Ренсом Риггз - Казни Дьявольского Акра [litres]

Я понял, чего добивался Горацио. Он делал из их бронированных тел живой щит для нас. Но он уже явно уставал, начинал хрипеть… Ряд острых зубов вонзился мне в плечо и начал погружаться все глубже в мясо, так что от острой боли я завопил:

– Стой, стой, стой, стой! – на этом ломаном пустотском, который едва знал.

Этого хватило, чтобы зубы остановились… но не убрались.

– СЕЙЧАС? – прокричал я Горацио.

– Пока нет! – ответил он и прибавил между двумя командами: – Представь, что ты мост… канал… сосуд, в котором содержится их разум…

Языки затянулись вокруг нас, внезапно и жестко, и Нур ахнула, а Горацио вскрикнул. Где-то хрустнула, ломаясь, кость, и его голос прервался. Мне и без света было понятно, что он сильно ранен, но я знал, что делать дальше.

Я нажал в кулаке рычажок.

И все почернело.

Долгое время все черным и оставалось. Только слышался звук бегущей воды. И смутное ощущение, что я плыву. Я где-то потерял сознание, но не помнил как.

В ушах звенело, резко и постоянно – как отдача от микрофона. Кроме этого… и вот еще темнота и текущая вода… не было ничего. Долго. Потом к ним присоединился еще один звук – девичий голос.

Чьи-то руки куда-то тянули мое тело. Потом мне отвесили пощечину, и во тьме вспыхнуло целое созвездие звезд, а с ними пришли и новые ощущения.

Мне холодно.

Я почти целиком погружен в холодную воду.

Зрение тоже решило вернуться. По крайней мере, частично. Я был в помещении, полном бурной воды и колеблющихся теней. Испуганное лицо, все в прядях мокрых волос. Темные глаза блестят отраженным пламенем. Перехватив мой взгляд, они сделались еще шире… Голос прокричал мое имя. Я открыл рот, чтобы ответить, и наглотался соленой воды.

Зрение погостило и решило, что с него хватит. Меня вырвало. Снова кричат мое имя, голос на сей раз другой. Волны между стен большой комнаты… мечущиеся силуэты… Девушка держит в ладони живой огонь.

Кто-то поддерживал меня под спину, чтобы я опять не затонул.

Я здесь, но и еще где-то сразу…

Я забился в угол, перепуганный, оглушенный, моя нижняя половина течет рекой черной крови…

Я под водой, я разбит на куски, я угасаю…

Я плыву на спине в кипучей воде, двести фунтов тугих, свирепых мышц, и жду…

Я – все они, одновременно…

Джейкоб, ты меня слышишь?

Мы на корабле. Застряли в его темном пузе. Которое быстро заполняется водой.

А. Вот он я.

Джейкоб, мы сейчас утонем.

Ко мне возвращается дар речи.

– Нет, – говорю, – не утонем.

Я могу шевелить руками.

Ногами.

Всем телом.

А потом – как будто меня расщепили на тысячу щепок…

Я

могу

шевелить

ими

всеми.

Они были еще живы.

Нур, Эмма и Горацио.

Каким-то чудом мы все пережили взрыв, заключенные в броню из пустот, которые сами по себе щеголяли в броне: грудь и спина утолщены стальной экзоскелетной пластиной. Многие из них погибли, еще больше непоправимо пострадало и вышло из строя, но, судя по головокружительному количеству дорожек, на которые разбегалось мое сознание, под моим командованием в данный момент находилась по меньшей мере дюжина целых и невредимых пустот.

Ощущение было не то чтобы совсем чуждое. Такое уже случалось раньше: коллективная мозгоперезагрузка, которая подсоединила меня к целому гнезду пустот и дала возможность больше не полагаться на весьма сомнительное знание их языка, а воткнула штекер прямо в бессознательное средоточие моей силы – прямо в них. То, что эти пусто́ты были новой модели, значения не имело. Несмотря на все отличия от пустот прошлого, самые глубины разума у них оставались точно такими же. Это был даже не контроль… – я их населял. Я действовал ими, испытывал приглушенную версию их страданий, видел их глазами – а в то же время и своими собственными. Поначалу это изрядно пугало – чувство, что я сразу нигде и везде, и моя… мной -ность зыбится, идет волной по ним по всем, словно колода карт, которую взяли в руки и тасуют.

Один из меня сейчас как раз таращился под водой на дыру в форме звезды… дыру в обшивке, через которую втекало море, – бледный мутный свет сочился с той стороны.

Хватайтесь за меня , попытался сказать я Джейкобом. Вдохните поглубже и … Но слова получились неправильные и через неправильный рот, и мне пришлось на минутку сосредоточиться, чтобы найти себя. Ага, вот он я: таращусь пустыми глазами перед собой, пока вокруг паникуют друзья.

Вернуться в себя было почти как натянуть старую удобную одежду.

– Все, срочно хватайтесь за меня и вдыхайте поглубже!

На сей раз меня услышали и послушались.

Дальше я собрал своих пустот. Они плотно окружили нас, заарканили за пояс и утянули под воду. Мне даже почти не пришлось думать о том, чего я от них хочу, – раз, и все уже сделано.

А хватку я, однако же, не утратил!

Пусто́ты оказались на удивление проворными пловцами. Их языки шли волнами, словно плавники или ласты, и отлично удерживали предметы (кто бы сомневался!), так что они без труда тащили нас вперед. И секунды не прошло, а мы уже проплыли через рваную дыру в стене и двинулись дальше по затопленному по самый потолок коридору. Попытайся мы пройти эту дистанцию самостоятельно, и нас бы точно ждала гибель, но пусто́ты буксировали нас так умело и быстро, что у меня колыхались щеки от встречного потока.

Затем мы ринулись вверх по затопленной лестнице и пробили головами поверхность воды где-то на полдороге. Наконец-то! А еще дальше нас понесли – в настоящем гнезде из костлявых рук и жилистых языков.

Через дверь и на палубу. Корабль скверно завалился на один бок, пол превратился в горку. Пусто́ты роились вокруг, радуясь свежему воздуху и злясь, потому что злость была их естественным состоянием. Они люто ненавидели меня, но были готовы сделать что угодно, что бы я ни приказал. Их было очень много – больше, чем я думал, больше, чем мог сосчитать, – тридцать пять, может сорок. Они подпрыгивали и колошматили языками по палубе. Один из тварей неосторожно вбежал в самую гущу и стал орать команды. Не успел он окончить фразу, как ему уже отвинтили голову и зашвырнули ее в Темзу.

Я велел пусто́там поставить нас на пол. С накренившейся водяной горки застрекотал автомат, рикошет эхом ответил позади. Я отпихнул друзей под прикрытие лестничной клетки, заблокировал вход двумя пусто́тами, а остальных отправил зачищать корабль от врагов.

Минута, и все было кончено. Трое человек с автоматами разоружены и разорваны на куски. Перебежчик-странный, который контролировал их разум, упал на поле для палубного хоккея со сломанной спиной. Еще один из тварей, сидевший в рулевой рубке, сдался сам, подняв руки и дрожа коленями.