Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – гауграф

– Колдун должен быть вон там…

– Колдун? – переспросил сэр Тамплиер. Он тоже дышал тяжело, но говорил отчетливо. – Я слышал, здесь колдунья…

Я искривился от боли в плече, но пусть думают, что от дурости своих вассалов.

– Сэр Тамплиер, что с вами? Разве не понятно, кто делал этих железных баб?

Сэр Ульрих, весь в помятых доспехах и с кровавой полосой на лице, подошел, хромая, покачал головой.

– Даже мне ясно, хотя у меня и нет церковного просветления, как у сэра Тамплиера или моего благородного друга сэра Герцлера. Или, может быть, как раз потому. Мало того что колдунья женщин делать не будет, если не совсем тронулась, так эти бабы еще и сделаны как!.. Будь во плоти, я бы пошел за такой, роняя слюни и теряя голову…

– Сделаны тщательно, – согласился я. – Любовно. Чувствуется рука мужчины. Можно определить его вкусы и пристрастия.

Сэр Ульрих вздохнул.

– Здоровые у него вкусы. Ни одной уродливой, кривоногой или плоскогрудой.

– Пойдемте отыщем этого эстета, – предложил я. – Пока он что-то еще не выкинул.

– Выкинул? – переспросил сэр Тамплиер.

Я отмахнулся.

– Оборот речи.

Сэр Ульрих помог подняться сэру Герцлеру, оба с тяжелым вздохом остановились над телом царицы женщин Огня. Она так и осталась лежать на спине. В самом деле идеальна: высокая и крупная торчащая грудь, осиная талия, длинные красивые ноги, а главное – полное отсутствие головы, наш мужской идеал женщины.

– Гад он, – произнес сэр Герцлер с чувством и пошел первым.

Тамплиер переспрашивать, о ком он так, не стал, я слышал за спиной тяжелое громыхание, словно за мной топает каменный голем.

Этажом выше стражи уже не осталось, однако в коридоре дорогу загородил колдун, всмотрелся в меня пристально, плавно повел дланью…

Я споткнулся на бегу. Между нами возникла… Лоралея! Я охнул, резко кольнуло в сердце, заныла старая боль.

– Ты… – прохрипел я, – как ты… посмел…

Лоралея умоляюще протянула ко мне руки, но от нее не идет знакомое тепло, нет родного запаха, а в тепловом зрении между мной и колдуном… пусто.

– Сволочь, – произнес я отчетливо и пошел на него, поднимая меч, – а я хотел тебя пощадить… как работника науки и даже местами культуры…

Он взмахнул руками, прямо из пола вырвался столб ревущего огня и моментально превратился в стену, разгородившую нас. Громко захохотав, он ухватил Лоралею и утащил дальше по коридору. Ярость ударила в голову, я сделал то, что никогда бы не сделал: заорал, завопил и гигантским прыжком ринулся в огонь.

Опалило, затрещали волосы, я споткнулся и упал. Вжикнули над головой арбалетные болты. Я перекатился через голову, очень неумело, правда, бросился на появившихся из укрытия арбалетчиков. Пока пытались перезарядить свое оружие, я с наслаждением рубил, сбивал с ног, разбивал головы гадов, посмевших стрелять в меня, бросаться с оружием в руках, сволочи, я же ценность, а вы все говно и теперь дохните в визге и корчах, а я…

Подхватившись, я ринулся вслед за колдуном, он мелькнул в дальнем конце, но там рухнули тяжелые шторы, отгородив часть для спальни и интимных утех, донесся топот ног.

Снизу с шумом взбегали рыцари, что перебили всё и всех, даже челядь не пощадили: служить колдунам грешно. Кто-то в самом конце обнаружил спрятавшуюся в чулане под тряпками служанку, благородная ярость уже схлынула, служанку не убили, а, торопливо изнасиловав, привели ко мне.

Я оглядел ее хмуро, дрожащую, ошалелую, измятую, словно побывавшая в руках ребенка бабочка.

– Ответствуй, тварь дрожащая. Почему здесь оказался и барон Руаяль?

Она рухнула на колени.

– Так это ж он и привез пленного лорда!..

– Почему?

Она взмолилась:

– Не знаю, как Бог свят, не знаю!.. Только слышала, что никто другой бы не взялся, дело нехорошее, а он на что-то рассчитывал…

Я стиснул челюсти, быстро выстраивая суматошные и разбегающиеся мысли. Значит, герцога захватил барон Руаяль, чьи владения граничат с Армландией и который почти установил было контроль над владениями барона Гяуссера. Когда они отошли к Тамплиеру, барон Руаяль принялся разорять уже земли Тамплиера, а его замок, не считаясь с потерями, сжег трижды.

Потому именно барон Руаяль и подошел королю Гиллеберду лучше всего для этого его недоброго и довольно бесчестного с точки зрения местного рыцарства замысла. Король закрывает глаза на бесчинства своего вассала по отношению к армландскому лорду, даже тайно помогает, а за это барон выкрадывает герцога Валленштейна, привозит в замок Стальной Клык и охраняет там до тех пор, пока не удастся получить выкуп.

Голос сэра Ульриха прервал мои тягостные мысли:

– Что дальше, сэр Ричард?

– Обыскать весь замок, – велел я. – Он окружен, так что мышь не ускользнет! Все проверить!

Я сам забегал во все комнаты, быстро переворачивал мебель в поисках сбежавшего барона и мчался дальше. Распахнув дверь в последнюю, пыльную и забитую всяким хламом, я заорал и бросился к окну, где полуголый барон Руаяль прицепил веревку и уже просовывал наружу ноги.

Посреди комнаты три гранитные глыбы, стальные клинья и молот, словно каменотес берет работу на дом. Я зацепился из-за спешки за камень, больно ушиб ногу, упал, а барон начал поспешно вылезать в окно.

– Стой, сволочь! – заорал я.

Почти из положения лежа я прыгнул, ухватил за шиворот в момент, когда он уже выскользнул по ту сторону стены. Откуда и сила взялась, мощным рывком вдернул его обратно, барон грохнулся на пол. Я тяжело дышал, а он перевернулся, хватаясь за пояс, но меч, как и доспехи, разбросаны по полу – слишком узким оказалось это окно для бароньей туши.

Я остановил острие меча у него под кадыком, там натянулась кожа, и барон едва дышал, страшась даже сглотнуть слюну.

– Ух ты и сволочь, – сказал я пораженно. – А где рыцарство? Нет, такого гуся придется вешать на простой веревке, не шелковой.

Он ответил с бледной улыбкой:

– Сэр Ричард, вы же рыцарь? И не сволочь, верно? Вы не можете поступить, как поступил я.

– Уверены? – спросил я.

Он проговорил одними губами:

– Ну да. Вы, как я слышал, с Севера?

– Да, – ответил я. – Но я с дальнего Севера.

Он покосился на острие перед своим лицом.

– Тогда вы обязаны дать мне меч и позволить защитить себя в честном бою?

Я жестко смотрел в его умное злое лицо. Он ответил торжествующим взглядом, почти не скрывая, что у него есть какой-то трюк, какая-то хитрость.

В комнату забежали Тамплиер, сэр Герцель, Ульрих, Палант и другие рыцари. Все смотрели на меня в ожидании. Я вгляделся в их лица и с потрясением понял, что да, они ждут именно этой глупости, что я велю дать меч и щит этому гаду, даже напялить на него доспехи, позволю драться со мной в «честном бою», мать вашу, и я, как дурак, буду драться, прыгать и потеть, получать удары по голове, и все потому, что я – армландец или брабантец, сейчас это неважно, это что за дурь, вот еще одна из причин, почему рыцарство сгинуло, честными нужно быть только с честными…