Сильвия Мерседес - Видения судьбы

Ведунья откинула голову и долго смеялась, фыркая и шмыгая носом. Когда она успокоилась, она вытерла кожу вокруг глаз пальцем.

— О, твое лицо, девочка! Словно ты не знаешь, что все мы со временем умрем. Это не должно шокировать. Но да, — она сложила ладони на животе. — У Нилли… видения. Ее тень дает ей видеть прошлое, настоящее и будущее. Когда ее охватывает видение, ей нужно рассказать его тому, кому оно предназначено. Ей ужасно больно сдерживать его, и она слишком юна, чтобы научиться подавлять это. Она сказала, что я умру в день, когда юная венатрикс придет навестить меня. Значит, мой конец уже близко.

Айлет мотала головой все сильнее.

— Я не буду вас убивать, — сказала она.

— Это не значит, что я не умру.

— Почему тогда вы мне помогли? — Айлет вскинула руки. — Когда вы увидели меня, почему не убежали?

— Это ускорило бы мою смерть. Я подумала, что ты захочешь успокаивающий чай. И хотя бы выслушаешь меня, — старушка строго посмотрела на нее. — Вот и благодарность.

— И что мне теперь делать? — осведомилась Айлет. — Что мне делать с тем, что вы мне рассказали?

— Твою работу, полагаю, — Ома Гита цокнула языком и добавила. — Если только тебе не страшно убивать детей. Тогда придется придумать что-то умнее, — она пожала плечами. — Но это уже не мое дело. Я умру, так что уже не смогу защищать Нилли от таких, как ты. Она все еще с мамой, так что она не одна в мире. Но ты захочешь…

Старушка затихла от грохота снаружи. Айлет вздрогнула и посмотрела на перекошенную дверь дома. То были вопли зверей, они кричали и визжали. Все те существа из клеток снаружи.

— Что…? — начала она.

Ома Гита посмотрела на Айлет, ее глаза блестели.

— Ах. Так это сделает она.

Дверь распахнулась с грохотом.

Женщина стояла на пороге, такая высокая, что ей пришлось пригнуться, чтобы войти. Длинные спутанные бесцветные волосы обрамляли лицо со строгими чертами, покрасневшие глаза смотрели на мрак дома, в них сиял не подавленный свет тени.

— Где ребенок? — проревела она.

Захваченная тенью женщина пригнулась, прошла в дом и выпрямилась, почти задевая головой потолок. Ее губы исказила гримаса, и стало видно темные зубы с красными пятнами. Пятна окружали ее рот и покрывали подбородок, в комнате завоняло кровью. Ее взгляд впился в Ому Гиту, она подняла дрожащую ладонь в пятнах крови и указала:

— Где ребенок?

Вопрос на миг повис в воздухе.

А потом инстинкты Айлет ожили. Она бросила взгляд в сторону, заметила свою оружие грудой на столе в другой части комнатки. Она бросилась, а захваченная тенью направилась наперерез. Айлет схватила рукоять костяного ножа и выхватила его из ножен, успела ударить по женщине. Клинок оставил рану на поднятой руке.

Оскал женщины стал улыбкой. Двигаясь на невероятной скорости, она поймала Айлет за запястье и ударила ее руку об стену. Дом содрогнулся, пыль сыпалась с потолка. Айлет выронила нож, но направила левый кулак в лицо женщины. Ее удар отбили, а потом она полетела в сторону, ударилась об стол и упала на пол.

«Ларанта!» — закричала внутри Айлет. Ее тень билась в ограничениях чар в железе. Она не могла пока предложить свою силу.

Стук в ушах. Айлет ощутила, а не увидела, как ее скорпиона упала на пол от ее удара об стол. Голова кружилась, и Айлет хотела опустить ее и вдохнуть, но она откатилась — и вовремя. Нож со свистом вонзился в пол, где до этого была ее голова.

Айлет забралась под стол и схватила свою скорпиону. Не было времени закреплять ее на руке, использовать так, как ее учили. Придется стрелять так.

Айлет вылезла из-под стола, оказалась подальше от захваченной тенью. Ее колчаны лежали перед ней, дротики рассыпались по столу. Миг растянулся как вечность. Миг, чтобы схватить первый яд, который попадется под руку.

Айлет поймала дротик и вонзила его в скорпиону. Захваченная взревела как демон, бросилась на стол, взмахнув клинком, но остановилась, кашляя, от дротика в ее горле.

На сладкий миг свет тени в ее глазах потух.

А потом она закричала, взмахнула руками и откинула голову. Магия вырвалась из нее. Она опустила голову и пронзила Айлет взглядом.

Айлет не успела отреагировать, нож захваченной тенью вспыхнул, терзая плоть ее ладони. Потекла кровь, полная магия. Она послала капли крови дугой перед собой, а с ними полетел взрыв такой силы, что Айлет сбило с ног. Она врезалась в стену, воздух вылетел из легких.

Оглушенная, Айлет не могла ни отвернуть голову, ни закрыть глаза, а захваченная тенью приближалась. Женщина отбросила стол рукой. Она скалила зубы, желая убить, отвела руку с ножом для удара.

Удар не обрушился.

Рот женщины открылся, кровожадное рычание сменилось шоком, а потом восторгом. Ее обезумевшие от магии глаза расширились.

— Т-ты? — выдохнула она.

Сердце Айлет билось медленнее. Она ощущала пульс крови в ушах, ритм отчаяния. Не смерти, но хуже. Что-то трепетало в ее голове, какая-то стена защиты, которую она раньше не ощущала, а за ней…

Яркая нота опасной музыки пронзила воздух, терзая душу Айлет. Она ударила ее и захваченную тенью женщины, их голоса смешались в крике. Сила, которая прижимала Айлет к стене, пропала. Айлет упала на колени, душа содрогалась с болью, но боль не атаковала ее напрямую. Она была нацелена на Ларанту. Ее тень извивалась внутри нее в беспомощной агонии.

Краем сознания Айлет понимала, что женщина с тенью в ней тоже упала, тоже извивалась на полу.

Пронзительный звук пропал, и Айлет, тяжело дыша, подняла голову. Она увидела Ому Гиту, кристальный треугольник в ее руках дрожал от ноты, которую она высекла — ведунья не слышала эту ноту, она была для теней и тех, кто был ими одержим.

Айлет пыталась выпрямиться. Но она не могла управлять конечностями. Атака Омы Гиты ударила ее сильнее, чем ее врага. Она могла лишь смотреть в ужасе, как женщина, захваченная тенью, встала и повернулась к ведунье.

Ома Гита подняла серебряную ложку, чтобы ударить по треугольнику снова. Но нота еще не зазвучала, а захваченная вскинула окровавленную руку, капли полетели к старушке.

Капли стали черными копьями. Проклятьями. Они порвали плоть Омы Гиты, пробили ее живот и торс.

Ведунья издала вопль и упала, истекая кровью. Проклятия трепетали там, где пронзили ее. Она лежала, задыхаясь, не могла подняться. Захваченная тенью шагала к ней.

Женщина опустилась на колени, сжала горло ведуньи, поднимая ее к своему лицу.

— Где ребенок? Где маленький Пророк? Я искала ее неделями, и все знаки указали сюда. Она нужна мне. Сейчас!

Рот Омы Гиты двигался, но она не произнесла слова, а плюнула кровью в лицо ведьмы.

Ведьма отклонилась, а потом ударила старушку по лицу и взревела: