Дмитрий Янковский - Степень свободы

– Послужи с мое, тогда и будешь развлекаться, – ответил бас.

– Зачем над парнем издеваешься? – спросила женщина. – Что, убудет от тебя? Спускай его к нам.

– Обойдется, спешим, – лаконично ответил бас.

Гафи встревоженно глянул вниз.

– Барьер вибрирует, – прошептал он. – Собираются они улетать?

– Заминочка… – хмуро ответил я. – Там молодому тоже приспичило. Старший не пускает, но проститутка хитрая. Хочет к молодому в доверие втереться…

– Никогда я их не любил, – признался цверг. – Все, держаться барьеру осталось меньше минуты.

Я снова прислушался.

– Мы напарничка твоего совсем не надолго заберем, – вмешался еще один, более молодой женский голос.

– Точно, точно! – поддержала ее коллега. – Он у нас и пяти минут не продержится!

Снизу толкнуло вонючим воздухом.

– Все, барьера нет, сейчас полезут! – сообщил маг.

– Поставить нельзя?

– Нет. Дикий маг над этим всерьез поработал.

Снизу раздался дребезг вибрирующих под ногами скоб. А у меня даже топора не было. Хотя с ним бы я вообще наверх не поднялся! Цверг тоже не подумал о том, чтобы прихватить клинок. За поясом оставался кастер, но при таком наплыве противников зарядов в нем хватит на очень короткий бой.

– Голой задницей придется монгов давить, – зло произнес я. – Ну и влипли!

Сверху раздался бас полицейского:

– В следующий раз, девочки. Он сегодня не заработал на развлечения.

Щелкнула закрывшаяся дверца, загудела активированная турбина драйва…

– Поднимай крышку! – взмолился цверг.

Я толкнул вверх плечами, и металлический диск, закрывавший шахту, легко поддался. Я тут же перевалился грудью через кромку, вылез на мостовую и подал руку Гафи. Он выполз на удивление ловко. Полицейский турбодрайв с воем скрылся за изгибом убегающей к центру города улицы.

– Закрывай! – выкрикнул Гафи.

Я, царапая пальцы о дорожное покрытие, сдвинул крышку и уложил ее на место.

– А вот и сантехники, кажется, появились, – раздался позади удивленный женский голос.

Я оглянулся и увидел на тротуаре двух проституток – одну брюнетку, постарше, и одну совсем молодую блондинку. Одеты обе были по всем правилам их профессии. Проще говоря, почти не одеты. По крайней мере, юбки у обеих кончались чуть раньше, чем начинались ноги. Но на самом деле у меня не было времени долго на них заглядываться. Надо было уложить что-то тяжелое на люк. Иначе монги выберутся, а у нас руки пустые. Днем бы можно было не беспокоиться, они солнца не выносят совсем, но на трущобы уже опустилась ночь, так что заварушка намечалась отменная.

Как назло, в пределах видимости ничего тяжелого не высматривалось.

– Одеты они не в робы сантехников, – усомнилась блондинка.

– Да нет же, точно сантехники! – уверила ее старшая. – Посмотри, они же с ног до головы в дерьме. Ребята, не поможете нам водопровод починить? Расплатимся по полной программе.

Снизу в крышку люка ударили. Я не нашел ничего умнее, как прыгнуть на металл сверху. Но это помогло – крышка лязгнула и снова встала на место. Правда, ненадолго. Мощность толкающего снизу монга была достаточной, чтобы открыть люк, несмотря на мой вес. Я чуть не свалился от очередного удара, цверг быстро смекнул, что мне одному этот натиск не удержать, и прыгнул на крышку снова.

– Девушки! – крикнул я работницам древнейшей профессии. – Где тут можно раздобыть что-то тяжелое?

– У них проблемы, – сделала гениальное заключение блондинка. – Смотри, люк дрожит. Кажется, из колодца дерьмо выпирает.

Снизу снова шарахнули, уже так, что стало ясно – не продержаться. Я подпрыгнул и ударом ног поставил крышку на место. И тут со стороны центра города раздался вой полицейских турбин. Мы с Гафи переглянулись и рванули за угол, куда не попадал свет единственного на всю улицу фонаря.

Из-за поворота показался турбодрайв, он развернулся над люком, и когда крышка уже готова была подняться, опустился точнехонько на нее. Она с лязгом встала на место.

– Ладно, девушки, – раздался знакомый бас из кабины. – Молодой меня уговорил. Забирайте его. Но мы правда спешим. На все про все не больше получаса.

– Никогда не любил полицейских, – прошептал я. – Видимо, зря.

Мы с цвергом переглянулись и, не сговариваясь, рванули в сторону окраины.

Наступило утро. За ночь нам удалось удалиться от города километров на десять, и теперь мы остановились в стороне от дороги, у лесного ручья, чтобы перевести дух. Было тихо, если не считать выкриков птиц, шелеста ветра и журчания воды у ног.

Это было первое утро моей настоящей свободы. До этого я постоянно зависел то от одного, то от другого, и мне всегда хотелось выбраться из этого порочного круга. И вот теперь, пусть и таким странным образом, мои связи с окружающим социумом оборвались. Я стоял в тени вековых деревьев и вдыхал пьянящий аромат свободы.

Хотя на самом деле это просто поэтическая метафора, поскольку на самом деле я вдыхал вонь дерьма, которое покрывало нас с цвергом густым жирным слоем. Оно немного подсохло за ночь, но ароматнее от этого не стало. У меня даже мелькнула нехорошая мыслишка, что так давно ожидаемый запах свободы оказался густо приправлен душком дерьма. Но я не посчитал это корневым свойством свободы и списал вонь на влияние неблагоприятных обстоятельств.

Первое, что мы сделали с Гафи, это хорошенько вымылись в ручье, используя для этого обломанные неподалеку и размочаленные об камни ветви мыльного дерева. Мокрую одежду решили просушить на себе, благо быстро теплело, от чего утренняя свежесть стремительно превращалась в крепчающий дневной зной.

– Что будем делать? – усевшись на берегу ручья, спросил цверг.

– Разбегаться, – спокойно ответил я. – Помогли друг другу выбраться, как мы и обещали. Теперь у каждого своя дорога.

– Жаль, – тихо произнес Гафи.

– Почему? В друзья мне набиваешься? Нет, спасибо. Без друзей я обойдусь точно. Привык.

– Как знаешь. Навязываться не буду. Но все же обидно, что я так и не узнаю, какое такое чудо у тебя в тайнике.

– Почему же обидно? – усмехнулся я. – Это как раз хорошо. И мне намного спокойнее, и тебе самому, между прочим. Эта штуковина, уверяю, покоя тебе не даст.

– Она мне уже не дает покоя, – грустно улыбнулся Алл. – Хотя я не имею о ней ни малейшего представления. Но заинтригован до предела.

– В Мире Пророчества столько неразгаданных тайн, что одной больше, одной меньше, ничего не изменится, – философски заключил я.

Мы попрощались, и Алл Гафи побрел на запад, туда, где в нескольких километрах отсюда левитировал в воздухе опознавательный знак телепорта. Со мной он планами не поделился, да, впрочем, они мне были не очень-то интересны. После его ухода я еще некоторое время полежал в траве, наслаждаясь одиночеством и тишиной, а потом отправился дальше на юг, в небольшой город-спутник Истадала под названием Валон. Сам городок меня не волновал совершенно, но мне нужно было любое почтовое отделение, куда курьер сможет доставить мне необходимую вещь.