Олег Мир - Колдун

— Ага, сука, — обрадовался я, видя, как демонопоклонник падает на колени, а голос срывается на хрип.

Что-то ударило меня в бок обрывая дыхание, я согнулся, но устоял на ногах, только успел перевести взгляд как получил доской по голове. Лысая бабенка с пеной во рту лупила меня обломком скамейки. Лежа врезал ей ступней чуть выше голени она, рыча завалилась на меня, выставляя вперёд пальцы, с явным намерением впиться в лицо. Я кое-как подставил ружье, и толкнул чокнутою от себя, хорошо она весит килограмм сорок, поэтому справился. Бешеная словно кошка кувыркнулась, встала на четвереньки и ринулась на меня, скаля в пене клыки. Я выждал момент и ударил прикладом ровно в лоб. Говорят, это самая прочная кость, и так человека невозможно лишить сознания, может и так, но у приклада было другое мнение. Психопатка обмякла возле моих колен. Брезгливо дернул ногами сбрасывая ее тело, встал и увидел, как парень с лошадиной мордой, обняв голову подвывает возле деревянного хлама.

Вроде и возился с этими уродами не больше минуты, а эта скотина в человеческом обличии уже успела перерезать глотки двум перевозбуждённым девкам. Кровь из их шей обильным ручьем текла куда-то за алтарь. Сам же доморощенный демоногол, сидел верхом на дочке знахарки и что-то там нашептывал, если судить по движению губ.

Стрелять нельзя, а вот старый проверенный удар прикладом самое то. Я, хрипя, поковылял к алтарю, со стальной уверенность, что успею, хоть ритуал и вошел в последнюю стадию. Взобрался на подиум, занес ружье и со всей мочи ударил тощего сектанта ровно в висок. Руки обдало болью, словно об камень приложился. Мать его да на алтарь. Еще удар тот же эффект. Поставил дуло в упор, спустил крючок, осечка, еще попытка опять неудача. Отбросил бесполезное ружье, растянул пространство, и начал было чертить символы изгнание, как все порушилось, будто волна смыла рисунок на песке.

— Спаси ее, — истеричный голос выл за спиной.

Как спасти, тягаться с демоном явно не в человеческих силах, легче голыми руками лом согнуть, чем сдвинуть этого урода. Хотя. Я переместился в изголовье алтаря, схватил девчонку под мышки, и уперся ногами в камень потянул на себя. Ее руки откинулись назад, выскальзывая из захвата. Я матюгнулся и, наклоняясь, обхватил ее подмышками и, сцепив руки над грудью, потянул. Рывок и мы рухнули на пол. Сверху послышался, чудовищный звук скрежета металла о металл. Я почувствовал, как кровь хлынула их ушей и носа, а ногти загорелись, будто их напичкали иголками. Я кажется, взвыл.

Травница, не мешкая подхватила свою дочь, поставила на ноги, поднырнула под руку и потащила к выходу. Вот и славно и мне пора. Встал, обернулся к алтарю, ожидая атаки сектанта, но тот безвольной куклой лежал на алтаре. Я едва успел сделать шаг, как меня подбросило вверх, и потащило в открывающийся портал. Я в отчаянной попытке схватился на край деревянного помоста, понимая, что лишь отсрочиваю неизбежное, силы были явно неравные. Пальцы разжались, я больно приложился спиной от алтаря, перекувыркнулся через спину, и повис в воздухе, кто-то уцепился в мои пальцы. Меня засасывала в измерение демона, и единственное, что меня держало в этом мире, это хрупкая девичья ладошка. Оля небрежно держала меня за руку, с растерянным выражением на лице словно не понимая зачем, она это сделал, и на кой ее все это сдалось. Она явно была в замешательстве, не зная, как поступить дальше.

Человек слаб, даже если он колдун, я знал, нельзя оглядываться, но на долю секунду скосил глаза в сторону портала. Периферическим зрением, увидел обитающую там тварь. Мерзкая сущность в человеческом языке сложно подобрать определения, но если упростить, то увидел следующее. Некий сплав осла и собаки, морда с топорщащимися клыками, вислоухие уши, шея волдырем уходила в ослиное тело, через серую кожу клоками прорывалась рыжая шерсть. Семь конечностей непропорционально торчали из взбухшего пуза. Тварь чуть сменяла положения неуловимо переходило с трех основных на другие конечности, а сзади хвост, а может и что другое. И самое страшное язык тонкий черный, ползущий в мою сторону. Я видел это не больше, чем долю секунды, пока закрывал глаза. Но дикая смесь отчаяния и желания захватила мое сознание без остатка.

— … так мало, я думала ты умнее и сильнее. А ты даже не в состоянии удержать какого-то мужика, — отзвуки непонятного голоса разогнали наваждение. Я тряхнул головой, и попытался ухватиться за пальцы девушки второй рукой. Не вышло, левая рука болталась словно плеть, отказываясь повиноваться приказам мозга.

Оля что-то резко крикнула я не разобрал.

— Хм, мне кажется или есть более достойное занятие для принципиальной молодой девицы, — с легкой издевкой проговорила Лиза.

Оля, не глядя перехватила мою руку, и словно половую тряпку кинула на земляной пол. Боли не почувствовав, все тело онемело. Перевалился на спину, попытался отдышаться. Ненавижу долбанные ведьмины поляны.

Никто не спешил мне помогать, пришлось справляться самому. Доковылял до оружия, и только после осмотрелся, переламывая ствол. На колдовство надежды мало, огнестрел куда как предпочтительнее в прямом конфликте. Вот так вот и надо секты громить. Многие валялись на земле, поскуливая от боли в ранах те, что были целы, забились по углам, подвывая от страха. Неженки. Последний раз, когда я сталкивался с демонопоклонниками, они все шли на смерть как на праздник. И наши ребята крутили их без всякой жалости и сострадания. А тут тьфу. Детишки пришли поиграть в экзотику, а напоролись на суровую реальность с ружьем.

Переведя дух, поковылял следом за дочкой и матерью, уже скрывшихся в темном провале коридора.

— А как же мы, — послышался дрожащий голос откуда-то сбоку.

Я плавно развернулся, навел ствол на говорящего сектанта. Нажал на спуск, ружье как живое рванулась вверх и в бок, едва удержал, совсем ослаб. Когда я снова навел оружие на то мест, где ранее сидел сектант, там уже никого не было. Ушел мразь, а бегать и отстреливать моральных уродов не было ни сил, ни желания, они и так без своего лидера тут подохнут. И жалости к этим тварям в человеческом обличии у меня не было, не на ржавый грош.

Выйдя из церкви, глянул под лестницу, там тела не обнаружилось. Ушел пришибленный.

Рык мотора привлек мое внимание, Елизавета уже расположилась в автомобиле. «Ключ что ли в зажигании забили», — пробежала ненужная мысль. Поковылял к ним, нужно же сказать, чтобы к сараю уходили, бок отзывался болью при каждом шаге. Я определённо больше не сунусь за эти долбанные барьеры. Передние дверь приоткрылась, свет в салоне зажегся, и я отчетливо увидел искажённое ужасом лицо травницы. Мучительно простонав, обернулся. В боковой стене церкви горел багрово красный овал, мгновение, и в стене образовалась дырка в рост человека.