Наталья Колесова - Прогулки по крышам

– Вампирами? – подсказал Док. Он рылся в своем «чудо-чемоданчике».

Егор облизнул сухие губы.

– Ну… да.

– Возможно.

Голос Егора совсем сел.

– И что… я теперь… я теперь тоже?!

Борис закрыл чемоданчик и внимательно посмотрел на дэса.

– Возможно.

– Но как же… и что… и ничего не сделаешь? Из-за какого-то паршивого укуса! Совсем ничего?

– Завтра мы скорее всего выйдем отсюда. Через пару суток будем в столице.

– И мне помогут?

Голос Дока был мягким.

– Егор, укушенный оборотнем не обязательно становится оборотнем. Так же и с вампирами. Возможно, ты не заразился. Может, у тебя иммунитет. Такое бывает.

– Бывает? – Дэс вцепился в слово, как в якорь. – Значит, я не один такой? Значит, мне помогут?

– Конечно, помогут. Так или иначе. Давай-ка твой градусник.

Взглянул на градусник, встряхнул его и бережно положил в чехол.

– Температура? – спросил Егор опасливо.

– Пониженная. На-ка пилюлю. И вот что, Егорушка…

– Что?

– Если тебе вдруг захочется кого укусить… ну, так просто, по-дружески… дай мне знать, лады?

– Да пошел ты!

Егор отвернулся – и наткнулся взглядом на меня. Десантник вжался в стену.

– Что ты смотришь? Что уставилась? Чего ты ждешь? Интересно, да?!

Его аж затрясло. Я сделала шажок назад. Мне и правда было интересно. Как становятся вампирами третьего поколения? С какими симптомами? В какие сроки? В какой степени человеческая сущность поглощается сущностью вампирической? Будь моя воля, я бы так и просидела рядом с ним все ближайшие сутки, наблюдая и фиксируя происходящие изменения…

Но мне не дали.

Док взял меня за локоть. Не пальцы – манипуляторы робота.

– Мы уже уходим, да, Ангелочек?

Плотные сумерки над Институтом были теперь почти постоянными (наши постарались), но я все равно начала упираться перед выходом на улицу. Док достал из кармана тюбик, протянул мне.

– Намажь все открытые участки тела. На некоторое время предохранит от ожогов.

Похоже, в его волшебном чемоданчике есть все и для всех. Еще отдал мне свою кепку с козырьком. Надел темные очки – хотя какое теперь у нас солнце?

Ведя меня за локоть, Док неторопливо шел вдоль длинного жилого корпуса. Если бы не развалины и не запустение, мы бы выглядели обычной прогуливающейся парочкой.

– …так или иначе…

Казалось, Док не сразу услышал. А когда услышал, остановился так резко, что меня мотнуло назад.

– Заговорила?!

Язык с непривычки плохо слушался.

– …сказал – так или иначе… помогут?

Он сморщился, пытаясь понять.

– …в столице? – объяснила я.

– А-а-а… Не думаешь же ты, что Зимин был первым? Да и вампиры – вовсе не легендарный вымерший народ, как представляется обывателям. Прежде чем выводить вампиров искусственных, следовало бы выйти на вампиров природных… Но я вижу, вы тут постарались. Во всех отношениях. Где архивы?

Я пожала плечами, освободившись в этот раз из его пальцев. И замолчала.

Архивы мы уничтожили – вслед за экспериментальным корпусом. Никто их не восстановит. Никогда. Не могут же они вскрыть мою черепную коробку? Я покосилась на Дока. Тот смотрел на меня с прищуром.

Или могут?!

Назавтра командир решил предпринять вылазку в подвалы центра. Самоубийца во главе отряда самоубийц. Док отговаривал долго и упорно – даже после того, как ему напомнили, что решает здесь не он, а за неподчинение приказу можно запросто загреметь под трибунал.

– Оставь их в покое, – говорил Док. – Нас, в конце концов, сюда не звали…

– Оставить в покое?! После того, что они сделали с Семеном и Лоркой? И с Егором?

Плюнув и вполне явственно матерясь, Док принялся за свои запасы.

– Угораздило этого хренова мага нарваться в первый же день на Пыльника… знаешь, кто такой Пыльник, Ангелочек?

Я мотнула головой. Док уставился на меня мрачным взглядом.

– Не знаешь? – спросил недоверчиво. – А ведь именно вы со своим центром впустили их в Кобуци. Немного, пару-тройку штук, но для нас и это перебор… После встречи с ними остается только мешок из одежды, набитый пылью… Никогда не видела, как человек превращается в пыль, Ангелочек? Тебе стоило бы посмотреть. Чтобы понять, что вы здесь натворили.

Похоже, мне одной придется отвечать за содеянное целым научным центром. Я следила, как его большие руки бережно перебирают вещи погибшего мага. Надо ли говорить, что все это здесь не поможет? Мы же ученые и делаем все основательно.

С размахом.

– Ч-черт! – Док бросил вещи на кровать. – Побрякушки! И с этим нас сюда отправили? Я ничем не могу помочь! Придется и мне идти убивать.

Он оскалился. И резко развернулся к подошедшему командиру:

– Ну? Что еще?! Хочешь написать завещание?

– Пока нет. Поговори с ней. – Он кивнул на меня и положил на кровать планшет. – Тут схема подвалов и коммуникаций. Мне нужно выяснить, где может быть гнездо вампиров. Раз уж она работала с Зиминым, должна изучить их привычки.

Он постоял, посмотрел на меня. Сказал:

– Пожалуйста.

И ушел.

Док долго сопел, поворачивая схему так и эдак. Потом сунул ее мне.

– Ну?

Я глядела на планшет. Черточки и линии. Ничего не понимаю. Палец Дока двинулся по схеме.

– Вот здесь мы. Здесь вход в подвал в этом крыле. Вот другой вход. Тут у вас была бойлерная, или как вы там ее называли… Здесь проложены трубы канализации. Тут – водопровод. Вот тут… непонятные какие-то помещения. Кладовые, что ли? Здесь – что-то вроде перекрестка, подвал пересекается с коммуникациями главного корпуса… Вы что тут, бомбоубежища строили?

Убежище. Я постепенно перестала слышать голос Дока, как будто человек отдалялся от меня. Убежище. Карта растаяла – или я сама попала в карту. Вот оно, убежище. Аппаратура, датчики, приборы – все давно мертво. Серо-черные бетонные стены, не пропускающие ни света, ни звука, ни запаха. Уютно, темно, спокойно. Можно спать и спать – пока кто-нибудь не придет кормить. Только давно уже никто не приходит… Я кружусь на месте, вокруг – они – тьма во тьме. Просыпаются. Просыпаются. Скоро их накормят…

Прикосновение обжигает. Я немо вскрикиваю, дергаюсь, ладонь Дока сильнее стискивает мое плечо. Он внимательно смотрит мне в глаза. Потом опускает взгляд на карту – туда, куда вонзился мой напряженный палец. Хорошо, не порвал ее насквозь…

– Спасибо, Ангелочек.

Осторожно убирает мою руку и ставит на схеме крестик – красными чернилами.

Командир глядит на нас с Доком.

– А вы еще куда собрались?

– С вами, идиотами, куда ж еще, – говорит Док и смотрит на часы. – Двенадцать. Часа четыре еще есть. Темнеет тут рано, вот что хреново…

– Док, оставайся здесь. Наверху. Ты у нас единственный врач.

– А ты у нас единственный командир, – сухо говорит Док. – Как дела, Гош?