Ольга Назарова - Дорога в туман

— На каждом волоске по жемчужине! — напела Катерина песню, описывающую красавицу-Насто, продолжая сказку. И вот бежит к берегу муж Насто и перерубает мечом цепь, и забирает свою красавицу-жену, и её козу. И дальше, дальше идет сказка. Пока совсем не исчезает туман над Белым озером, не очищаются протоки, и та, самая важная для Катерины поляна!

— Так скорей-скорей в лебедя, пока водяные полностью не очухались. Может, они и лебедей ловят, кто их там знает? — Катерина плюхнулась в воду, разогналась, взлетела, и быстро набрав высоту, чуть не завопила от счастья! — Наконец-то поляна очистилась! Скорее, скорее.

Она долетела довольно быстро, увидев по дороге, что в Залесной заводи проснулись люди, которые озираясь по сторонам, соображают, как они тут очутились, и что вообще произошло!

— Вроде скандалов и драк нет пока, и это хорошо, у нас ещё дружина не очухалась, по-моему, — подумала Катерина, она опустилась на воду, не долетев до нужного берега. — Вот уж чего мне не надо, так это чтобы всё Лукоморье было в курсе, что я могу лебедем становиться! — решила она. Выбравшись на берег, она кинулась в густые кусты, выскочила оттуда уже девочкой, и бегом, спотыкаясь и скользя на камнях, побежала к своим друзьям.

— Баюн, скот такой! Да очнись, ты, рожа усатая! Волк, хоть ты приди в себя! Катя пропала и давно!!! — пронзительный крик Жаруси, казалось, мог валить вековые ели! От него отшатнулись и сказочные герои и Велислав. Дружина, у которой с лиц сползало восторженно-дурацкое выражение, ошарашено озиралась.

— А хде она? — вырвалось у одного из воев. И от тут же пожалел о своем вопросе, так как прямо у его носа возникла пылающая всем оперением Жар-птица, которая сбросила маскировку, и была в гневе.

— Хто? — в тон ему уточнила Жаруся.

— Ну дак ета? — не в силах промолчать выдавил несчастный. И показал руками, какая именно «ета». Выходило что-то напоминающее песочные часы.

— Вон та «ета»? — презрительно уточнила Жаруся и махнула крылом в сторону водяницы. Водяница тоже очнулась от туманного сна, сделала попытку вовремя смыться, и была очень, прямо скажем, чрезвычайно расстроена тем, что она не то что до воды добраться не может, а даже пошевелиться у неё не выходит. С крыла Жар-Птицы слетело приличное количество язычков пламени, которые приземлились неподалеку от водяницы, и та пронзительно завопила.

На крик повернули голову все. И настолько силен был контраст между тем, что видели они перед глазами в своем завороженном состоянии, и тем, как на самом деле выглядела та, которая их околдовала, что водянице пришлось бы туго. Если бы не сама Жаруся, она подхватила сетку с водяницей, и легко перерезав коготком веревку, не позволившую водянице перекатиться в озеро, подняла её повыше и водрузила на обломанный еловый сук.

— Стоять! Вы, вы всё прозевали девочку! Вы могли только глазами хлопать и качаться как водоросли! Рыба пригодится, если Катя попалась водяному! — Жаруся могла бы командовать армией, а не то что небольшой дружиной.

— Я не понял! — подал голос Велислав. — А где туман-то? — он пораженно смотрел на озеро, и оно было чистым! — Глядите! Корабли! — вся дружина ошарашено уставилась на первые из освободившихся кораблей, выплывающие из Залесной заводи. — Ураааа!!!

— Чему ты радуешься, болван! Сказочница наша где? — князь аж присел от вопля Жаруси. — Понятно, что ей пришлось чистить весь Озерный край, пока она всё не освободила и нас не разбудила, но сама-то она где???

Рядом раздался стон. Волк тяжело переносил туман, он некоторое время освобождался от своего видения, навеянного водяницей, потом соображал, где он и что происходит. А осознав, что Катерина исчезла, ощутил самый настоящий ужас.

— Блин, как это прошло восемь дней? — раздался вдруг голос Степана, который, сообразив, что что-то случилось со временем, посмотрел на свои часы и обнаружил, что из его памяти напрочь исчезли не то что часы, а целые дни.

Кот ахнул, и схватился за голову, с удивлением поглядел на плед, в который был закутан. Сивка, лучше Волка перенесший туман, прыгнул вверх, уже несся над лесом в попытке найти хоть какой-то след Катерины. За ним попытался взлететь Волк, которого качало из стороны в сторону, ударился об сосну, упал на лапы, и вдруг насторожившись, кинулся в лес, да так стремительно, что никто ничего не успел понять.

— Волк! — Катерина почти кубарем скатывалась с очередного холма, разумеется поскользнувшись. И тут же вместо россыпи камней, которая гостеприимно рассыпавшись лежала именно там, куда Катерина и скатывалась, она оказалась на знакомой бурой спине. Камни полетели веером из-под лап, Волк качнулся, но устоял. — Ой, Волк! Как же я рада, что вы проснулись!

Вот тут уж лапы у Волка постыднейшим образом разъехались, и он чуть не рухнул на манер коврика. — Катюша, прости меня, прости! Как же я так!

— Где? Где она? — через лес, судя по звукам, ломилось небольшое стадо слонов. — Оказалось, что это всего лишь один сказочный котик. Баюн, метнулся к Катерине, махом снеся её с волчьей спины. — Катюшааааа!!!!

С неба рухнул Сивка, который закончил разгром каменистой россыпи, полностью её затоптав. Жаруся зависла рядом, хмуро глядя на все эти восторги. Прощать этих легкомысленных тварей она не собиралась!

— Девочка, как ты? — она нежно перехватила Катерину за лямки сарафана и легко взлетела, оставив всех остальных с их восторгами с чувством вины в разгромленной лощине между двух холмов.

— Жаруся! Как я рада тебя видеть! Я так рада! Только там с Волком неладно что-то. Он какой-то никакой.

— А нечего было поддаваться, — ответила строгая Жаруся. — Показали ему волчицу-красавицу, он и поплыл!

— Он странное что-то сказал, когда его заворожили, — вдруг припомнилось Кате. — Про вьюгу.

Жаруся замерла в воздухе. — Про Вьюгу? Плохо дело! Вьюга, это его жена. Она погибла очень давно. Он именно поэтому и ушел из стаи. Так, возвращаемся и ты едешь на нем!

Для Катерины эти слова были полной неожиданностью. Но Волка стало так пронзительно жалко, что она и не подумала что-то расспрашивать. — Конечно, скорее!

Из лощины уже ускакал Сивка с Баюном на спине, а Волк все стоял, печально подняв голову, как вдруг прямо перед ним оказалась Жаруся, которая очень строго велела мух не ловить, и не филонить, а выполнять свои обязанности и отвечать за их девочку! А на спине снова оказалась Катерина. — Волчок, поехали, а? А то мне столько надо рассказать, что я сейчас просто лопну! И есть охота.

В следующий момент Волк уже взвился в воздух и полетел за Жарусей, подмигнувшей ему уже совершенно не сердито. Он бережно нес дико уставшую Катерину, и потихоньку приходил в себя.