Николай Метельский - Охота на маску [litres]

– Да, пожалуй… – ответил он. – Как и везде.

– Давайте пройдем к тому столу, – указал я на стол с закусками. – Пока идем, можно говорить свободно.

После этого я сдвинулся с места, заставляя тем самым развернуться Филатова спиной к взглядам, которые неотрывно сверлили нас.

– Внимательно вас слушаю, Аматэру-сан, – произнес Филатов через несколько секунд.

– Мне необходимо связаться с вашим шефом, Багратионом Андреем Витальевичем, – озвучил я просьбу. – Причем разговор должен быть секретным. Сможете устроить?

– Технически – да, – ответил он. – На практике все зависит от Андрея Витальевича. Но как мне кажется, он не будет против разговора. Я свяжусь с ним и, если он даст добро, устрою вам разговор.

– Благодарю, – произнес я. – Очень важно, чтобы об этом никто не узнал.

– Я понимаю, – кивнул он. – Что мне передать начальству? Хотя бы примерный вектор разговора.

– Я собираюсь облапошить американцев, – усмехнулся я. – Удар будет довольно чувствительный, но без помощи в начале мне будет сложно.

– Интрига против Штатов… – пробормотал он. – А… Э-э…

– Филиппины, – понял я его. – В центре интриги будут Филиппины.

– Понял вас, – произнес он. – Сколько у меня времени?

– Хотелось бы побыстрее, но… – задумался я. – Для понимания – прямо сейчас, пока еще ничего не сделано, времени полно. Год, два… Но мне очень , – выделил я последнее слово, – хочется закончить это дело побыстрее.

– Понимаю, – произнес он медленно. – Что ж, я постараюсь устроить вам встречу как можно скорее.

– Не обязательно встречу, – уточнил я. – Точнее, встреча как раз и нежелательна. Мне более чем хватит обычного разговора по видеосвязи.

– Хм… Это проще, – дернул он плечом. – В таком случае я свяжусь с вами, как только получу ответ из Москвы.

– Благодарю, Алексей Алексеевич, – произнес я. – А теперь… Бросьте мне в спину какую-нибудь угрозу. Точнее не угрозу, а что-нибудь… предупреждающее. Мм…

– Я понял, – улыбнулся он. – Без проблем.

– В таком случае всего хорошего, – кивнул я. – Жду весточки.

После чего развернулся и под руку с молчащей все это время Норико пошел в обратную сторону. Естественно, развернуться пришлось и Филатову, демонстрируя всем желающим свое лицо.

– Некоторые предложения, – произнес он мне в спину, – имеют свойство становиться неактуальными, Аматэру-сан.

Развернувшись вполоборота, я улыбнулся ему. Хороший ход. Теперь все будут думать, что я вновь отказался переехать к русским.

– Учту, Филатов-сан, – произнес я.

Читать по моим губам в этот момент могли всего трое, судя по чувству взгляда, но этого более чем достаточно.

Прием закончился поздней ночью. Даже после того, как Казуки с Эрной ушли в традиционный домик молодоженов, где должны делать друг другу подарки и заниматься… обыденным в их случае делом. Проводив последнего гостя и с облегчением вздохнув, вспомнил, как проходило постпраздничное время в прошлом мире. Там мне, а потом нам с женой, приходилось убирать последствия праздника. Иногда уборку оставляли на потом, но в конечном итоге один фиг приходилось этим заниматься. Здесь же я, слава богу, большой человек, и приводить в порядок двор поместья будут слуги.

На следующий день мы вернулись в Токио, и прошел он как-то суетливо. Вроде я и делал что-то, но при этом – ничего важного. Выбирал, какие фото со свадьбы Казуки и Эрны можно опубликовать в газетах и журналах. Разбирался с подарками. Общался с чиновничьей братией, дабы они поторопились с документами для Эрны. Она ведь теперь Аматэру, и это должно быть отражено в том же паспорте. Организовывал молодоженам поездку на один из курортов Окинавы. Это можно было бы сделать и заранее, но – вроде как плохая примета. И так далее, и тому подобное. В общем, свадьба не оставляла нас и после своего окончания. Дела были мелкими, знакомыми – почти то же самое я делал после свадьбы с Норико – и не трудными, но по итогу дня создавали ощущение суетливости. А вот вечер преподнес ряд сюрпризов.

Во-первых, в гости приехала Торемазу. Само по себе ничего удивительного в этом не было, но вот время, которое она выбрала для поездки в гости, удивляло. Как-то я не ожидал, что меня навестят в одиннадцать вечера.

– Привет, – сказал я, заходя в гостиную, где она уже ждала. – Ты чего так поздно? Что-то случилось?

На мгновение вскинувшись, Тори-тян вновь опустила голову и, казалось, еще больше сжалась.

– Я… Понимаешь… Это… Извини, что так поздно, просто… – мямлила она себе под нос.

А я в этот момент почувствовал тревогу. Далекую, смутную, но все же. Будто массив темных туч собрался в соседнем городе… а ветер дует именно в нашу сторону.

– Успокойся, – сказал я, присев в кресло напротив. – Ты ведь меня знаешь, я не из тех, кто будет злиться на друзей. Или смеяться над ними. Просто скажи, что случилось, и мы попытаемся решить проблему вместе.

– Мм… Может… Не могли бы мы наедине поговорить? Не здесь… – чуть повернула она голову, бросив взгляд на коридор, который был прекрасно виден из-за дизайнерского решения гостиной.

– Без проблем, – согласился я, поднимаясь на ноги. – Пойдем ко мне в кабинет.

По пути встретили Норико, которая с удивлением окинула взглядом смотрящую в пол Торемазу, после чего глянула на меня и вскинула бровь. Я же на это лишь пожал плечами.

В кабинете мы расположились в гостевых креслах, и я предложил напитки.

– Нет, спасибо, – ответила она тихо.

– Что ж, тогда поведай мне, что у тебя случилось, – произнес я мягким тоном.

– Понимаешь… – начала она. – Они… Я… Не знаю, как начать, – бормотала Торемазу, после чего набрала в грудь воздуха и выпалила: – Родители нашли мне жениха.

– Оу, – только и мог я ответить на это.

Похоже, ничего особо страшного. Правда, тревога никуда не делась.

– Он… слабый. Занудный. Бесхарактерный, – продолжила она уже более уверенно. – Мерзость, одним словом. Я не смогу жить с этим уродом. Просто не смогу. Я умоляла родителей отменить помолвку, но им вообще плевать. Я ходила к дяде, плакала, просила, истерила, перепробовала все, что могла, ничего не помогает. Они словно задались целью испоганить мне жизнь. Я не знаю, что делать. Просто не знаю. Лучше умереть, чем выйти замуж за это… существо.

М-да. А я-то тут чем помочь могу? Мне, конечно, жаль подругу, но не настолько, чтобы… Что? Я ведь тоже ничего не могу сделать.

– Тут думать надо, – произнес я со вздохом. – Прямо сейчас ничего в голову не идет. Сомневаюсь, что смогу повлиять на твою родню, особенно после того, как сам их в игнор и поставил.

– Хоть что-нибудь, Синдзи, – появились слезы в ее глазах. – Пожалуйста. Мне и пойти-то больше не к кому, никто не сможет мне помочь.