Кристина Юраш - Принц по ГОСТу [litres]

– Мы заклинаем древней силой, любовь тебя сведет в могилу! – бубнили маги, пока я чувствовала, как по щекам текут слезы.

– Да-да-да! Не хватало нам еще проблем с ректоршей! Еще окрутит принца, женит его на себе… – поддакнул кто-то.

– Пей одиночество сполна, ведь жизнь – любви твоей цена, – слышались голоса, пока я пыталась сделать глубокий вдох. – Как только влюбишься – умрешь, конец бесславный свой найдешь… Если взаимность придет, то любимый тебя убьет!

Я стиснула зубы, делая рывок… Еще немного… Еще чуть-чуть… Перед глазами стояла пелена, сквозь которую сверкали драгоценные камни.

– Ни мертвый, ни живой проклятие не снимет! – выкрикнул кто-то, а я почувствовала вокруг себя странный яркий свет, который окутывал меня с ног до головы, поднимая вверх. – Оно останется с тобой. И больше не покинет!

Свет рассеялся. Я лежала на полу, а у меня на шее было то самое ожерелье, сверкающее самоцветами. В голове все помутилось, а я до конца не понимала, что произошло… Перед глазами были носки расшитых драгоценностями и кружевом туфелек, подолы роскошных платьев, но никто не бросился меня поднимать с пола.

– Отличное вино! – заметил какой-то король будничным голосом, пока я пыталась опереться на дрожащие руки, чтобы встать. – Это из ваших королевских виноградников?

– О да! Это – наша гордость! – рассмеялся бас как ни в чем не бывало. – Слыхал, что вы разрабатываете Северные Рудники? Ну как? Много добыли серебра? Серебро нынче в цене!

Я пыталась встать, но руки дрожали. На паркет упали капли слез.

– Великолепное платье! Ваш портной – просто умничка! – ворковал кто-то неподалеку, пока я пыталась отдышаться. – Невероятный фасон! А какая вышивка! Изумительно!

– Да что вы! Ваш портной – просто мастер! Я смотрю на ваш корсет и понимаю, что здесь наверняка вся королевская сокровищница! – смеялся кто-то из дам, пока я сглатывала и поднималась на ноги.

– Не вся, но… Как говорила моя покойная матушка перед моей свадьбой, удачный брак – это когда на твоем корсете половина сокровищницы!

Меня мутило и шатало, по щекам градом текли слезы.

– Надо было еще сказать, чтобы к принцам близко не подходила! – слышался визгливый женский голос.

– Не переживайте, ваше величество! Она теперь ни к кому не подойдет! – слова растворялись в оживленном гуле. Принесли новую закуску, которую все норовили попробовать.

– Отличный бал! Не чета, конечно, тем, которые даем мы… Кстати, приглашаем вас через неделю! – весело смеялся кто-то неподалеку. – Там будет волшебное представление! Придворные маги у меня такие выдумщики!

Сотни голосов сливались в один протяжный гул. Гул перерастал в звон, а я дошла до стеночки, опираясь на нее.

– С вами все в порядке? – поинтересовался бородатый король, протягивая мне кубок. – Вы что-то побледнели! Вы хорошо себя чувствуете, или вам нездоровится?

Я не вдумывалась в слова, идя вдоль стены и чувствуя приступы дурноты. Руки дрожали, ноги подгибались, а сердце словно кто-то выжигал каленым железом.

– Эй, вы не переборщили? – подозрительно спросил кто-то позади меня. – Она какая-то бледная!

– Оклемается! – заметил еще один голос. – Это всегда так! Не обращайте внимания, ваше величество! Вы слишком много внимания уделяете какой-то простолюдинке!

– И то верно. Нищета нам не чета, – благодушно захохотал бас. – Так вот… На чем я остановился… Значит, мой достопочтенный предок решил однажды ввести закон о праве наследования по женской линии… А все почему, потому что ему предсказали, что он погибнет от рук своего сына! Слышали эту легенду?

Я вышла в коридор, тяжело дыша и почти ничего не видя. Моя комната была совсем неподалеку, а я ковыляла, чувствуя, как внутри все переворачивается. Еще немножечко… Еще чуть-чуть… Дойти бы до комнаты…

Моя рука опустилась на ручку двери, но дверь была закрыта. Дрожащими руками я нашла на поясе ключ, вставила его в замочную скважину, а потом нырнула в темноту, обессиленно падая на кровать.

– Нееееет! – закричала я, задыхаясь и сжимая подушку. – Неееет… За что? Что я им такого сделала? Я же… я… старалась… Я ничего им не сделала плохого… Они не имели права так со мной поступить… Что за несправедливость?.. За что обрекать меня на вечное одиночество? За что?.. Я же говорила им, что меня не интересуют их наследники!

Перед глазами стояли принцы, которые молча, а кто-то даже с улыбкой смотрел на то, как я валяюсь на полу. Из груди вырвалось рыдание. Я задыхалась, захлебывалась своим горем, понимая, что для них какая-то букашка… Маленькая букашка, которую легко стряхнуть с платья одним движением руки… Маленький человечек, которого легко казнить или помиловать… Им плевать на мою судьбу, плевать на то, что я чувствую… Ладно, принцы! Но зачем лишать меня права любить и быть любимой? Я же могу полюбить не принца? Что значит «чтобы история не повторилась»? У меня что? На лице написано «мечтаю стать новой Золушкой»?

Как же это подло и бесчеловечно!

Я чувствовала, как десятки дорогих туфель просто взяли и растоптали мою жизнь, лишив ее чего-то важного… Я… я… никогда никого не полюблю… Никогда… Я им жизнь, идиотам, спасла…

Я задыхалась, уткнувшись в одеяло, чувствуя, как слезы льются ручьем. Неужели если я кого-то полюблю, то непременно умру? Где же я так провинилась? И хоть бы кто-нибудь утешил… Еще и преподаватели стояли молча! Могли бы заступиться! У меня такое чувство, словно меня предал весь мир!

В дверь настойчиво стучали. Я сглотнула, пытаясь взять себя в руки.

– Кто там? – хрипло спросила я, сжимая одеяло. Неужели кто-то пришел меня утешить? Неужели кому-то не все равно, что я сейчас чувствую…

– Их величества и их высочества желают видеть вас на заключительной части бала! – торжественно объявили мне. – Что им передать?

Маты, которые я паковала в чемоданы ненависти, – вот что им передать! Звиздюля бандеролью! Я размазывала рукой слезы по горячим, пылающим щекам, вспоминая ту черную неблагодарность, которой мне отплатили за все… И ведь никто! Никто! Не пришел ко мне, зная, насколько мне плохо…

«Чего ноем?» – появилось на стене, расплываясь перед глазами.

– Ноем?!! – истерично заорала я, швыряя с ненавистью подушку в стену. – Ты это называешь «ноем»? Пошел вон отсюда! Тоже мне… Утешитель! Я кому сказала!

«Ну прокляли, и что с того? – появилась надпись над упавшей подушкой. – Подушку подними. Тебе потом на ней спать!»

Я просто задыхалась от негодования, чувствуя, как дрожат руки и сердце.

– Прокляли? – Я едва сдержала слезы, до боли кусая губы. – Да, прокляли! Прокляли! Навсегда! И теперь я никогда не смогу полюбить!

«Тебе такого не говорили, заметь!» – прочитала я, делая глубокий вдох.