Евгений Малинин - Братство Конца

– Сотник Непобедимой тысячи Байсан Копыто провожает Шалая Непобедимого и его свиту в ставку Шахира Блистающего!

Мальчишка поднял своего коня на дыбы, заставил развернуться на одном месте и помчался назад к отряду. Резко осадив лошадь возле переднего всадника, судя по поведению – предводителя отряда, он начал что-то торопливо докладывать, указывая порой в нашу сторону рукой с зажатой в ней плетью. А я, пораженный внезапной догадкой, показавшейся поначалу совершенно нелепой, впился взглядом в этого всадника.

Одетый почти так же, как провожавший нас сотник, он имел на поясе саблю с золотым эфесом, но это было единственным украшением его костюма. Сидел он на лошади как-то сгорбившись, словно сильно устав, и слушал своего подчиненного, повернувшись к нему боком, как будто страдал глухотой. Но самое странное в его облике было то, что его лицо было закрыто плотной бархатной маской, спускавшейся из-под тюрбана и имевшей всего две узкие прорези для глаз. И тут я заметил, что сотник Байсан тоже смотрит на предводителя отряда, постепенно меняясь в лице и бледнея.

Внимательно выслушав своего мальчишку, этот странный всадник тронул лошадь и медленно двинулся в нашу сторону. Подъехав ближе, он остановился и медленно повернул голову, обводя нашу компанию внимательным взглядом.

– Кто из вас называет себя Шалаем Непобедимым? – глухо, без всякого выражения, прозвучал голос предводителя.

– Так называют меня, – ответил ему воевода.

– Чем ты можешь подтвердить свое имя? – повернулась в его сторону маска, и на мгновение мне показалось, что в ее прорезях блеснули багровые огоньки.

– Сначала назови себя, чтобы я знал, кто сомневается в моих словах. – В голосе Шалая зазвучала сталь.

– Меня зовут Касын Мудрый, и я являюсь первым советником Шахира Блистающего, – проскрежетал тот же механический голос.

– Мудрый? – с неожиданной насмешкой переспросил Шалай. – И давно ли ты получил такое прозвище?

– С тех самых пор, как Великий Шахир склонил свое ухо к моим советам, – не меняя интонации, ответила маска. – Но ты не хочешь или не можешь подтвердить свое имя…

– Его мог бы подтвердить мой побратим – Шахир, – ответил Шалай. – Но для тебя у меня есть и другое подтверждение. Не ты ли тот самый Касын, бывший сотник Орлиной тысячи, которого я лично после битвы у Свирепого Луга вытащил из-под перевернутой телеги? Ты там прятался с самого начала сражения! Если это ты, то у тебя на правой щеке красуется клеймо «заячье ухо». Ведь именно этим клеймом отметил мой побратим всех своих людей, показавших трусость в той битве!

– Да, я участвовал в той битве, – спокойно проскрежетал в ответ Касын. – В битве, которую ты начал, вероломно нарушив договор о перемирии! Иначе ты не смог бы разгромить наше войско…

– Ты брешешь, как ободранный трусливый шакал, – вскричал Шалай. – И я вобью твою мерзкую ложь обратно тебе в глотку! Выходи на поединок, и посмотрим, на чьей стороне правда!

Шалай потянул из ножен свой длинный меч, но его противник даже не притронулся к рукояти своей сабли.

– Я не бьюсь на поединках с клятвопреступниками, – прокаркал он в ответ на вызов воеводы. – Я уничтожаю их! – И, даже не поворачиваясь к своему отряду, он выбросил руку в нашу сторону с приказом: – Взять их!

Но его конники даже не успели подать лошадей вперед, как над степью разнесся веселый мелодичный голос:

– Взять?! Взялки коротки!

И вместе с этим возгласом первая стрела Эльнорды тихо свистнула с тетивы ее лука, чтобы помахать своим серым оперением из горла жертвы. А затем стрелы посыпались с трехсекундным интервалом, причем ни одна из этих стремительных посланниц не осталась без законной добычи. А всего полминуты спустя Душегуб, взмахнув кошмарной палицей, послал свою лошадь в атаку, Шалай и Крак пристроились на ходу по бокам от тролля, а сотник со своими людьми образовали третью линию страшного клина. Когда остатки отряда Касына увидели этот жуткий набирающий скорость смертоносный таран, они шустренько развернулись и прыснули в степь без всякого порядка и строя, откровенно спасая свои шкуры.

Касын припустился за ними, крича на полном скаку:

– Сотник, ты примкнул к врагу Шахира Блистающего!

На что сотник заорал:

– В этом я дам ответ самому Шахиру!

И тут в топот, визг, крик ввинтился душераздирающий вопль Фродо:

– Душегуб, голубчик, не дай уйти этой обезьяне в маске! Хватай его!!!

Однако лошадь у Касына была быстрой, и он заметно уходил вперед от преследователей, тем более что Шалай посчитал задачу выполненной и, конечно же, не желал увлекаться погоней и оставлять повозку со спящей королевой без своего присмотра. Но Душегуб, похоже, не только услышал своего маленького друга, но и был с ним полностью согласен. Над удирающим Касыном белой змеей взвилась петля аркана, и через секунду он уже тащился по скользким стеблям полегшей травы вслед за возвращающейся лошадью тролля.

Душегуб соскочил с коня и ловко, словно выполнял давно знакомое дело, связал пленника. Фродо не менее шустро выскочил из повозки Твиста и тут же оказался около сгорбленной фигуры. На секунду остановившись, хоббит неожиданно брякнул:

– Открой личико, Гюльчатай! – и дернул за бархатную маску. Та неожиданно легко оказалась в руке малыша, а он словно в испуге отпрянул от пленника.

И тут мы увидели, что под роскошным тюрбаном находится… мешок из грязной белой ткани с кое-как намалеванным на нем лицом!

Казалось, над всей степью повисло ошарашенное молчание. Но оно было хрупким, зыбким, ломким и разбилось хриплым вопросом Шалая:

– Сотник, давно советник Касын носит маску?

– Да уж года два… – не менее хрипло ответил Байсан. – Он и моду эту ввел… ну, маски носить…

– Так у вас еще такие модники есть?! – подала голос Эльнорда.

– Есть! – Голос у Байсана окончательно сел, а глаза расширились в жуткой догадке.

– По коням! – бросил Шалай.

– Щас… – коротко пробасил Душегуб и принялся сворачивать то, что осталось от Касына Мудрого, в тугой узел, увязывая его остатком веревки.

– Ты что делаешь?! – в ужасе воскликнул сотник, но Душегуб, не поднимая головы, проворчал:

– А что мне с этой куклой, как с человеком, что ли, обращаться?

Скоро аккуратный тючок был приторочен у троллева седла. А через минуту мы мчались по степи, как в самом начале нашего пути, забыв о восьми часах скачки, голоде и усталости.

В ставке Шахира Блистающего мы были через час с небольшим. Разъезд, встретивший нас уже в виду шатров ставки, без промедления проводил нас к центральной площади, посреди которой высилось роскошное, хоть и временное жилье первого полководца империи кочевников. А это действительно была империя, как ни странно звучит такое словосочетание – империя кочевников.