Мария Гинзбург - Лес великого страха

Гоблин окинул взглядом свои владения и произнес:

– Нда.

Карина поняла, что ошибалась, считая гоблинов тупыми. Просто эти дети Лихого Леса были самыми сдержанными в выражении чувств среди его обитателей. Ведьма поднялась на ноги. Следом за ней встала и Светлана. Целительница потянулась к ее плечу, возобновить обезболивающее заклинание. Но старшая крыла «Змей отстранилась.

– Когда чары перестанут держать, я подойду к тебе. Осмотри всех, кому еще можно помочь, – сказала Карина. Покосившись на огромное тело, занимавшее почти весь двор, ведьма тихо добавила:

– Разберись с гросайдечью в первую голову…

Целительница, чуть пошатываясь, направилась к дракону. Под ногами ведьмы что-то звякнуло. В золе блестели крупицы жемчуга и бусины тигрового глаза. Гном, которого она узнала – это он стоял у баррикады, закрывшей выход на галерею – ползал по земле, собирая украшения. Светлана повернула вправо, собираясь обойти купца. Он схватил ведьму за ногу. Светлана устало подумала, что все, что она может сделать – это стукнуть его кулаком по голове, но вряд ли это произвело какой-нибудь эффект. У гномов кости толстые…

– Я могу вам чем-нибудь помочь? – спросила ведьма. – Если нет, отпустите меня. Здесь много раненных.

Гном молча подал ей пригоршню аметистов – все, что осталось от изящного ожерелья.

– Не надо, – утомленно сказала Светлана. – Мы больше никого не тронем. Дождемся подкрепления из Бьонгарда и уйдем.

– Вы мне просто понравились, – буркнул гном.

Целительница пожала плечами, приняла подарок и ссыпала камни в карман штанов. Ведьма миновала повозку, от которой остались лишь железные оси и ступицы колес. Над ними рыдал тот самый эльф, за плечо которого целительница ухватилась вчера вечером. Огонь превратил дорогие соболиные и бобровые шкурки, которые купец вез из Бьонгарда, в черную легкую пыль.

– Кто мне теперь заплатит? – кричал эльф истерически. – Кто возместит убытки?

– Все претензии – к Ежам, – прогудел Магнус из другого конца двора.

Купец замолчал. Светлана добралась до хвоста гросайдечи и коснулась шипов ладошкой. Судя по короткому, но слабому уколу Чи, который она ощутила, Шэд был еще жив.

– Кто теперь старший по обозу? – спросил Магнус.

Карина обвела взглядом двор в поисках Рамдана. Командира экен ведьма не обнаружила, а вот Крюка, стоявшего с шапкой в руках над кучей пепла, она заметила.

– Видимо, я, – пробормотала мандреченка.

– Сообщить в Бьонгард о происшедшем? – осведомился Магнус.

– Не стоит, – мрачно ответила ведьма. – Мы получили приказ остановиться в вашей таверне от короля Моруско. Теперь мы свяжемся с воеводой Бьонгарда Алексеем Черным. Сами.

– Это ваше дело… Надо завалить ворота, на случай, если Ежи вернутся, – сказал гоблин. – Да только нечем. Вы не могли с вашими подругами опутать проход чарами?

– Это можно, – согласилась Карина.

Мандреченка откашлялась, прочищая горло, и крикнула:

– Крыло «Змей»! Перекличка! Тройка Зарины! Зарина?

– Я, – откликнулись откуда-то из-за крыльца.

Карина продолжала. Голоса ведьм отвечали ей – с забора, из опаленной конюшни, из-за гросайдечи. Результаты проверки обрадовали старшую крыла. Погибли только Ирина и Стана, все остальные ведьмы оказались изрядно помяты, но живы. Карина отправила всех, кто еще мог держаться на ногах, к воротам – перегородить их Щитом Демьяна. Сама же старшая крыла «Змей» направилась к Моране. Суккуб все так же стояла над трупом горгульи. Ведьма остановилась на почтительном расстоянии и осторожно спросила:

– Мы не могли бы поговорить?

Хозяйка таверны устало кивнула.

– Ты знала, что это все произойдет, – произнесла Карина. – Но почему ты…

Она замолчала, опасаясь продолжать. Суккуб усмехнулась:

– Почему что? Не напустила на вас сонные чары и не дала эльфам угнать караван?

– Хотя бы, – тихо отвечала мандреченка.

– Нет, – очень спокойно сказала хозяйка таверны. – Когда человек – или эльф – должен сделать выбор, даже боги не могут выбрать за него.

– А ведь вам, богам, наверное тяжело, – задумчиво произнесла Карина.

– Не тяжелее, чем смертным, – вежливо сказала суккуб. – Но и не легче, да.

Лицо Карины дрогнуло. Ведьма подняла глаза к небу, шмыгнула носом. Затем протерла глаза и пробурчала:

– Пепел попал…

Сташи услышала над ухом мягкий голос Светланы:

– Позвольте, я посмотрю… Я целительница.

– Да чем вы можете помочь? – закричала вампирка. – Вы умеете лечить людей, но он же – дракон!

Гросайдечи могут разговаривать только мысленно, и Шэду еще хватило сил на телепатемму. «Уйдите», раздалось в головах ведьмы и Сташи. – «Дайте умереть спокойно».

– Я родилась рядом с Драконьей Пустошью и много общалась с химмельриттерами, – терпеливо ответила Светлана. – Они приезжали в магическую школу, где я училась, на спецкурс – «Врачевание огненных тварей». Я прослушала его тоже, драконы всегда нравились мне…

В безумных глазах вампирки промелькнули искорки здравого смысла. Сташи отошла от гросайдечи. Шэд тихо зарычал и хлестнул хвостом землю.

– Я училась вместе с сыном Искмерии, – тихо добавила Светлана.

Гросайдеч заметно вздрогнул. «Хорошо, приступай», телепатировал он целительнице. Она осмотрела изуродованный бок, из которого торчали оплавленные железные штыри.

– Жизненно важные органы не задеты, – сообщила Светлана. – Сломайте эти стальные полосы, Сташи, и мы вытащим их из тела. Тогда Шэд сможет превратиться обратно в человека, и вылечить его будет гораздо проще.

– А это еще не все, – угрюмо отвечала вампирка. – Вы на плече посмотрите…

– Я обязательно посмотрю, – сказала Светлана. – А вы пока сделайте, что я говорю.

Сташи забралась на бок Шэда и взялась за полосу металла. Вампирка чуть качнула ее, пытаясь согнуть. Оборотень хотел зарычать, но из его горла вырвался только тоненький всхлип. Вампирка погладила гросайдеч по закопченной чешуе и впилась в штырь зубами. Железо хрустнуло и переломилось. Сташи отбросила огрызок и переползла к следующему штырю, торчащему из тела дракона. Светлана тем временем отогнула гибкую перепонку крыла и увидела торчащее из раны топорище. Целительница задумчиво почесала кончик носа. С другой стороны от Шэда обнаружилась Хэлл. Гномица оглядывалась по сторонам, словно в поисках чего-то. Особенно пристальное внимание она уделила обугленному сундуку, лежавшему рядом с низким, плоским камнем. Хэлл перевела взгляд на топор, засевший в ране. В глазах ее мелькнула ярость. И стыд, вдруг сообразила ведьма. Гномица заметила целительницу и спросила:

– Тоже вытащить? Вам не выдернуть будет, он глубоко сидит. Давайте я…

– Не надо, – сказала Светлана. – У Шэда перерублена ключица, разорван канал Чи. Если вытащить топор, надо сразу заклинание накладывать. А то Шэд даже превратиться не успеет.