Вадим Панов - Тень Инквизитора

«Жалкая накачанная скотина! Что ты можешь сделать верному адепту Хозяина?»

— А где палата номер шесть? — поинтересовался Борман и медленно переломил розу. — Простите, дяденька, не стреляйте.

Удивление, которое охватило Бормана, и его ненужный диалог с охранником позволили навам выиграть несколько драгоценных секунд. Первым среагировал Доминга.

— Будет портал! — за три мгновения до того, как в коридоре ЦКБ заплясал вихрь перехода, выкрикнул он. — Чужой!

— Тревога! — рявкнул Тамир, активизируя заранее проложенную дорогу в больницу.

Гарки провалились в порталы из тех поз, в которых их застало сообщение: Ортега с дивана, Бога от кофеварки, попутно опрокинув на пол почти налитую чашку. Ровно через секунду помощники комиссара были готовы атаковать любого противника.

А еще через полмгновения Борман сломал цветок.

Это было так странно, так неожиданно, и даже появление длинного черноволосого мужика в темном костюме не отвлекло сатаниста от разглядывания очередного чуда. Охранник разрушался на глазах. Рука, сжимающая пистолет, плечо — опустевший пиджак провалился внутрь, шея… Борман хотел было рассмеяться над стриженым качком, как вдруг увидел, что и его собственные руки начали исчезать. Кончики пальцев разлетались в мельчайшую пыль, создавая ощущение неестественности, виртуальности происходящего. Сломанная роза опустилась на пол, за ней, с глухим стуком, упали часы. Скорость распыления нарастала, но Борман не чувствовал боли. Он вообще ничего не чувствовал, кроме недоумения и обиды.

И краем глаза заметил, как черноволосый совершил гигантский, совершенно невозможный прыжок с места, разом переместившись на семь-восемь метров от распадающихся челов.

— «Рев Левиафана»!

— Заблокировать! — Ворвавшийся в логово «ласвегасов» Сантьяга понял ситуацию на лету.

— Невозможно!

— Эвакуация!

В любом другом случае этот диалог стал бы смертным приговором для посланных в ЦКБ гарок — проклятое поле «Рева Левиафана» распространялось с шокирующей стремительностью, — но переговоры шли на навском языке, а потому заняли мизерное количество времени.

Тамир и Доминга сработали одновременно, молниеносно построив для оказавшихся в западне гарок принудительные порталы. Возможно, слишком жесткие, не слишком комфортабельные, но быстрые и, самое главное, спасительные. Ортегу выдернули прямо в прыжке, и, оказавшись в Цитадели, помощник комиссара продолжил увлекательный полет, врезавшись в оказавшийся на пути новенький сервер аналитиков. Бога, изначально направившийся в палату патриарха, был подхвачен прыгающим из окна: почувствовав действие «Рева» и поняв, что не успеет сделать обратный портал, гарка нашел единственный возможный путь к спасению и даже не забыл подхватить на руки спящего старика. Успевший набрать весомую кинетическую энергию, Бога с громким «уф!» проломил паркет и замер, увидев перед собой невозмутимого Сантьягу.

— Его Святейшество жив?

Гарка кивнул.

— Но мне пришлось выдернуть его из приборов и…

— Вы поступили абсолютно правильно, Бога. Вы в порядке?

— В полном.

— Замечательно.

В комнату ворвалась небольшая группа эрлийцев во главе с братом Ляпсусом. Они бережно подхватили патриарха, уложили на походный столик и засуетились вокруг.

— Усыпить и проследить, чтобы старик не пострадал, — распорядился комиссар.

— Лечить будем?

— Не надо благотворительности, — поморщился Сантьяга.

— Лечить надо меня, — подал голос Ортега, которого расстроенные «ласвегасы» пытались выпутать из сервера.

— Вы ранены?

— У меня срезало половину пятки и шесть фаланг на пальцах, — доложил о повреждениях помощник комиссара. К тому же разнесенный сервер как следует приложил его током, но мужественный Ортега не стал упоминать о такой мелочи. — А еще я порвал ботинки.

— Темный Двор оплатит вам приобретение новой обуви, — решил Сантьяга. — Остальное отрастите сами.

Тем временем Бога выбрался из паркета и бочком, пока разоренные аналитики не предложили ему починить пол, потянулся к дверям.

Комиссар покосился на часы.

— Господа, я направляюсь в ЦКБ. Вызовите туда бригаду Службы утилизации. Срочно.

Приходилось быть осторожным: сканирование легко засечь, легко почувствовать, поэтому карлик едва касался помещений ЦКБ. Вот Борман оказался внутри, портал закрылся, тут же открылись два портала, судя по всему — навские, затем мощный всплеск «Рева Левиафана» — глупый чел наконец активизировал артефакт. Помехи, наведенные «Ревом», временно закрыли картину, но обратные порталы Hyp заметил. Подождал немного и понял, что теперь корпус полностью закрыт. Черный туман навской энергии надежно заблокировал доступ внутрь. Конечно, прорваться через него можно, но карлик понимал, что где-то в глубине тьмы выжидают операторы Сантьяги. Как их там… «ласвегасы», готовые зафиксировать попытку слежения и вычислить его источник. А встреча с гарками в планы карлика пока не входила.

Он прекратил сканирование и потер глаза. Получилось или нет? Обратные порталы возникли до того, как поле достигло максимума, но кто успел смыться? Только гарки? Или темные утащили старика? Как бы там ни было, неприятности с Забытой пустынью им обеспечены: монахи не простят магической атаки на патриарха и потребуют объяснений, кризис еще больше углубится, а это как раз то, что надо Глебу. Чем больше разборок в стане врага, тем проще Курии взять власть.

А старика можно будет угробить и в другой раз.

Клиника профессора Талдомского.

Москва, улица Малая Пироговская,

21 сентября, воскресенье, 10:11.

— Поймите правильно: эти игрушки ничего для меня не значат. — Профессор Талдомский, невысокий, плотный, с быстрыми живыми глазами, покосился на предъявленные Артемом и Яной жетоны сотрудников ФСБ. — Есть такое понятие: врачебная тайна, и ни один суд не может заставить меня открыть ее. Тем более ваши документы.

Клиника профессора занимала уютный особнячок и совсем не походила на сумасшедший дом. Совсем не походила. Наведя справки, наемники узнали, что клиентами Талдомского были исключительно обеспеченные люди: бизнесмены, заработавшие нервные срывы, их депрессивные жены и тому подобные челы. Проблемы с психикой случаются у всех, но мало кто любит о них распространяться. Профессор обеспечивал стопроцентную конфиденциальность и качественное лечение, вращался среди тех, кому оказывал услуги, а потому чувствовал себя защищенным от любопытства «сотрудников ФСБ».

— Мы понимаем, что такое врачебная тайна, — кивнул Артем. — Но надеялись, что столь давний случай вряд ли попадает под ее действие.