Вадим Панов - Королевский крест

— Вы что, тачку в портал собираетесь запихнуть?

— Ну… да, — осторожно ответил уйбуй. — Типа, ее здесь не было.

— А видеокамеры местные ты посчитал?

— Не боись, носатый, мы в мороке, — осклабился Булыжник. — Все предусмотрено.

Маркер вскрикнул: ему наконец-то удалось зацепить упрямую козявку, и он принялся осторожно выбирать ее наружу.

— При чем здесь вы, кретины? Подумайте… — Кумар осекся, поняв, что предложил дикарям недопустимую операцию. Пришлось объяснять проще: — Видеокамеры показывают гараж, в гараже стоит «Мазератти», потом — раз! — и «Мазератти» нет. Пустота. Что, по-вашему, челы подумают?

— А нам до балды, о чем эти идиоты подумают! — подал голос Отвертка. — Нам тачка нужна.

Но Булыжник понял, куда клонит шас.

— Нарушение режима секретности, адназначна.

— Вот именно.

— За это могут по бандане настучать, — вздохнул уйбуй.

В его положении не хватало еще проблем с Великими Домами. Подаст носатый докладную в своей Службе, укажет на нарушение, дойдет до Кувалды, а уж тот второй раз не простит, как пить дать — повесит.

— Как вы будете объяснять, почему машина в воздухе растаяла?! — бушевал тем временем Кобур. — Нет, ребята, придумайте что-нибудь другое.

— А чо другое? У нас ключей нет.

— Значит, так, чтобы я больше ничего такого не видел, понятно? Если завтра в этот гараж прибудут специалисты по инопланетянам и копперфилдам, я вашу десятку наизнанку выверну. Все.

Разъяренный шас сел в свою машину и уехал. Опечаленные дикари переглянулись и одновременно вздохнули.

— Облом.

— Как же мы эту тачку стибрим?

— Накрылись пять тысяч, мля!

— А все из-за шаса.

— Я, конечно, не фашист, — глубокомысленно заметил Отвертка. — Но мне кажется, что без носатых в городе было бы куда как лучше.

— Ты не кто? — осведомился Булыжник.

— Не фашист, — пояснил боец.

— А это как?

— Ну, это когда хочется, чтобы в Тайном Городе жили только Красные Шапки.

Дикари задумались. Маркер даже козявку тянуть перестал — увлекся разговором.

— А почему ты не фашист? — поинтересовался он наконец. Ему было странно и тревожно, что друг Отвертка скрывал до сих пор столь замечательную идею.

— Потому что хотеть можно сколько угодно, а как ты сделаешь, чтобы в Тайном Городе навов не стало?

При упоминании Темного Двора Маркер немедленно потерял интерес к фашизму.

— Бред какой…

— Поэтому и я не фашист.

— Хватит трепаться! — Окрик Булыжника вернул подчиненных в реальность. — Что делать будем?

— А может, где-нибудь в другом месте эту тачку угоним? — предложил Отвертка.

— Не понял, боец.

— Ну… — Отвертка попытался донести свою идею жестами, но не преуспел и принялся подбирать слова: — В Москве таких тачек, наверно, еще куча. Найдем тоже черную и угоним. Только чтобы там видеокамер рядом не было.

— Чушь, — буркнул уйбуй, но не грубо буркнул, скорее, задумчиво. — Адназначна чушь.

— Пригоним Копыто такую же тачку, только номера снимем. И скажем, что это она. Возьмем деньги, и пусть Копыто сам с хозяином решает, что к чему.

— А вдруг он спросит, почему без номеров? — Булыжнику уже нравилась идея подчиненного, и он принялся искать подводные камни. — Он ведь подозрительный, этот Копыто. Шибзичи, они, мля, все подозрительные.

— А мы скажем, что не лохи, с ворованными номерами по городу рассекать!

— Правильно, — согласился уйбуй. — Мы не лохи. — Он обрадованно хлопнул себя по бедрам, но тут же нахмурился. — А где мы такую же тачку возьмем? — Уважительно посмотрел на дорогую машину: — «Маратти», мать…

— Я у Рубена такую видел, — пробубнил Маркер. — У человского барыги.

— Которому мы «Волги» перегоняли?

— Угу.

Частный жилой дом.

Подмосковье, Люберцы,

6 ноября, суббота, 08.07

Амулет Крови. Мощный. Страшный. Верный.

Сын может пойти на отца, брат на брата, слуга на господина, но никогда не предаст хозяина великий артефакт. Из-за него — предавали. Из-за него — убивали. Но сам алый камень оставался верен владельцу… до тех пор, пока владелец оставался верен себе. А потом уходил, становясь сильнее, наполняясь кипящим вокруг безумием.

Скольких хозяев он поменял, пока не попал в руки Александра? Многих. Хроники Бруджа перечисляли истинных кардиналов со скрупулезной точностью, но ни один из них не владел Алым Безумием так долго, как барон.

— Потому что твоя сила раскрывается лишь в сочетании с умом, — улыбнулся Александр, не отрывая глаз от лежащего на ладони камня. — Ты холоден и жесток. Ты верно служишь, но только до первой ошибки, а потом, подобно дешевой шлюхе, бросаешься в объятия нового любовника. Ты не прощаешь слабость… но я такой же. И в первую очередь я ненавижу слабость в себе. Я не прощаю ее себе, и поэтому я сильный. Я не вру себе, потому что я умный. Я сильный и умный, и только поэтому я до сих пор жив. И поэтому ты, сумасшедший камень, верен мне, как пес.

Барон часто говорил с Алым Безумием и знал, что сейчас, в ответ на эти самые слова, рубин улыбается. Пусть с легкой ехидцей, но — уважительно. Амулет знал силу своего владельца.

— Говорят, истинные кардиналы частенько устают от всемогущества и потому уступают свое место молодым. Не знаю. Мне интересно жить. Интересно даже теперь, когда ты наполнил мои вены кровью камня, лишив радости охоты и радости продолжения рода! Ты выпил меня, высушил ! Но не смог погасить мой огонь! Я сильнее, потому что у меня есть цель! И я буду жить!

А еще барон Александр знал, что Алое Безумие боится его. Знал, что поднялся над Амулетом Крови. И знание это наполняло его колоссальной уверенностью.

— Сегодня ночью мы еще раз навестили Мамоцких, тщательно проверили окрестности и даже… — Барон с улыбкой покосился на Чернышева. — И даже заглянули в память твоих друзей.

— Было что-нибудь интересное? — поинтересовалась Клаудия.

— Нет. Ни в доме, ни вокруг него никаких следов магии, даже остаточных. Только стандартный фон. Сами Мамоцких примитивные челы. В их головах царит полная каша, нет даже обрывочных воспоминаний о Тайном Городе. — Бруджа погладил висящий на груди рубин. — Обмануть Алое Безумие невозможно. Отсюда вывод: вероятность того, что Мамоцких сознательно играют против нас, равна нулю. Вероятность того, что их используют втемную, мизерная. С этой стороны все чисто.

Барон сделал маленький глоток вина.

— А что сами Мамоцких? — воспользовавшись паузой, спросил Роберто.

— Пока живы, — скупо ответил Александр. — Будь терпелив.

Чернышев отвернулся.

— Информация, которую Жан-Жак раздобыл об Анне Курбатовой, подруге нынешнего владельца Колоды Судьбы, куда интереснее. Она обыкновенная колдунья, работающая в Тайном Городе по лицензии Зеленого Дома.