Антон Емельянов - Почта Приграничья 2

Олег бросился в сторону удалившихся от него в пылу сражения Насти и Храбра, на бегу расставляя ловушки из кожаных мешков с мертвой водой, а также маленьких стеклянных колб с петушиной кровью. Юдас и его черные воины, конечно, прежде всего, хранители моста, а не создания Нави, но такие вещи, как показала практика и на них тоже подействуют, пусть и не в полную силу. Первые собьют с толку, а вот вторые могут даже на какое-то время полностью дезориентировать, если осколки стекла вопьются в плоть, а содержимое колб соприкоснется с черной нечеловеческой кровью. Эффективней только живой петух, утренний крик которого способен лишить сознания слабую нечисть и отогнать от деревни более сильную… Вот только сейчас, увы, уже не утро.

Внезапно почтарь, оставивший после себя целое минное поле, почувствовал запах гари. Он потянул носом воздух — так и есть, что-то горит. При свете уже поднявшегося солнца огонь был не так хорошо виден, зато дым клубился отчетливо. Кто-то поджег несколько деревенских домов рядом с площадью, где все происходило, и теперь к драке с нечистью добавилась еще одна проблема. Пожар.

Раздались людские крики, кто-то завыл в голос. Из домов начали выскакивать жители, которые — тут Олег отдал им должное — не бросились неуправляемой толпой врассыпную, а небольшими группками побежали прочь от места сражения.

«Сгорят Оковицы, — с легкой грустью подумал Олег. — Тушить некому, если, конечно, кто-то не останется хотя бы сдерживать пламя. Вот только все здания деревянные, горят быстро, шансов почти нет…»

Сам он как раз добежал до отступающих Храбра с Настей и, бросив под ноги черным воинам сразу несколько своих сюрпризов, дал маленькой ведунье время для маленькой передышки. Девочка же, представив, как собирает в себе энергию солнца, снова собралась с силами и ударила чистым пламенем по одному из врагов, поджигая его словно факел. Затем пульсирующий световой луч воспламенил второго черного воина, затем третьего. Горели они молча, дергаясь как ломаные куклы, а потому выглядело это страшно. Уже через полминуты сожженные копии или, вернее, части Юдаса рухнули наземь бесформенными кучами тлеющего угля.

— Ты как? — почтарь подхватил внезапно пошатнувшуюся Настю.

— Все хорошо, — девочка потрясла головой, опираясь на Олега. — Просто силы не бесконечны… Я думала, что справлюсь лучше.

Она задрала голову, посмотрев почтарю в глаза с высоты своего небольшого роста, и моргнула, согнав предательские слезы.

— Ты молодец, — Олег ободряюще похлопал ее по плечу, а потом прижал к себе. Надо было срочно что-то делать, потому что несколько черных воинов бросились вглубь деревни. Видимо, Юдас понял, что слишком быстро теряет своих подопечных в прямой схватке, осознал, что недооценил силу князя, которая позволила обычным воинам выдержать натиск его копий — и вот решил воспользоваться ситуацией, чтобы переломить исход боя в свою пользу. У Хотена не было другого выбора, кроме как разделить свою сотню и двинуть часть наперерез напавшим на мирных жителей черным убийцам, и новая схватка разгорелась уже в стороне. И теперь инициатива снова была на стороне союзников Владимировича. Умирали пытающиеся прикрыть обычных людей дружинники, то тут, то там черные воины поднимали головы вверх и исторгали из себя нечеловеческий по своей природе вой, наступая на очередное рассеченное ими на части мертвое тело. Разгорался и в самом прямом смысле охвативший Оковицы пожар. Черный дым закрыл собой солнце, превратив ясный день в мрачные сумерки. Звон клинков, крики раненых и умирающих слились в чудовищную какофонию, и за всем этим с легкой улыбкой наблюдал находящийся под защитой своих артефактов и силы князя Владимирович.

Он довольно улыбался, глядя, как его союзники побеждают сами, без его участия. Вот только потомок проклятого князя, похоже, так и не заметил, что последний маневр Юдаса хоть и позволил начать самую настоящую резню среди дружинников, но и открыл дорогу к нему самому.

— Ну что, Олег? — неожиданно по правую руку от Локова появилась Мара с растрепанными волосами и в запачканной кровью одежде. Выглядела она как настоящая дочь богини смерти, даже острые зубы забыла скрыть или специально показывала их всем — и врагам, и союзникам. — Кажется, дольше тянуть нам уже нельзя. Пора и за нашего общего знакомого приниматься!

— Давно пора, — просто ответил дочери Мораны почтарь.

— Раньше было никак, — Мара наконец-то вернула себе облик красивой девушки и повернулась с улыбкой к Олегу. — Слишком много сильных сущностей, слишком хороша защита. Я знаю свой предел, и даже мне было до нашего противника не добраться.

— А сейчас? — Олег не стал спрашивать, что именно изменилось с начала боя. Десятки мертвых тел, запах крови и смерти… А что может усилить такую, как дочь Мораны, если не подобная жатва?

Почтарь не знал, как бы отреагировал, если бы ему с самого начала сказали, что часть мирных жителей и дружинников станет жертвой, которая поможет Маре победить. Согласился бы он или послал дочь черной богини к злыдням? Но сейчас все было очевидно — люди уже умерли, этого не изменить, и теперь надо просто сделать так, чтобы их жертва была не напрасной. А о справедливости он подумает, когда все уже будет кончено.

— Понял, значит, — губы Мары приблизились к лицу почтаря. — Вот только это еще не все. Видишь красное солнце на груди Владимировича? Чтобы пробить артефакт, откованный лично его предком-князем, пусть он тому и не пригодился, мне понадобится еще одна жертва. Прямо перед нашим врагом. Так что, Локов, пойдешь вместе со мной?

Мара не сказала это прямо, но было очевидно, что жизнь почтаря может быть тоже отправлена на алтарь победы. И дочь Мораны, опьянев от крови, сейчас, похоже, даже не думала, как потом будет возвращаться назад. Главное — победить… Это стало важнее всего и для нее, и для Олега.

— Идем, — почтарь кивнул. Цена его устраивала. Впрочем, напоследок он позвал задержавшуюся чуть в стороне Настю.

— Что? — девочка бросила быстрый взгляд от Олега, спеша поскорее вернуться в бой.

— Настя, ты ведь сможешь помочь нам и жахнуть вон по тем в черных доспехах? — почтарь попросил расчистить им с Марой путь, а потом уже немного тише добавил. — И береги себя…

— Что? — в шуме боя девочка не расслышала последнюю фразу, но Олег уже двинулся вслед за Марой.

Сначала та шла, как обычный человек, потом над головами ее и Олегапроревел посланный Настей огненный шар, и Мара уже со всех ног бросилась на тех черных воинов, что выстояли после атаки выложившейся до донышка ведуньи. Над кожей молодой богини мира мертвых начали плясать словно бы язычки пламени, но при этом оно, пламя, было непроницаемо черным. И уже через секунду Олег почувствовал тошноту, сердце забилось так, словно решило выпрыгнуть из груди, а виски невыносимо заломило от боли. Почтарь стиснул зубы и пошел вслед за Марой, которая наступала как сама смерть, оставляя после себя безвольные тела слуг Юдаса. Старых и новых, что ящер начал молниями переправлять на подмогу своему господину… Вот только все было бесполезно.