Дэвид Геммел - Дочь горного короля

Сигурни там уже не было – она бросилась бежать, как только враг угодил в западню. Забирая вверх и влево, она домчалась до вершины холма, где не росло ни кустов, ни деревьев. Пала на колени, наставила лук, стала ждать.

Очень скоро на снегу отпечатались сначала одна, потом две цепочки следов. Сигурни, которой гнев придавал решимости, осталась на месте. Первый преследователь споткнулся, и грубо сработанный длинный лук, укрытый под присыпанными снегом тонкими ветками, выстрелил. Четырехфутовый зазубренный кол вошел, судя по высоте, в брюхо, но порадоваться этому Сигурни не успела: второй демон был совсем близко.

Еще один самострел сработал – и промахнулся.

Сигурни бросила лук, прыгнула вниз и покатилась кубарем к заводи. Пояс с саблей оторвался на полпути. Шатаясь, она поднялась на ноги. Последняя западня была устроена чуть левее пещеры, чересчур далеко.

Следы приближалась к ней справа. Слева донесся чуть слышный шорох, и Сигурни в последний миг припала к земле. Серебряная кольчуга, по которой скользнули когти, спасла плечо. Сигурни подлетела высоко в воздух и грохнулась на лед.

Оба врага надвигались на нее сверху.

Спотыкаясь, она снова пустилась бежать. У нее осталась только одна надежда – что лед посреди заводи не выдержит обоих чудовищ.

Позади топотали когтистые лапы. Саблю она потеряла, однако нож остался при ней.

«Будь я проклята, если умру на бегу!» – решила она и повернулась, выставив перед собой охотничий нож. Летящий снег облепил демонов, и при луне они смахивали на безволосых медведей.

– На, укуси! – крикнула Сигурни, метнув нож. Лезвие воткнулось в брюхо тому, что бежал впереди. Он запрокинул башку, завыл, рухнул на лед.

Последний демон сделал пару шагов – и стал.

Слабый золотистый свет окутал его с головы до ног. Это и вправду был безволосый медведь, только с круглой головой. Нос и уши у него походили на человеческие, длинные кошачьи глаза смотрели злобно, щурясь от непонятного света.

– Убей ее! – закричал человек в красном, поспешая по льду. – Убей!

Чудище моргнуло и снова вперило взгляд в Сигурни. Зубастая пасть ощерилась, на длинных руках сверкнули острые когти.

– Отойди-ка, девочка, – спокойно произнес кто-то.

Перед демоном вырос Железнорукий, подняв двуручный меч. Глядя, как мерцает он при луне, Сигурни не могла поверить, что этот призрачный воин остановит чудовище. Демон прыгнул, и золотой меч рассек ему грудь. Ни крови, ни раны не было видно, но демон качнулся назад, упал и умер.

– Давненько не видались, Якута, – сказал Железнорукий пораженному чародею в красном.

– Ты не тронешь меня. Демона ты способен убить, но бессилен причинить вред живому.

– Мне и не нужно. Ты ведь уже третий раз пытаешься украсть душу Сигурни? Где же твой проводник?

Колдун побелел и обнажил кривой нож.

– Время еще есть. Против меня ей не устоять.

– Времени нет, Якута. Я уже вижу их.

На снегу отпечатались десятки тяжелых ног. Чародей выронил нож, побежал. Меньше чем через двадцать шагов его тело взметнулось в воздух. Руки и ноги оторвались, голова под душераздирающие крики покатилась на лед.

– Надо было позвать меня, – сказал Железнорукий остолбеневшей Сигурни.

– Я должна была сразиться с ними одна.

– Что ж, я не ждал меньшего от дочери горного короля.

Когда занялся рассвет, на склоне выше заледеневшего водопада возникло темное пятнышко. Из него, держа за руку Баллистара с завязанными глазами, вышел Талиесен. Карлик, весь дрожа, повалился на снег, сорвал с глаз повязку.

– Я же говорил, что тебе не понравится, – хмыкнул Талиесен.

– Боже, что это были за звуки? – прошептал Баллистар.

– Лучше тебе не знать. Давай-ка поищем Сигурни – очень уж холодно.

– Постой, – сказал Баллистар, стряхивая снег со штанов.

– Что еще?

– Тут должны быть ловушки. Она не прятаться сюда пришла – драться. Дай мне малость опомниться, и я приведу тебя к ней.

– В этом, думаю, уже нет нужды. – Талиесен указал вниз, на запятнанный кровью лед. Оба осторожно спустились по склону. Посреди заводи лежали две глыбы наподобие валунов. – Дуплозубы, обитатели первой из преисподних, – сказал Талиесен.

Из снега торчала человеческая нога в сапоге.

– Не ее, – заметил друид. – Уже хорошо.

Баллистар попятился от зловещей находки и наступил на оторванную руку.

– Бог ты мой, что здесь такое творилось?

– Ага! – Талиесен, подняв за уши голову, заглянул в серое мертвое лицо Якуты-хана. – Явись мне, Якута!

Голова заморгала и зашевелила губами.

– Говорить-то тебе нечем, парень, – с жестокой усмешкой сказал Талиесен. – Я отозвал тебя от мучений, да? Они все еще гонятся за тобой? Ну еще бы. – На глазах мертвеца показались слезы. – В этом я тебе не помощник, но ты можешь передохнуть, вернувшись на время в свою злополучную черепушку. Согласен? – Он опустил голову на лед и заговорил на языке, которого Баллистар не знал. Лед вокруг головы начал таять. – Пока на костях есть мясо, тебе ничего не грозит, – став на колени, сказал Талиесен, – но когда рыбы обглодают череп, тебя потребуют назад в преисподнюю. – Лед раздался, и голова провалилась в воду.

– Так он жив? – спросил Баллистар.

– Моими стараниями – но боюсь, он недолго задержится в этом мире.

– Ты поступил с ним жестоко.

– Жестоко? – засмеялся Талиесен. – Знал бы ты, что происходило с ним там, откуда я его вызвал. Он обратился за помощью к жителям преисподней, обманул их и терпит за это вечные муки. А я дал ему отдохнуть.

– На дне замерзшего озера. Добрый ты человек.

– Я никогда и не говорил, что я добрый – и, уж конечно, не склонен оказывать милосердие таким, как Якута-хан. Он был виновником смерти Железнорукого и загубил династию, которая могла изменить всю нашу историю. Он сделал это из жадности и теперь расплачивается. Уж не хочешь ли ты, чтобы я о нем горевал?

– Чем же ты в таком случае отличаешься от него, Талиесен? Ты радуешься его мукам и сам способствуешь им. Хорошо ли это?

– Кто ты такой, чтобы читать мне мораль, карлик? – сощурился Талиесен. – Я боролся со злом в десять раз дольше, чем ты живешь. Теперь потомки тех давних захватчиков снова ведут войну, грозящую гибелью сотням и тысячам моих земляков. Всю жалость, которая во мне есть, я отдаю своему народу и пойду на все, чтобы спасти его. Найди мне женщину, вот что!

Баллистар полез к пещере, ощупывая склон на каждом шагу.

– Ну что ты копаешься, – шипел Талиесен. – Заморозить меня хочешь?

Карлик, не отвечая, зарылся руками в снег.

– Что там еще?

Согнутое деревце со свистом выпрямилось. К нему были привязаны три острых кола.

– Ловушка для кабанов, только удар поставлен выше обычного, – сказал Баллистар. – Бечевка крепится к кольцу, и…