Дмитрий Смекалин - Господин маг

Ехали довольно бодро, но до Ханки, все равно, добрались только через неделю. В дороге Петя прикидывал, какие у него там дела могут быть. Рынок посетить - обязательно. А вот закупать ли там чай и шелк - уже как получится. То есть себе и на подарки - обязательно, а вот на продажу - от цен зависит и обстановки. Может, одному ему по городку ходить и не удастся.

Еще можно кое с кем встретиться. Например, с упомянутым уже Микулиным, начальником медслужбы Неласовым, еще с парочкой знакомых офицеров, если они на месте будут. А вот выслушивать претензии Штепановского не хотелось совершенно. Но придется.

Только вот первой, кто ему в Ханке встретился, оказалась Анна. Его не состоявшаяся любовь. Это бы ничего, мало ли по какой причине девушка недалеко от конторы и складов Карташова (конечной точки их маршрута) оказалась. Они, кстати, до рынка недалеко, могла оттуда в офицерскую часть поселка возвращаться. Во время прошлой практики, перед отъездом, Петя ее как раз на рынке встретил. Только тогда они сделали вид, что друг с другом не знакомы. А тут она вдруг его увидела и сама подошла.

Глава 37.

Весь в делах. Законных и не очень.

- Привет. Ты здесь служить собираешься?

- Здравствуйте, Анна Сергеевна, - Петя покосился на стоящего неподалеку Матвея Яковлевича: - Ничего не имею против службы на Дальнем Востоке, тем более, многих здесь, в Ханке, и Дальнем знаю. Но зависит это не от меня. Высокопоставленных покровителей не имею, так что придется ехать туда, куда укажут в Академии.

Анна на несколько секунд застыла, но сохранила на лице благожелательную улыбку:

- Надолго в Ханке, Петр Григорьевич?

- Не думаю. Скорее всего, ближайшим же поездом отправлюсь в Дальний, а оттуда в Баян, в Академию.

- Ну, может еще и увидимся.

Анна развернулась на каблуках, сделав это, следует признать, довольно изящно. Петя непроизвольно задержал на ней взгляд. Девушка не обернулась, но наверняка это почувствовала. В общем, ушла королевой.

И что это было? Впрочем, молодой маг давно зарекся пытаться понять девушек. А сейчас у него гораздо более серьезные проблемы есть. Первая из них уже нарисовалась в виде двух жандармов. Но все-таки, что же она имела в виду?

- Господин Птахин! Господин опричник Штепановский немедленно требуют вас к себе, - Почти рявкнул более молодой из них.

То ли сказалась усталость от достаточно напряженного путешествия (не физическая, моральная), то ли неожиданный разговор с Анной смутил его больше, чем он хотел бы себе признаться, но заявление жандармов он, вроде, и услышал, но как-то пропустил мимо ушей. Вместо этого его мысли скакнули на совсем другой предмет.

Петя, как, наверное, и большинство жителей Великого княжества в чинах опричников не разбирался совсем. Не носят они знаков отличия, а само их ведомство какое-то таинственное. Наверное, специально. Но просто "господин" для опричника как-то мелко. Вот Стасов с Родзянкой, приближенные к Государю люди, никак не меньше, чем, генералы, то есть "превосходительства". Если Стасов, вообще, не "высокопревосходительством" будет. Штепановский и Трифонов явно пожиже будут, но ведь тоже командовать норовят. Не только кадетами, вроде Пети, но и преподавателями Академии.

В этих раздумьях Птахин жандармов проигнорировал, а повернулся к приказчику:

- Матвей Яковлевич, найдется, где меня приютить на несколько дней, или надо к коменданту обращаться?

Однако, опять вмешались жандармы. Точнее, старший из них:

- Петр Григорьевич, вы бы лучше поспешили. Господин Штепановский очень гневаться изволят. Потребовали, как только появитесь в Хане, сразу вас к нему доставить.

Внутренне кадета такая настойчивость очень разозлила. Вот какого..., спрашивается, этот опричник так раскомандовался?! Должен же понимать, что люди устали с дороги, им с постоем определиться надо, в порядок себя привести, помыться, поесть, наконец. Так этот шельмец не на совместную трапезу приглашает, а на ковер к себе требует. Немедленно.

Права у опричников какие-то нечетко сформулированные. С крамолой бороться и поручения Государя выполнять. Но к Ульратачи Штепановский поехал по своей инициативе. Так же, как к деду Магаде по своей инициативе не поехал. Но считает, что Петя должен к нему по щелчку пальцев бегать и в струнку вытягиваться.

Очень хотелось послать опричника и жандармов куда подальше. Так сильно хотелось, что Петя даже испугался. Неужели он настолько устал ждать окончания обучения, что готов сорваться?

Ведь кто он сейчас? Кадет. Пусть и магической Академии. А кадет - существо почти бесправное. Любой офицер может на него наорать, а то и выпороть приказать. Как пороли в Академии некоторых первокурсников. На старших курсах, понятно, телесные наказания уже не применяются. Во-первых, бесполезно. Его аурный щит выстрел в упор выдержит, что ему розги? А во-вторых, всего через несколько месяцев получит он перстень мага. И сразу станет личным дворянином и обладателем седьмого ранга Табели. Преподаватели об этом помнят и рамок не переступают. Даже Левашов гадости делает так, что чуть ли не заботу он нем проявляет.

Петю снова передернуло.

Так. Успокоиться. И идти к Штепановскому. Не бегом, понятно, но идти.

- Матвей Яковлевич! Вы уж извините, но, похоже, придется вам за моими вещами проследить. Хорошо бы их в мою комнату занести, как только вы ее для меня выделите. А я пока схожу, узнаю, зачем опричнику так срочно понадобился, что даже привести себя в порядок с дороги дать не хочет.

После чего повернулся к жандармам:

- Ну, показывайте, куда идти.

Показывать было особо нечего. Опричник обитал в том же доме, что и комендант форта - капитан Малышенко - и некоторые другие офицеры. Там же находился и кабинет коменданта, где Пете когда-то георгиевский крест вручали. Но, нет, Штепановский обнаружился не в нем, а комнате поменьше. Тоже с приемной, только в ней никого не было. До тех пор, пока жандармы не пришли. Теперь же они, направив кадета к начальственным дверям, сами дальше не пошли. Наверное, чтобы случайно под раздачу не попасть. Их дело.

Опричник сидел за единственным в комнате столом лицом к двери. Так что вошедшего кадета заметил сразу.

- Добрый день, Александр Петрович. Звали?

На приветствие Штепановский не ответил, сесть не предложил. Вместо этого сам встал и навис над столом, опершись на него руками:

- Что вы себе позволяете, Птахин?! - Заорал он: - Вы зачем к шаману ехали?! Выполнять поручение Государя или вместе с Карташовым коммерцией заниматься?!!!

Орал он, на самом деле, довольно долго. С большим чувством. Даже слюной брызгал. Но все, сказанное после первых фраз, было лишь их повторением. И это было хорошо. Не то, что орал, и не то, что повторялся. Главное, основной пар выпустил, а Петя за это время полностью успокоился, взял себя в руки и, когда возникла такая возможность, ответил спокойно и с достоинством: