Валентин Никора - За гранью игры

– Не подавись, – ехидно бросила мне Аллана.

Вот язва! Научилась эмоциям, да не тем!

– Поштараюсь, – прошамкал я с набитым ртом.

– Да вы ешьте! – засуетилась вернувшаяся старуха. – С каторги еще никто не возвращался, кроме Семаргла.

Разговор становился все более интересным. Я отложил кость и спросил женщину в лоб:

– А ваш бог, ну тот, не Семаргл, не на каторгу ли рабочую силу нанимал?

– Кто ж его, бога-то, знает, – пожала плечами Евлампия. – Наши парни тоже так подумали, когда к Чужим-то подались.

В моей голове что-то прояснилось. Бред какой-то получается. Собачий. Вот именно, творец-то пес!

Итак, за мужиками приходит ангел, забирает их из этого мира. То бишь люди мрут или их живыми поднимают на небеса – не важно. Короче, наврала Аллана. Кто-то запросто шастает по этому маленькому миру. Возможно, ребята Шеллеша набирают солдат. Значит, выход есть. Даже два. Один – в лапы к барону, другой – к Чужим. Впрочем, у меня тут нигде своих нет, кроме Банга... и Алланы. Так собачий это мир или имперский сырьевой придаток? Что-то все перепуталось окончательно.

Пока мы ели, солнце закатилось.

Мы встали из-за стола.

– Как спать-то будете, вместе или порознь?

Аллана удивленно приподняла бровь, явно не понимая вопроса.

Ах, вот, значит, мы какие гордые! Ну, погоди!

– Вместе, хозяюшка. Мы молодожены. Медовый месяц у нас как раз и начался, как на каторгу загремели.

– И куда Всевышний смотрит! – пролопотала Евлампия, удаляясь в комнаты. – Совсем боги распоясались! Как же мы жить дальше будем без деток?

Интересный вопрос, актуальный.

Как только старуха скрылась за дверью, Аллана уставилась на меня как инквизитор на колдуна-недоучку:

– Кто такие молодожены? Что такое медовый месяц?

– Вот ночью и узнаешь.

– Не темни.

Зря я так неудачно пошутил. Лучше бы старуха раздельно нам постелила. Сам себя наказал. После такого допроса хоть бери одеяло и отправляйся на сеновал.

– Молодожены это те, кто интенсивно размножается. – Я быстро нашел нужную формулировку и добавил: – Каждый день целый месяц.

– Зачем?

Я опешил. Никогда не задавался таким вопросом. А действительно, зачем?

– Хочется им размножаться, вот и все. «Людям так нравится делать новых людей».

Впрочем, Аллана «Наше радио» не слушает, и цитатами из песен ее не пронять.

– Ты собрался размножаться? Здесь, сейчас?

Клянусь, вернусь на Землю, пройду курсы повышения интеллекта и научусь сначала думать, и желательно головой!

– А ты что-то имеешь против?

– Нет, – пожала плечами Аллана. – А как земляне размножаются?

Я покраснел. Вот это я попал: придется объяснять хорошенькой девушке физиологию землян.

– Погоди, а сами-то вы что, все из пробирок вышли?

– Почему все? – обиделась Аллана. – Только био-роботы и экспериментальные воины-пограничники.

– А остальные? – Я схватился за соломинку: авось удастся избежать скользкой темы.

– Ну, это зависит от традиций планеты. Некоторые предпочитают совокупляться по графикам, рекомендованным домашними компьютерами, другие просто задают параметры через базу данных и в определенные дни ходят сдавать семя. Некоторые вынашивают ребенка сами или помещают эмбрион в инкубаторный отсек. В общем, имперского закона запрещающего клонирование, почкование или любой другой вид размножения не существует.

Впору было схватиться за голову и с воем «извращенцы!» кинуться наутек. Но тут вернулась Евлампия:

– Что ж вы все на кухне сидите, внутрь проходите. Время позднее.

– Ну да, – сказал я и бочком скользнул в спальню.

Что ж теперь делать-то? Женщинам нравится, чтобы за ними ухаживали, хотя бы с недельку. А что любят инопланетянки? Ну, умничать, это понятно... А еще? Блин, сухари черствые! Даже меня в краску вогнали. Они, видите ли, предпочитают размножаться клонированием или почкованием! Тьфу, мерзость какая! Да ну ее, эту Аллану. Зря я все это затеял. Может быть, инопланетяне после любовных утех кушают самцов, а потом создают клонов.

Я аж вспотел от таких мыслей. Вот говорила же мне мама: «Семь раз отмерь, семь раз спроси, а потом только режь». А я все сделал как всегда. Зря, наверное.

Нет, не могу я так!

Я выскочил из спальни.

– Евлампия!

– Да, сынок.

– Я это... у меня бессонница. Телевизор у вас есть? Давненько я футбол не смотрел.

– Телевизор? – Евлампия перевела удивленный взгляд с меня на Аллану, а потом, что-то смекнув, ответила: – Ну как же. Цветной. «Рубин» называется. Пойдем. А ты, детка, – это уже моей журналистке, – иди спать с богом.

Старуха провела меня в горницу и включила телевизор.

На экране появилась заставка рекламы. О-о-о! Это уже что-то родное, хотя и надоевшее до чертиков!

– Ты, сынок, не смущайся, – прошамкала надо мной Евлампия. – Вижу, вы люди хорошие, с самой каторги сбежали. Я пойду ночевать к соседке Дарье.

О нет! Я едва подавил стон отчаяния.

Да за что же мне все это?!

Через минуту дверь за старухой хлопнула, а я остался тупо таращиться на рекламу.

Дошутился, истинный мачо. Доигрался в Дон-Жуана. Вот она расплата, ждет за дверью.

Интересно, а инопланетянки всегда спят в своих дурацких военных костюмах? А если нет капсул с вентиляцией и кондиционером? Должно же тело отдыхать.

И тут я поймал себя на мысли, что ни разу не видел инопланетянок без одежды. Может быть, они и на людей-то не похожи? Может у них рыбьи чешуйки по всему телу? Почему нет?

Ночь обещала быть очень веселой.

Часа через три я все же не утерпел. Вырубил телевизор. Меня просто начал утомлять какой-то странный боевик, в котором все охотились за всеми. То, что я покемарил на ступеньках церкви – не в счет. Я, может быть, там только уснул, как меня тут же и разбудили. Часов-то нет. И со временем в моей голове возникла такая каша, что я полностью запутался. Там, на Земле, был август. У меня отпуск через неделю. Наверное, пропал. А еще в России остались восемь штук баксов в заначке. И тысяч десять рублей в кошельке – на хлебушек. Не густо, конечно, но я и водителем-то работаю всего полгода. Или: работал? Какая теперь разница.

Интересно, что там Аллана делает одна в комнате, без всех своих дурацких компьютеров и ноутбуков? Небось, от страха на стены лезет? Или они, инопланетянки, ничего не боятся: ни пауков, ни мышей? Жаль. А то можно было бы Аллану спасти и начать тем самым красиво за ней ухаживать. Или я уже приударил с того самого момента, как вломился в ее летающую квартиру на Верреве?

И что это я все об инопланетянках, будто больше и подумать не о чем?

Но мысли упорно возвращались к Аллане. Как она там? Спит? Переживает? Ворочается? В комбинезоне или все-таки разделась?

Или размножается... почкованием?

Меня передернуло.