Мария Гинзбург - Лес великого страха

– Назовите дату вашего рождения, – попросил Эмнер.

– Мне не хотелось бы отвечать на этот вопрос, – пробормотала Энедика.

Секретарь кашлянул. Но за эльфку неожиданно заступился император.

– Пропустите эти вопросы, Эмнер. Давайте перейдем сразу к сути, – сказал Искандер. – Женщина скорее предаст все и вся, чем сообщит свой возраст.

Эльфка благодарно и удивленно посмотрела на него.

– Вы знакомы с этим мандреченом, полковником Маковцом? – спросил Крон.

– Да, – сказала Энедика. – Незадолго до Мидаёте, это Купайло по-вашему, он и еще один мандречен искали встречи со мной. Я согласилась. Мы встретились. Имен они тогда не называли, и того, что он является полковником Армии Мандры, я не знала.

Эмнер только успевал обмакивать перо в чернильницу. По белому, как мука, лицу полковника Маковца текли крупные капли пота. Охранники смотрели на эльфку пустыми глазами профессиональных убийц.

– В чем была цель той встречи? – поинтересовался Крон.

– Маковец и его друг хотели нанять мой отряд для того, чтобы мы подожгли Кулу, – ответила эльфка. – Мы отказались.

– Почему? – спросил имперский маг.

– Сколько они вам предлагали? – почти одновременно с ним осведомился император.

Энедика беспомощно посмотрела на Крона.

– Сначала отвечайте на вопрос того, кто старше по званию, – негромко произнес секретарь.

– Триста золотых далеров, – сказала эльфка. – Доставка в Мандру и обратно, содержание моего отряда во время операции так же за счет заказчика. Мы отказались потому, что мы – не наемники. Мы работаем только на себя… И еще потому, что ходили слухи о том, что Мандра хочет прекратить войну. Вы выводите армию из нашего леса. В Трандуиловых чертогах от дивизии осталось два полка… Ой… – Энедика смутилась и покраснела.

– Сбор информации поставлен у вас хорошо, – кивнул император. – Продолжайте.

– Так вот, – вернулась к рассказу эльфка. – Нам не нужна эта война, мы устали от нее… И мы не хотели злить мандречен… ну, вас… Вы ведь вроде тоже начали подумывать о мире.

– То есть вы отказались от предложения полковника Маковца устроить пожар в Куле и он ушел ни с чем? – спросил Крон.

– Да, так все и было, – кивнула Энедика. – Эльф из отряда принца Рингрина говорил мне, что Маковец обращался и к ним. Принц тоже отказался….

– Хорошо. Присядьте, – сказал имперский маг.

Энедика опустилась на скамью, прислонилась к стене. Голова у нее гудела, ноги дрожали. Полуденное солнце наливалось силой и злостью, и эльфке было жарко и душно.

– Полковник Маковец, подойдите сюда, – сказал Крон.

Его слова отдались в ушах Энедики болезненным гулом. Стальные набивки на каблуках конвоиров зацокали по каменному полу. Эльфка поморщилась – ей в голову словно вколачивали раскаленные гвозди. Эмнер нагнулся, вытащил из ящика стола оплетенную соломкой бутыль и незаметно протянул Энедике. Она сделала пару жадных глотков. Вкус напитка оказался странным, но приятным. Эльфка благодарно улыбнулась и спросила шепотом:

– Что это?

– Квас с изюмом, – тихо ответил секретарь.

Энедика вернула бутыль.

– Что вы теперь можете сказать по поводу предъявленного вам обвинения? – спрашивал тем временем у полковника Крон.

– Ничего, – хрипло сказал тот. – Это все клевета и ложь.

– Вы вынуждаете Верховный Трибунал применить к вам Заклятие Правдолюбца, – сказал Искандер. Энедика слышала об этой разработке мандречен, но никогда не видела ее в действии. Эльфка с большим интересом посмотрела бы, как плетется это заклятие.

– Ты же не боевая ведьма, Ярек? – добавил император.

– Моя жизнь в руках вашего величества, – обморочным голосом ответил полковник.

– Приступай, Крон, – сказал Искандер.

Маг извлек из складок своего плаща деревянную чашу и несколько пузырьков с разноцветным содержимым, а так же столь хорошо знакомый Энедике предмет, как мерная ложка. Крон откупорил один из пузырьков – по залу разнесся запах шафрана. «Добавлен, чтобы забить аромат основы», сообразила эльфка. Маг сосредоточенно наполнил ложку ярко-синей жидкостью и вылил ее в чашу. Крон покосился на эльфку. Заклятие Правдолюбца было изобретением мандреченского мага Константина, и люди вряд ли не хотели делиться своими секретами с эльфкой. Энедика подвинулась поближе к Эмнеру и прошептала:

– А при чем здесь боевые ведьмы?

Секретарь покосился на нее, потом на императора.

– Расскажи ей, Эмнер, – добродушно сказал Искандер.

Эмнер откашлялся и начал:

– С позволения его величества, я расскажу вам о Казусе Свиригайло. После поражения при Пориссе, а это было, признаем, положив руку на сердце, одно из самых страшных поражений, какие только знала в своей истории армия Мандры, военная контрразведка стала искать виновных. Утечка информации была очевидна…

В следующие полчаса, пока в чаше Крона смешивались дурно пахнущие жидкости, эльфка с большим интересом выслушала историю о том, почему боевые ведьмы у мандречен не подлежат пыткам во время дознания. То есть даже Заклятие Правдолюбца к ним применять нельзя. Энедика разыграла этот небольшой спектакль для того, чтобы Крон не думал, что она не сводит глаз с его рук, запоминая каждый жест. И мандречены охотно поддержали игру. Первую за последние двести лет игру мандречен и темной эльфки, приятную обеим сторонам.

Эмнер поведал, что командующий наголову разбитой дивизии чудом уцелел. Его звали генерал Свиригайло. В качестве предателя генерал указал на ведьму Катерину, старшую крыла «Мертвая рука». Катерина доставила пакет с инструкциями к битве. Кроме нее и генерала, тот пакет никто и в руках-то не держал. Катерину забрали прямо перед вылетом на патрулирование. Одного не учли имперские мастера заплечных дел. Целительница крыла была не только возлюбленной Катерины, но и ее Синергисткой. Когда Катерине начали рвать грудь раскаленными щипцами, «Мертвая рука» неожиданно вернулась в расположение войск. Запах паленого мяса привел боевых ведьм в неистовство. Разъяренные ведьмы разнесли фургон, в котором размещалась походная пыточная камера, убили палача и скучающего секретаря. Он должен был протоколировать допрос. Но мага, который должен был допрашивать ведьму – а это был сам Крон, – там не оказалось.

– Крона незадолго до появления ведьм вызвали в палатку императора по срочному делу, – деликатно сообщил Эмнер.

– А я в том фургоне был и не нужен, пока шел «разогрев» перед допросом, – лениво вставил имперский маг – он тоже прислушивался к рассказу.

– Крыло «Мертвая рука», теперь уже в полном составе, смерчем прошлось по армейскому лагерю, – продолжал Эмнер. – Генералу Свиригайло вдруг захотелось покинуть ставку.

Энедика хихикнула и слушала дальше: