Ирина Баздырева - Увидеть Мензоберранзан и умереть

Ивэ, придерживая лошадь Ники, вовсю веселилась, наблюдая как ее мужчины, уставшие от примерного поведения развлекаются. Она не отказала и себе в удовольствии, пнув в лицо подлетевшего к ней разбойника, решившего, что мимо испуганных женщин он легко сможет прорваться и спастись, прихватив с собой их и лошадей. Но не тут-то было. Едва он схватил под уздцы лошадь Ивэ, как получил в лицо сильный удар сапогом, сломавший ему нос. Осев на траву, прижимая ладони к лицу, он гундосо поносил Ивэ на чем свет стоит, но стоило ей глянуть в его сторону, как он тут же умолк, предпочитая не связываться с рыжей чертовкой — себе дороже. Словом, ребята озорничали, стараясь как можно сильнее напугать незадачливых разбойников. Совсем обессилевших грабителей связали и обобрали до нитки, взяв все, что при них оказалось, чтобы потом пожертвовать это барахло, первому попавшемуся деревенскому храму. Боргу и Харальду достались лишь вспоминание об этом приключении, которое еще долго поднимало им настроение.

На третий день, после случившегося ограбления, они остановились в придорожной гостинице, что находилась в большой крепкой деревне. Дорога к ней шла мимо полей с высокой колосящейся рожью, что доходила всадникам до колена. Гостиница, как и трактир при ней, оказалась приличной и путники решили, что отдохнут здесь. Как всегда Харальд, в сравнении с малорослым дворфом, вызвал у посетителей интерес, однако, никто их не задирал и не цеплялся. Дорган, верный своей привычке, через какое-то время зашел вслед за ними, пристроившись немного в стороне. Подошел трактирщик, поинтересовался, что добрые господа желают на ужин и выслушав их, удалился на кухню. Вскоре он вернулся с миской овощного рагу, тушеной бараньей ногой и кувшином вина.

— Куда вы направляетесь, добрые господа? — спросил он, ставя все это перед ними на стол.

— В Олдс, — прогудел дворф. — А тебе что до этого, приятель?

— Ничего такого, добрый господин, — быстро ответил трактирщик, не поднимая на них глаз, — кроме того, что в Олдс от нашей деревни ведут два пути. Один, короткий и это лесная дорога. У нас здесь разбойников нет и никто, хвала святой Деве Олдской, не безобразничает. Другой путь идет по проторенной дороге, зато он более длинный.

— И по какой из них нам следовать по твоему? — спросил Борг, подозрительно.

— У проторенной дороги стоят трактиры и ночь не застанет вас под открытым небом, но зато какой вам придется делать крюк. А коли поедете по короткой лесной, ночевать придется там, где застанет первая вечерняя звезда.

— А, ты то чего так переживаешь за нас? Ну и заночуем под кустом, тебе-то какое дело до этого? — с усилившимся подозрением, допытывался дворф.

— Никакого, добрый господин, — покачал головой трактирщик, — кроме того, что вы, коли захотите, можете переночевать у меня, а завтра поутру двинетесь по короткой дороге в Олдс.

— Ну, ну… — проворчал дворф, провожая трактирщика пристальным неприязненным взглядом.

После ужина, посовещавшись, путники решили добираться до города, кратчайшим путем и проведя ночь в гостинице, на рассвете двинулись в путь.

Тропа, по которой они ехали, оказалась довольно широкой, но заросшей и мало хоженой. Ника подозревала, что мужчины выбрали выбрали этот путь, надеясь опять пережить приключение, жаждя драк и боя. Темная стена леса неожиданно расступилась, открывая светлую березовую рощу. Дорган остановился, не въезжая в нее, и спрыгнув с коня, встал на тропе, сжимая поводья, настороженно оглядываясь вокруг. Остальные, привыкшие полагаться на чутье эльфа, тоже остановились, ожидая, когда он даст знак двигаться дальше. Вокруг стояла тишина. Над ними шелестела листва берез, колышущая ветром, да перекликались птицы. Роща вся светилась, пронизанная солнечными лучами. Более умиротворенного места Ника никогда не встречала. Однако Борг положил руку на свою секиру, Харальд вытащил из-за спины молот и положил его поперек седла, а Ивэ сняла с плеча лук. Кони тревожно переступали на месте. Дорган продолжал стоять, не двигаясь, пока к ним, на тропу, не вышел юноша. Ника не верила своим глазам, он словно бы появился из ниоткуда: в этой светлой, прозрачной роще, спрятаться-то было негде. Сам юноша тоже вызывал противоречивые чувства. При своей юной красоте и гибкости, он двигался с неторопливостью давно пожившего человека, а взгляд его светлых глаз был пронизывающим и тяжелым.

— Что ты делаешь на Поверхности, дроу? — холодно и неприветливо спросил юноша. — Зачем пришел в наш лес?

— Вы, лесные эльфы, меня не интересуете, — с неожиданной враждебностью ответил Дорган. — Мой путь лежит в Олдс.

— Мы не пропустим тебя. Мы не можем позволить дроу ходить по нашим владениям. Люди и дворф могут пройти. Ты нет.

— Откуда вы узнали обо мне? — спросил Дорган откидывая с лица капюшон.

— Ты пел в Иссельрине, — коротко ответил светлый эльф.

Он стоял перед Дорганом, и так же как он, вскинув голову, глядел на него с высокомерием и вызовом. Ника будто видела перед собой оригинал и его негативный отпечаток: белокожий юноша с длинными темными волосами в светло зеленых одеждах, перед темнокожим, светловолосым Дорганом в темных одеждах, поразительно похожий на него.

— Вы подговорили трактирщика подсказать нам этот путь? Так это ловушка. Вы заманили меня сюда.

— Слуга паучихи не может смотреть на солнце. Мы не потерпим дроу на Поверхности.

— Не первый день, год и век я хожу по Поверхности, так почему сейчас вы выказываете свою нетерпимость. Вы уже должны знать, что я давно не живу по законам Ллос.

— Смертные могут пройти. Ты нет, — повторил лесной эльф.

— Подождите, — Ника сползла с лошади и встала рядом с дроу. — Он мой проводник. Вы не можете его задерживать, потому что, он ведет меня с разрешения самой Леллии.

Из складок юбки она достала веточку цветущей яблони, протянув ее светлому эльфу. Цветы яблони не не только не увяли, но даже не помялись. Борг, Харальд и Ивэ переглянулись. Дорган невозмутимо смотрел на веточку в руке Ники. Светлый эльф бережно, с благоговением принял яблоневую веточку в ладони и внимательно посмотрел на Нику.

— Ты не эльф, хотя выглядишь как эльфийка.

— Так получилось, — пожала плечами Ника.

Эльф продолжал вглядываться в нее.

— Как твое имя?

— Ника.

— Что означает победа? — вдруг спросил эльф.

— Да, — кивнула удивленная Ника.

Какое-то время эльф продолжал смотреть на нее.

— Это правда, что ты жена дроу?

— Да.

— Почему?

— Он спас меня.

— Как и герцога от наваждения лунных эльфов?

— Да.

Лесной эльф задумался потом, глядя на Нику, жестко произнес:

— Я пропущу вас через наш лес. Идите. Но ты Ника — Победа знай, что дроу никогда и никому не помогают бескорыстно. Они не ведают любви и привязанности — это против их природы. Они расчетливы и искусны в плетении интриг, таких тонких и замысловатых, что ты не сразу понимаешь, что попал в паутину их лжи. Они играют чувствами других, потому что для них это всего лишь игра, но они терпеливы и способны долго ждать своего часа, ибо они бессмертны. В этом мире все является лишь орудием для достижения их целей. Я пропущу тебя, Ника, ради Леллии, но мой долг предупредить тебя о твоем проводнике. Он действует по какому-то своему расчету, и если спас тебя, как ты говоришь, то значит в дальнейшем это обернется для него выгодой, а для тебя бедой. Идите… — и светлый эльф отступил, пропуская себя путников, но когда мимо него прошла Ника, шепнул ей: