Валерий Иващенко - Честь, шпага и немного волшебства

– Никак не могу отделаться от ощущения, что это был самый настоящий дракон, - зачарованно вздохнул десятник. Он посмотрел на место бывшей свалки, теперь зияющее девственной чернотой, и, тайком утерев набежавшую из полуголодного и скупого на подобные зрелища детства слезу, стал спускаться с башни у закатных ворот.

– Да он и был настоящий, чтоб мне сегодня пива не отведать! - восторженно заявил следующий за командиром пожилой солдат. А его более молодой собрат стукнул кулаком себе по обшитой железными кольцами груди, словно приносил присягу:

– Точно, Снир, как есть настоящий - я даже когти разглядел. Не приведи боги такому в лапу попасться - чисто твои сабли!

Десятник несколько сомневался, чтобы на свете были еще такие драконы, но биться об заклад не стал бы - уж больно натурально тот выглядел. Его десяток уже смешался с толпой, валом повалившей за ворота, дабы посмотреть такое небывалое зрелище, а теперь возвращающейся обратно и бурно обсуждающей такое диво.

Барон де Рив не спеша ехал к себе в замок, вдоволь налюбовавшись невиданным, грозным - и таким прекрасным огненным чудищем. Он был почти уверен, что это всего лишь иллюзия - с чего бы это волшебнику, да еще и такой силы, искать где-то и вызывать огненного дракона? Но он опять и опять вспоминал леденящий взгляд наполненных нечеловеческой мудростью глаз, басовито рокочущий рев, сотрясающий все тело и заставляющий крепче вцепиться в рукоять меча - и в душу вновь заползали сомнения.

Дабы разрешить их, он придержал коня, отдав короткое распоряжение в сторону сопровождающих воинов. Один тут же кубарем скатился с седла и опрометью унесся обратно, ловко пробираясь сквозь толпу черни и ведя в поводу своего коня. Через некоторое время он вернулся, и следом за ним ехал волшебник с видом несколько помятым, но весьма довольным.

– Спасибо, барон, это очень любезно с вашей стороны, а то я что-то притомился, - Локси поприветствовал де Рива и его сына Лесли, и только тут позволил себе чуточку перевести дух. Сегодня заклинания давались с необычайной легкостью, но чтобы воплотить в должный вид внезапно пришедшую на ум прихоть, ему пришлось изрядно попотеть. Не зря, выходит, он с лета корпел именно над магией Огня - самой неуловимой и опасной из Стихий… ну разве что молнии… да какой с них прок в таком деле?

На осторожный вопрос барона о природе столь незабываемого феномена он пожал плечами.

– Эта магия была из разряда той, что даже и я не могу быть ни в чем уверенным. Да и зачем, господа? Если чудо объяснить, оно ведь перестает быть таковым. Зато всем здесь долго будет о чем вспоминать.

– Скорее родится легенда, помяните мое слово, - улыбнулся юный Лесли. - Отец пригласил к празднику группу бардов и менестрелей, да еще и бродячих комедиантов. Как раз вчера вечером прибыли.

– Ну что ж, даже если и так - я не стану им в том препятствовать, - барон и его сын попрощались и поехали со свитой в замок, а сам волшебник, уставший, но довольный собой, свернул к гостинице. Только тут он обратил внимание, что народ скидывает шапки да кланяется, таращась вослед с восторгом и почтительностью - в общем, привечают не хуже, чем самого де Рива. Хм, только этого еще не хватало… а впрочем, пес с ними!

В гостиницу его внесли на руках. Едва успев вернуть солдату его коня и сделать пару шагов, молодой волшебник внезапно обнаружил, что грязный снег на улице вдруг вздыбился и ударил его прямо в лицо…

Старичок-целитель, спешно вызванный из замка, собрал свои принадлежности и на прощание взял своего пациента за руку.

– Езжайте спокойно домой. Пару дней отоспаться, особо силой не баловать - ничего страшного, в общем, - профессионально-мягким и убедительным голосом сказал он. Но перед тем, как отпустил ладонь молодого мага и встал, палец его незаметно для других постучал ногтем по невидимому для прочих кольцу…

Вот и думай теперь, - Локси ехал в санях, глядя на сдвинутый набок треух возницы и его закутанную в тулуп фигуру. Слишком уж много всего навалилось за прошедшие несколько дней. Аж голова кругом идет!

Обнаружив, что голова кружится не в переносном смысле, а заснеженные поля самым подлым образом качаются перед глазами, он отхлебнул еще приторно-горьковатого настоя, коим снабдил его целитель, и позволил себе соскользнуть в сон.

Рядом, устроенная на груде мягких свертков, беззаботно сопела Стелла, сладко причмокивая во сне и только фыркая, когда Аллена или Невенор щупали ее нос - не замерзла ли?

К дому добрались уже в сумерках, и то благодаря Мальве, что догадалась зажечь переносный канделябр на пять свечей и выставить в окне второго этажа. Кое-как Локси проследил, чтобы возницы разгрузили трое саней и занесли в дом покупки, а Стеллу за руки-за ноги, словно бревнышко, но более нежно, положили на лежанку в ее комнате. Мальва сразу занялась ее освобождением от шубы и прочих теплых одежек и только махнула на всех рукой - идите, мол, сама справлюсь.

Не глядя сыпанув старшему, давешнему хитровану-мужичку монет и вытолкав всех возниц за дверь, волшебник кое-как навесил на нее охранное заклятие и добрался до спальни.

Спать, спать, спать…

… За морем цветущих садов снова мелькнула река. На этот раз куда более широкая. Поколебавшись и чувствуя, как слабеет от заполняющего его страха голова, малыш тем не менее вздохнул и, чувствуя, как его почти неудержимо тянет туда, все-таки решился. На середине его башмачки даже чуть зачерпнули холодной воды, и пришлось, неимоверно напрягая естество, подняться слегка выше. Взглянув вниз, он разглядел свое отражение - златоволосый, зеленоглазый и остроухий мальчишка, чуть худощавый, но весьма симпатично выглядящий в бархатной курточке серого цвета и таких же штанишках - нормальный юноша, с виду лет пятнадцати. Немного смазливый, но в общем ничего…

Проснувшись, Локси долго еще лежал, не будучи в силах побороть ощущения, что проспал нечто очень и очень важное. Он приподнялся, мельком глянул в окно, за которым хмурилось зимнее утро - а что было утро, а не, скажем, день или вечер, он готов был поклясться. Откинувшись обратно, молодой волшебник некоторое время размышлял над причиной столь интересного ощущения, поскольку уж к чему-чему, а к своим предчувствиям ему прислушиваться надо. Не простой же все-таки смертный, напрочь обделенный Даром…

Поблуждав взглядом по комнате, его глаза в конце концов вернулись на портрет матери, задорно и с еле заметной веселой лукавинкой смотрящей на него со стены напротив. Локси всмотрелся - и его буквально обдало жаром. Картина была та - и не та одновременно. Но как он ни вглядывался в до сладкой боли знакомое лицо, в до мелочей запомненную фигуру женщины, схваченной художником на полушаге, в чуть небрежно изображенный сзади сад с каменной беседкой, а ничего понять не мог.