Игорь Дикарёв - Рабство. Маги. Суета [СИ]

— Эй, парень, ты что, и впрямь собрался это сделать?

Ну вот. Наверное мне сейчас должно быть обидно или зазорно, но ничего такого я не чувствовал. Надо — значит надо. Но чтобы другие наши сотоварищи не слишком веселились я сказал:

— Да я ведь ради общего дела. Если завтра опять будем сражаться, нужно, чтобы он был в полной боеготовности. Если бы не он, то мы бы здесь, возможно, сегодня и не сидели.

Гладиатор задумчиво покачал головой в знак согласия, и зарождающийся конфликт, казалось бы, уже исчерпан, но здесь своё слово сказал ящер:

— Нет, гладиаторы. Он делает это не ради общего дела. Он этим занимается, потому что он мой раб отныне и до тех пор, пока я его не освобожу. У нас с ним уговор.

Тут уже загоготали все. Было всё-таки немного неприятно стать посмешищем. Но долг я считаю важнее, чем чьи-то издёвки.

Постепенно смех утих, рабы нашли другие развлечения. Кто-то совокуплялся с рабынями, кто-то ел, кто-то пил вино. А я делал массаж ящеру. Интересная у него кожа, рельефная, блестящая. Хорошие сапоги выйдут или ремень… Тьфу! Он ведь разумное существо, а не прямоходящий крокодил! Опять бред всякий в голову лезет. Буду думать, что дурные мысли сегодня у меня от переутомления — морального и физического, а не от врождённого идиотизма.

Наступило утро следующего дня. Вновь по гладиаторской школе ходили орки с детьми, выбирая подходящих бойцов. Сегодня меня уже выбирали почему-то более активно. Видимо, здесь были те, кто видел вчерашние мои победы, и теперь меня считали серьёзным воином, а значит, и достойным соперником. Хозяин школы радостно подсчитывал полученные деньги. Мне вновь предстояло четыре боя.

Все бои сегодня прошли на ура. Мне удалось победить четыре раза, а группового поединка не было. Я отделался всего лишь несколькими синяками на груди, полученными после колющих ударов по доспеху, и ссадинами на левой руке после неудачного падения, после которого я убил неосторожного противника.

Затем было ещё три дня по четыре боя, которые пролетели как один. Я убивал всё более уверенно, уже не боясь маленьких орчат. На следующий день я участвовал всего в трёх боях. Оставался последний день праздника и оставался последний бой до свободы.

В нашей школе оставалось всего трое бойцов. А ведь изначально нас было около сотни. Троих застрелили из лука в первый же день при попытке побега, все остальные погибли либо на арене, либо от невоздержанности в вине. Выжил опытный воин, что жил в камере напротив моей, ящер и я.

В последний день праздника организаторы боёв старались показать зрителям нечто особенное, нечто, что по-настоящему может удивить и порадовать глаз, которому обычные бои за дни праздника уже приелись. Да и орчат, ещё не сразившихся с соперниками, практически не оставалось.

Когда мы вышли на арену, оказалось, что драться нам предстояло с хищными животными, напоминающими саблезубых тигров. Здесь собрались гладиаторы не только из нашей школы, а из всех гладиаторских школ столицы. Нас было около сотни, хищников была дюжина.

Мы решили разбиться на двенадцать групп, каждая из которых должна была окружить своего хищника и убить. Это оказалось не так просто, так как хищники на месте не стояли, а пытались атаковать. Одному из гладиаторов нашей группы хищник ударом лапы снёс голову. Это заставило остальных действовать осторожнее. Окружить нашего зверя не вышло, зато мы прижали его к краю арены, постоянно размахивая перед собой мечами и прикрываясь щитами. Казалось, что победа уже у нас в руках, и один из гладиаторов уже начал наносить удар, но саблезубый тигр оттолкнулся от земли мощными лапами и выпрыгнул из окружения, грациозно для такой туши развернулся в воздухе и сбил на землю одного из гладиаторов ударом лапы прямо в полёте. Бедолага остался жив — его спасли доспехи, но поднялся он с трудом, заработав несколько переломов.

Ящер в этом бою почему-то проявил себя хуже некуда, держался позади всех, стараясь быть подальше от хищника. Раньше за ним такого я не наблюдал, но и с саблезубыми тиграми мы раньше не сражались. Так что надеяться, что он уничтожит зверя, не приходилось. Мы вновь начали пытаться окружить своего тигра. Тем временем у других групп гладиаторов дела шли по-разному. Одну группу тигр полностью уничтожил, при этом сам получил несколько серьёзных ран, и сейчас улёгся подальше от сражающихся и зализывал раны. Другого тигра десяток гладиаторов смог прикончить и сейчас бойцы из их группы помогали другим отрядам. Так что бой пока шёл на равных.

Тем временем мы смогли окружить своего хищника. Он повернулся ко мне задом, и я рубанул ему по задней ноге, серьёзно ранив. Тигр взревел, резко обернулся и ударил меня своей лапищей. К счастью, я успел прикрыться щитом и отлетел в сторону, сбив собой другого гладиатора и потеряв щит. Пока я поднялся на ноги, хищника добили. Не успели мы этому порадоваться, как одному из гладиаторов откусил голову подбежавший сзади тигр. Он расправился со своим отрядом и теперь принялся за нас. Нас осталось всего пятеро, поэтому мы сгруппировались, прикрылись щитами и пятились назад, отступая. Нам оставалось надеяться только на то, что другие группы расправятся со своими хищниками и помогут нам.

Мы испугались, закрылись щитами, зверь прижал нас к стенке, как мы совсем недавно прижали другого тигра. Вот только так высоко прыгать мы не умели. Внезапно у меня из рук вылетел меч, едва не сломав мою руку. Это хищник своей лапой отбросил его далеко в сторону. Я прикрылся руками, надеясь защититься от следующей атаки зверя. Но это ничуть не смутило его — он замахнулся для удара. Вся жизнь в этот момент пронеслась у меня перед глазами. Но тут зверь пошатнулся и обмяк. Сзади из его черепа с неприятным чваканьем достал меч гладиатор. Зверь был мёртв. Последний зверь.

Публика на трибунах аплодировала. Это был красивый бой. Последний бой. Многие погибли здесь, в том числе гладиатор из камеры напротив моей. Я так и не запомнил его имени.

***

Процедура освобождения заняла несколько дней. В день победы мы отпраздновали то, что остались живы, выпили за погибших товарищей, выпили за обретённую и долгожданную свободу. На следующее утро нам предстояло сменить клейма и получить документы с печатью о том, что мы свободны. Своё клеймо я получил, ещё находясь в рабстве у людей на галере. Шрам на лбу давно уже зажил. Теперь, если я вернусь в страну людей, и его кто-то увидит, меня вновь сделают рабом. Часто новые владельцы рабов набивают новые клейма своим рабам, но бывает, что нет. Мне повезло остаться с одним шрамом. Сейчас мне должны были заклеймить старое клеймо сплошным кругом, а рядом с ним поставить новое со словом «свободный». Неприятная процедура, да и красоты мне не добавит, но лучше уж так, чем остаться рабом.