Ник Перумов - Война мага. Том 4. Конец игры. Часть 2

…Но там же, в этой красе, затаился и некий изъян. Словно гноящаяся рана, тщательно укрытая повязками от посторонних глаз. Лик Спасителя, страшный, обожжённый, одним видом яснее ясного объявлял приговор всему живому в Эвиале – в мире, где на Него осмелились поднять руку.

Клару восхищала безумная храбрость сделавших это. Судьба их наверняка столь же ужасна, сколь и лицо Спасителя; однако безвестные смельчаки не погибли напрасной смертью – даже Клара, маг Долины, никогда не принадлежавшая к пастве Спасителя, чувствовала Его надлом.

Этлау оторвал наконец от лица закрывавшие его ладони. Сперва бывший инквизитор, не отрываясь, боясь даже моргнуть, смотрел на Спасителя; потом, когда отряду пришлось укрыться внутри, преподобный скорчился в дальнем углу, уткнув голову в подтянутые колени, и некоторое время пролежал без движения.

– Я верил, – почти спокойно вдруг проговорил инквизитор, и Клара невольно оглянулась. – Я служил Ему всю жизнь, не сомневаясь, что защищаю Эвиал от страшной кончины. Мне казалось, что нет ничего ужаснее прорыва Западной Тьмы и…

– Ты не на проповеди, монах, – рявкнул Уртханг. Капитан орков казался явно не в восторге от появления среди них преподобного. – Короче!

– Короче, храбрый орче? – оскалился Этлау, усаживаясь. – Куда уж короче. Нас всех сейчас тут укоротят.

– Ты знаешь, что можно сделать? – прервала его тираду Клара.

Инквизитор уперся руками в пол. Сейчас он напоминал чудом выжившего в пожаре нетопыря.

– Если верить Священному преданию, то Его не поразит никакое оружие. Пророчества Разрушения исполняются. Мир гибнет – а Спаситель, когда-то заложив яд этих самых «пророчеств», явился теперь за добычей. Законной. – Этлау рассмеялся жутким режущим смехом. – Однако ж я чувствую – Он не… не всецел. – Преподобный попытался подобрать нужное слово. – Ранен. Надломлен. Я чувствую…

– Я тоже, – перебила чародейка.

– Он – тварь из Нифльхеля, – неожиданно твёрдо и звонко бросила валькирия Райна, шагнув вперёд и оказавшись рядом с Кларой. – Просто тварь из Нифльхеля и ничего больше.

Этлау пренебрежительно фыркнул:

– Называй как хочешь, прекрасная воительница. Нашу судьбу это не изменит.

– А кто же Его тогда подранил? – Ниакрис тоже ощутила изъян в почти что непобедимой силе. – И как подранили, если Он – непобедим и неуязвим?

– Откуда мне знать, – пожал плечами преподобный. – Я только чувствую, что Он взял меня… вывернул наизнанку… вырвал из смерти… и бросил, как поживу, Западной Тьме.

– Не хнычь. – Райна с презрением отвернулась от инквизитора. – Кирия, наш час пришёл. У вас – Мечи. Их силу не представить никому из смертных или бессмертных. Нечего ждать конца, как барсуки в норе. Тем более что сейчас сюда пожалуют красно-зелёные. Капитан Уртханг, тебе придётся продержаться… чуть-чуть или немного дольше.

– Мы-то продержимся, не сомневайся, – угрюмо кивнул орк. – Только ведь этот ваш Спаситель, эвон, над землёй висит, ровно окорок в погребе. Ни копьё добросить, ни из лука дострелить.

– Он спустится, – прокаркал Этлау. – Непременно спустится. Пока Он – на воздусях, полной власти над Эвиалом у Него ещё нету.

– Тем лучше, – спокойно заявила валькирия. – Пусть спускается. Тут-то мы Его и встретим.

– Если только нас раньше не упокоят эти милейшие создания, – вступил в разговор Бельт, кивая на амбразуру.

Смертоносный ливень молний и свернутых из тугого пламени ядер на время приутих – защитники опрокинутой пирамиды, продолжая безнадёжный бой, давали своим зомби возможность для атаки.

– И чего суетятся? – философски заметил старый некромант. – Если всё равно все мы окажемся у Спасителя за пазухой?

– Значит, знают нечто такое, чего не знаем мы, – отрезала Райна. – Значит, есть ещё надежда. Ну же, храбрые орки! Мне учить вас доблести?!

– Доблести нас учить не нужно! – Уртханг гордо вскинул голову. – Говори, что надо сделать, воительница.

Райна в упор взглянула на Клару, на молчаливого Сфайрата рядом с ней.

– Господин дракон. Твой черёд?

– Предлагаешь мне взлететь с Кларой на спине и рубануть Спасителя Мечами? – Сфайрат саркастически поднял бровь.

– Чем плохо? – невозмутимо кивнула Райна.

– Не понимаешь, воительница?! – проревел дракон, встопорщиваясь и словно забыв, что пребывает в человеческом облике. – Его не возьмёшь никаким оружием! Ни-ка-ким!

– Тогда зарежься сам, господин дракон, и не порти мне славный бой. – Райна тряхнула волосами, поправила круглый щит. – Или прыгни во-он туда. – Она ткнула в сторону пропасти: – Кажется, твои братья уже там? Не последовать ли тебе за ними?

Сфайрат зарычал, и Клара, сама не сознавая, что делает, положила ладонь ему на сгиб локтя.

– Райна, скажи толком, что ты предлагаешь?

– Что я предлагаю, кирия? – усмехнулась воительница. – То, что не успела в Боргильдовой битве. Я…

Грохот. Одинокий огнешар взорвался, угодив под самую бойницу, внутрь каземата повалил едкий дым, пол и стены сотряслись, сверху посыпались мелкие обломки, потолок треснул. Зомби в красно-зелёной броне подступили уже к дверям зала, где укрывался отряд Клары.

– Они здесь. – Бельт поднялся, спокойно отряхнул руки. – Капитан, твоим оркам придётся постараться. Мне потребуется… немного времени. Надеюсь заставить их отвернуть.

– Как же, их заставишь, – буркнул предводитель морских удальцов.

Его орки уже тащили из глубинных казематов какие-то окованные сундуки, тяжёлые скамьи, выпиленные из целого бревна, столы, чьи столешницы сгодились бы на крепостные ворота, – всё-таки в опрокинутой пирамиде обитали живые существа с каким-то скарбом, кому требовалось пить и есть, а не только мёртвые зомби или, скажем, бесплотные духи. У дверей спешно воздвигались баррикады; Ниакрис с Тави переглянулись и решительно загородили дорогу четвёрке орков, с натугой волочивших здоровенный шкаф чёрного дерева.

– Тут пусть заходят, – скрестив руки на груди, проговорила ученица Вольных.

Дочь некроманта лишь молча кивнула.

– Заодно и зельице проверю, – почти ласково пропела Эйтери, поглаживая сумку со снадобьями.

– Как угодно, только продержите их, пока я не скажу. – Бельт, не поднимая головы, что-то старательно вычерчивал на полу, но не обычную в ритуальной магии многолучевую звезду.

Сфайрат не отходил от Клары. Дракон оставался в человеческом облике и, похоже, так и собирался вступить в бой – в руке появился длинный прямой клинок.

Сама чародейка тоже обнажила шпагу с рубинами на эфесе. Продержаться, дать Бельту время, а потом…

А что «потом»? – проговорил подленько-трескучий голосок внутри неё. – Спаситель вступил в Эвиал. Это конец всему. Может, даже лучше, если мы все погибнем в бою…