Маргарита Епатко - Сын ведьмы

– Хватит придуриваться. Открывай глаза, – прошептал Егор. Он уже вплотную подобрался к голему и, достав ножик, разрезал у него на руках веревки.

– Вали отсюда, – прошептал голем, приоткрыв левый глаз.

– Только с тобой, друг, – парировал Егор, справляясь с путами.

– Я должен.

– Ничего ты мне не должен. Считай, что я освободил тебя от данного слова. Это моя жизнь. Уходим, пока они болтают.

Женщина певучим голосом произносила заклинание на старом языке. Мужчина вторил ей, повторяя концы фраз. Видимо, это была очень важная часть ритуала. Они так сосредоточились друг на друге, что абсолютно не замечали ничего из происходящего вокруг. А заметить было что.

– Их двое. Я понял, их двое, – кричал мужчина в конце зала, тщетно пытаясь пробраться между выстроившимися в шеренги живыми трупами.

– Дождались, – процедил Егор. Он узнал «правую руку» своего папочки.

Светловолосый усиленно работал локтями. Он понимал, что обязан предупредить Хозяина. Он проспал совсем немного под действием лекарства. И проснувшись, осознал, как много он должен Хозяину. Как важно служить ему. Он жаждал донести до своего владыки важную информацию. Потому что понимал: их обманули. И в руках у Хозяина оказался непонятно откуда взявшийся двойник.

– Это не он! – кричал Светловолосый, расталкивая практически вросших в пол людей. И тут перед ним появился Гаврила.

– Проблема, однако, – сказал он незнакомым гортанным голосом.

– Гаврила, друг, – завопил Светловолосый, – помоги, надо пробраться.

– Гаврила друг, я нет, – сказал стоящий перед ним человек и, вытянув вперед руку, тихонько дотронулся до лба Светловолосого.

– Нет, только не это! Неужели опять? – подумал тот, снова проваливаясь в темноту.

– Ты настоящий воин, – улыбнулся голем и потянулся, – хватит играть.

Он неожиданно сел на постаменте. Женщина в фиолетовом и Хозяин закончили произносить заклинания. Они с удивлением уставились на Егора номер два.

– Кинжал, давай мне кинжал, – побелевшими губами прошептал Хозяин.

– Лучше мне, – жестко произнес голем, протягивая руку.

– Лучше мне, – сказал Егор, взлетая на сцену рядом с постаментом.

И тут в воздухе раздался хлопок. Сила, до этого висевшая над головой у голема, опустилась вниз, окутав в кокон Хозяина, женщину и Егора номер два.

Настоящего Егора, оказавшегося на границе радужного переливающегося пузыря, легонько отшвырнуло назад. Он, недоумевая, посмотрел на тонкую преграду и бросился на нее грудью. Но мыльный пузырь не лопнул. Он легко прогнулся и откинул его обратно.

– Предсказание сбывается, – хищно ощерился Хозяин. – Все точно так, как мне и говорили. Кинжал! – прикрикнул он на женщину.

Но она не торопилась выполнять приказ. Она застыла в нерешительности. Потом откинула капюшон. Егор вздрогнул. Это была Алена. Очень красивая и абсолютно чужая. Она целеустремленно смотрела перед собой, решая сложную задачу. Потом двинулась в сторону голема.

– Ко мне! – завопил Хозяин, почему-то не трогаясь с места, чтобы отнять кинжал. Алена остановилась и сделала шаг в его сторону.

За ее спиной взметнулась тень. Егор увидел, как старуха с морщинистым лицом и необычным колпаком на голове размахивает руками, пританцовывая и бормоча что-то себе под нос. Алена снова остановилась как вкопанная. Потом сделала шажок к голему.

– Иди ко мне! – жестко и властно сказал Хозяин.

Женщина развернулась.

Егор нахмурился. Где-то он уже видел Алену с кинжалом. Память услужливо подбросила воспоминание: лес, паучиха, экран.

– Слушай, – зашептал он за спиной у голема, отчаянно стараясь продавить тонкую, но прочную силовую оболочку. – Я помогу тебе взять кинжал. Обещай, что не убьешь отца. Просто свалим отсюда, и все.

– Обещаю. Слово воина, – спокойно ответил голем. – Я тоже хочу уйти отсюда.

– Я тебе верю, – зачем-то сказал Егор, прекрасно понимая, что у него нет другого выхода.

– Алена, я здесь, – закричал он, привлекая к себе внимание женщины, явно находящейся в трансе. – Отдай ему кинжал. Отдай.

Женщина в фиолетовом очнулась ото сна. Она огляделась и улыбнулась Егору. Взяла кинжал руками, небрежно отшвырнув подушку, и пошла в сторону подростка.

– Нет, нет, остановись, – истошно завопил Хозяин.

Но Алена уже не обращала на крики никакого внимания. Она протянула кинжал Егору. Мантия распахнулась. Под ней было вечернее черное бархатное платье. Оно прекрасно подчеркивало совершенные формы Алены.

– Убей Хозяина и будешь главным, – сказала она.

– Что ты говоришь? – поразился Егор.

– Только ты и я. Мы будем править вместе. Смотри, – она указала на луну, которая, достигнув нужной точки, находилась прямо за спиной у человека в красном. – Пора.

И в этот момент голем, выхватив у Алены кинжал, оттолкнул ее и двинулся в сторону Хозяина.

– Ты обещал! – крикнул Егор.

– Я всегда держу слово, – голем повернулся к нему лицом и на глазах у оторопевшего Егора вонзил кинжал себе в грудь. Столб света вырвался из нее, разрушая кокон силы.

– Что ты делаешь? – выпалил Егор, бросаясь к другу.

– Домой. Мне пора домой, – пошептал голем, растворяясь в воздухе.

Егор врезался в безудержный поглощающий поток света. Его закрутило. Понесло. Поволокло в белесое марево. Заталкивая, зашвыривая в чужие воспоминания и события.

Он стоял на коленях перед врагом. Он проиграл битву. Теперь его руки скованы. А торжествующий победитель избивает его на глазах у рода. И люди его рода тоже стоят на коленях. Их удел быть рабами сильнейшего. Если бы он смог дотянуться до кинжала, небрежно болтающегося на бедре врага. Если бы цепь была чуть длиннее.

Еще один удар сапогом в грудь, и он лежит, скорчившись, уткнувшись в скованные руки.

«Но ведь я могу открыть любой замок, – пронеслась шальная мысль у Егора. – Чем эти цепи лучше?» Он на мгновение скрестил руки, стараясь левой ладонью дотянуться до замка. Кусок бесполезного железа упал в пыль. Голем-Егор распрямился со скоростью пружины и, выхватив кинжал у беспечного победителя, загнал его обидчику под ребра.

– Агахтур! В атаку! – крикнул Егор на непонятном (или все-таки родном для него?) языке. И люди рода ринулись в бой, голыми руками давя захватчиков.

У Егора закружилась голова. Крики смерти, брызги крови, лязганье оружия. Все кружилось перед ним. Он снова скатывался в белесоватый омут, затягивающий его внутрь.

– Спасибо, брат, – услышал он торжествующий крик голема и открыл глаза.

Он лежал на сцене, уткнувшись щекой в плохо обструганные доски. Большая заноза колола его в щеку, заставляя прийти в себя.

«Какой скупердяй, – машинально подумал он, – потратиться на все это безумие с мантиями, свечами, окнами и сэкономить на полах».