Наталья Михайлова - Ветер забытых дорог

До сих пор Тирна часто гулял с царевной в саду. Он развлекал ее рассказами, играл на флейте, когда ей хотелось петь, скакал с ней верхом по ее просторным угодьям. Тирна надеялся, что Йосенна полюбит его, а царь Бисма втайне обещал, что если только дочь даст согласие, он не будет препятствовать браку.

Но теперь Йосенна целыми днями пропадала в саду, неизвестно в какой стороне, за каким делом… Она перестала звать молодых небожителей гулять вместе с ней.

Тирну охватила ревность. Какие развлечения и радости нашла Йосенна в глуши своего сада, что не хочет делиться ими ни с кем? Он решил проследить за царевной.

И вот перед Тирной открылась заросшая дроком беседка у озера на поляне. Наперсник царя спрятался в зарослях олешника. Навстречу Йосенне из беседки вышел небожитель, одетый в белую рубаху, ворот которой был расшит серебром, стройный и широкоплечий, с длинными волосами, собранными в хвост. Но он только по одежде был небожитель! У незнакомца росла борода, короткая и светлая, окаймлявшая всю его нижнюю челюсть.

Тирна не верил глазам. Йосенна обняла человека за шею и прижалась щекой к его груди, нисколько не боясь скверны. А тот держал ее обеими руками, точно не понимал, что не смеет даже ступать по земле, по которой она ходит.

Опора ушла из-под ног Тирны. Он не знал, что сильнее должно его ранить? Что осквернила себя самая прекрасная из небожительниц Сатры? Что человек отважился проникнуть в царство Бисмы? Что он, Тирна, за всю свою верную службу царевне ни разу не ощутил ее объятий? Он с трудом устоял, чтобы не кинуться к ним н ними ним, но сдержался и крадучись пошел прочь, чтобы скорее повидать царя и отдать на его суд преступника-человека.

Белгест и Йосенна не заметили Тирну. Белгест и вовсе не отводил от царевны глаз. Как она была хороша - даже дух занимается! Если бы Белгест не боялся испугать или обидеть ее, он плакал бы от полноты своей любви, прижав к лицу ее руку, или встал бы на колени и обнял ее за пояс, припав к ней лицом.

Йосенне захотелось пить, и Белгест через олешник бросился к ручью, чтобы скорее наполнить баклажку. Лесной человек был так занят исполнением желания Йосенны, что только на обратном пути заметил чужие следы.

– Йосенна! - позвал Белгест. - Нас кто-то видел.

Йосенна побледнела:

– Мой Белгест! Это может быть только Тирна, наперсник моего отца: ему одному позволено ходить в сад без спроса.

Белгест схватил ее за руку:

– Бежим со мной, Йосенна! Я выведу тебя из-за стены. Мы укроемся в лесах, уйдем далеко на север.

– Нет, нет, Белгест! Отец будет искать меня, где угодно. Я знаю, что делать, доверься мне. Я сумею уговорить отца не причинять тебе зла.

Они вдвоем кинулись во дворец Йосенны. Белгест никогда раньше не видел такого огромного каменного жилья. Он растерялся, стал оглядываться, но царевна крепче сжала его руку, не позволяя замедлить шаг. Спасение было в одном: чтобы Тирна еще не успел увидеться с царем.

Йосенна закрыла Белгеста в спальне. «Не выходи!» - и метнулась в зал, повернула легкий рычажок ворота. Раздался певучий звон.

Царевна села на низкую, обшитую бархатом скамью. Ждать пришлось недолго - Тирна вернулся с половины дороги. Он боялся пренебречь своими обязанностями, чтобы Йосенна ничего не заподозрила. Тирна вошел в просторный зал, где стояла большая арфа Йосенны, а стены были завешены вышивками.

– Здравствуй, царевна. Я слышал, что ты звала.

Йосенна с улыбкой встала ему навстречу.

– Я соскучилась по тебе, Тирна. Давно мы с тобой не сидели вместе, не разговаривали, - сказала она. - Садись, я хочу тебя угостить. Я приготовила твои любимые сладости.

Йосенна вышла и вернулась, обеими руками держа кувшин с вином. Она поставила его на стол перед Тирной, пошла за сладким. Наперсник царя ждал… Но Йосенна больше не собиралась возвращаться. Она бросилась в уборную, где блестело высокое зеркало в резной оправе, висели платья и на столике стояли благовония. Царевна выбрала прозрачное светло-зеленое платье с золотой вышивкой, с широким, развевающимся подолом, просторными рукавами. Посмотрела в зеркало. Заставила себя улыбнуться, чтобы улыбка казалась беспечной и радостной. Золотыми нитями царевна перевила волосы.

Из спальни, где прятался Белгест, дверь вела на мраморную лестницу, устланную ковром. Лестница спускалась в подземный ход. Вдоль стен каждые пять шагов возвышались колонны с подставками, на которых лежали круглые прозрачные камни, сами собой излучавшие свет - светильники из небесного края. На стенах и потолке виднелись причудливые узоры из цветной плитки.

Ход вел во дворец Бисмы. Йосенна постучала в двери царских палат.

В покое Бисмы были белые стены, свет струился через застекленные круглые окна на высоком потолке-куполе. Пол был выложен золотым рисунком, на возвышении стоял царский трон.

– Я сочинила новый танец, отец, и хочу для тебя танцевать, - сказала отцу Йосенна.

Бисма ответил:

– Танцуй, жемчужина Сатры!

Йосенна закружилась в танце перед отцом. Перевитые золотыми нитями волосы разлетались в потоке света, который лился сверху, из окон в куполе. Развевалось в воздухе ее платье, то плавно, то стремительно двигались руки в тонких золотых браслетах. И вдруг Йосенна облекла себя сиянием. Теперь уже перед царем плясал, отражаясь и переливаясь в плитах пола, язык бело-золотистого пламени.

Йосенна остановилась.

Восхищенный Бисма встал с трона и протянул руку.

– Ты лучшее из сокровищ Сатры, Йосенна! Проси у меня, что хочешь! Дай мне исполнить любое твое желание, все, чего просит твоя душа!

– Поклянись, что ты не причинишь никакого зла тому, кто сейчас войдет в эту дверь.

Бисма благосклонно улыбнулся. Ему подумалось: Йосенна хочет вернуть ко двору опального родича Дасаву. Юный наместник Дасавасатры прогневил священников и был сослан в свое имение без права появляться при дворе целых полсотни лет. Царь Бисма любил Дасаву и готов был попасться на хитрость дочери, чтобы она принудила его простить осужденного тиреса. Он протянул руку:

– Клянусь Небесным краем, полнотой очищения и могуществом Сатры! Я не причиню зла тому, кто сейчас войдет в эту дверь.

Тогда Йосенна повернулась лицом к двери и позвала:

– Белгест!..

Из-под купола падал солнечный свет, усиливая блеск золотого узора на мраморном полу. Лицо царя Бисмы было неподвижно, лишь потемневший, гневный взгляд показывал, насколько он оскорблен. Наперсник Тирна в синей рубашке с алмазными стразами, сидя на ступеньке трона, беспокойно следил за ним взглядом.

Человек вошел в Бисмасатру! Не просто вошел, крадучись, как вор, а открыто встал перед троном царя небожителей. «Вот ты каков, Белгест! - сказал Бисма. - Не вышел бы ты отсюда живым, если бы я не поспешил с клятвой. А теперь тебя только вышвырнут за Стену». «Я люблю Йосенну, царь, - ответил Белгест. - Я готов заслужить ее у тебя».