Наталья Владимирова - Сердце академии магии [litres]

Майк с энтузиазмом закивал, а я поежилась. С того момента как зарядили дожди, я все время мерзла, хотя замок хорошо отапливался. Двери столовой, выходящие на улицу, заперли, оставив лишь входы со стороны женского и мужского общежитий. Сквозняков не было, но теплее мне почему-то не становилось. Возможно, отвратительное настроение влияло?

– Хватит хандрить, Даша, – не в первый раз завела разговор Шейлана на неприятную для меня тему. – Проявится еще твой дар, не переживай. Прошло всего три месяца.

– У остальных он уже обнаружился, причем почти сразу. Я одна осталась непроявленной.

– Тю-у! Вон у Майка вообще только через полгода обнаружили.

– У Майка дар раньше стал действовать, просто хватились через полгода. А у меня пусто. Я и сама ничего не чувствую, и вокруг ничего необычного не происходит. Его просто нет!

– Пока, – вмешался Майк, ободряюще улыбнувшись мне.

В последнее время парень все чаще смотрел мне в глаза, не боясь не справиться с собственным даром обаяния. Лишь Шейлана до сих пор не доверяла его самоконтролю. Стоило Майку на нее искоса бросить взгляд, как получал звонкий шлепок ладошкой по лбу.

– Вам легко говорить. Вы уверены, что у вас дар есть, а я чувствую себя самозванкой в академии. Все первокурсники давно приступили к личным занятиям, и только мне приходится довольствоваться общими.

– Радуйся и отдыхай, – отмахнулась Шейлана. – Потом сама будешь стонать от столь желанных тобой индивидуалок.

– Твои слова да Богу в уши…

– Пропал еще один студент, – совершенно не в тему вдруг обронил Майк, ни к кому конкретно не обращаясь.

И мы с Шейланой примолкли.

Страшно. Несколько исчезновений, но следов, как и самих пропавших, так и не нашли. Преподаватели старательно уводили разговоры от этой темы, администрация академии замалчивала известную ей информацию, а власти страны закрывали глаза на происшествия. Что не могло не пугать.

– Неужели кому-то выгодно, чтобы преступления продолжались? Почему нет масштабного расследования? – переключилась я, враз позабыв о собственных переживаниях.

– Кто-то покрывает преступников? – предположила Шейлана.

– Никто не знает, что произошло, – выдал свою версию Майк.

– А если студенты добровольно покидают академию, не закончив обучения? – с сомнением предположила я.

Парень пожал плечами.

– Или это происходит необъяснимым образом, не по чьей-то вине, а просто… неизвестная аномалия. – Слова Шейланы звучали логично.

– В таком случае следовало бы предупредить студентов. Нет?

– Паника в стенах академии не нужна, – пояснил Майк.

– Согласна, – с готовностью приняла я объяснение. – До сих пор с ужасом вспоминаю, как из подвала напуганный народ бросился наверх. Не меньше половины пострадало от общей истерии.

– Будьте обе осторожны, – непререкаемым тоном велел парень и на каждую пристально посмотрел.

– Балда! – вскинулась Шейлана и припечатала ладонь ко лбу Майка. – Не смей на мне использовать свои штучки! Я и так никуда не лезу. Вон Даше внушай, чтобы не совала нос в новые проблемы.

– Мой нос давно ни во что не совался, кроме учебы! – тут же отбила я несправедливый намек.

– Это и настораживает, похоже, пора готовиться к новым неприятностям.

– Никуда я больше не влипну, вот увидите! – буркнула я недовольно, заметив испытующий взгляд Майка.

И некоторое время действительно удавалось сдерживать обещание. А потом неприятности нашли меня сами.

В Светлонии Новый год отмечали с началом весны, а потому никаких празднеств зимой не проводили. Студентов просто отправляли по домам в самый холодный месяц года, за исключением, разумеется, иномирян. Но в этот раз местных парней и девушек не просто отпустили на каникулы, а буквально выпроводили. Секретарь академии подготовил персональные письма родителям и опекунам каждого студента с просьбой принять чадо под родной кров. Ни той ни другой стороне не дали ни малейшей возможности отказаться.

Шейлана собиралась со слезами на глазах – видеть собственную тетку ей совершенно не хотелось, но приказ ректора не обсуждался.

– Наверное, из-за пропажи студентов приняли меры, – попыталась я утешить подругу. – Не расстраивайся, всего ж на месяц…

– Целый месяц у тетки! А-а-а!!! Я сойду с ума!

– Зато будешь в полной безопасности.

– Не уверена. Тетка – та еще… гм…

– Глядишь, пока в академии тишина и безлюдье, найдут причину исчезновения студентов.

– Сама не исчезни. Ты-то на каникулы в замке остаешься. А количество студентов существенно уменьшится. Выбор у маньяка или у аномалии будет невелик.

– Постараюсь!

– Не вздумай выходить в город, – продолжала напутствовать Шейлана, скидывая вещи в свой сундук.

– Да ладно тебе. Кто меня выпустит! Я ж еще дар не проявила.

– Вот и я о том. Тебе запрещено. Не нарушай правила, даже если сокурсники будут зазывать. Есть такая традиция – бедокурить на каникулах. Каждый год проштрафившихся пачками отправляют в школу, без вариантов. Прощай, блестящее будущее. Запомнила?

– Запомнила! Не поддаваться на уговоры и сидеть в своей комнате тише мыши.

– Точно! Будь умницей.

Шейлана обняла меня на прощанье и вышла из комнаты в сопровождении ходячего сундука.

А на меня тут же навалилась жуткая тоска. Оказывается, отсутствие дара – не повод для хандры, подруга, как обычно, была права. Гораздо хуже остаться одной в комнате, когда замок опустел и даже в коридоре редко встретишь живого человека. За окном беснуется вьюга и шепчет, что твое одиночество – навсегда. Кажется, каникулы никогда не закончатся, как и зима, грозящая растянуться на вечность. Сугробы наметет столь высокие, что студенты с преподавателями не смогут вернуться в академию. Не будет больше ни уроков, ни дружбы, ни смеха.

Единственной отрадой оставался Майк. Но встречались мы только в столовой да изредка в библиотеке. Ударившие морозы не позволяли высунуть носа на улицу.

Поэтому, когда в один из одиноких вечеров в комнате появилась Крыса, радости моей не было предела.

– Ну, встречай меня! – заголосила она, выбираясь из-под кровати Шейланы. – Я готова наконец тебя простить за прошлое гадкое поведение.

– Здорово! – с воодушевлением ответила я, проглотив справедливый порыв напомнить о том, что ни в чем перед ней на самом деле не виновата.

– Надеюсь, у тебя припасено для меня что-то вкусненькое?

– Разумеется.

Я полезла в тумбочку за ванильными плюшками, к которым в последнее время пристрастилась и по примеру других студентов брала из столовой в комнату для ночного перекуса.

На пол из развернутой бумаги посыпалась сладкая крошка, а от румяной выпечки пошел головокружительный аромат.