Александр Громовой - Магический курьер: НЕОФИТ [СИ]

Не помню, как долго мы ходили по кругу, оскальзываясь и падая заставляли работать огромный механизм. Если вращение слишком замедлялось, кнуты с острыми как бритва крюками на концах, тотчас же находили виновников.

В этот день, я всерьез задумался о том, как бы мне поскорее отдать концы.

Попытайтесь только представить, что вы из цивилизованного мира вдруг попадаете в жуткий средневековый кошмар! Абсолютно без одежды, с ног до головы перемазанные дерьмом, в толпе обезумевших от нескончаемой пытки рабов.

Именно рабов.

Черные провалы ввалившихся глазниц, скрывают от света еще более страшное зрелище… их глаза. Никогда не забуду эти полные вселенского отчаяния взгляды.

Удар же кнута, не описать никакими словами! Боль от стальных наконечников, расплавленным свинцом вытесняет из вас остатки здравомыслия. Мясо клоками свисает из зияющих ран на спине, залитой ручьями крови. Вы испытываете лишь одно желание, никогда больше не останавливаться и крутить, крутить, крутить этот спасительный ворот. Главная ваша цель, чтобы он не останавливался и не замедлялся, иначе удар повторится!

Чистое безумие…

Когда нас пригнали в «комнату отдыха», как я ее впоследствии окрестил, Здоровяк явился по мою душу и снова «помог уснуть».

Очнулся я аккурат перед следующей сменой и все повторилось точь-в-точь как в прошлый раз.

Снова вернувшись на отдых, думал, что мне опять «выдадут снотворное», но караул сменился и желающих сосчитать мои ребра не нашлось, поэтому я смог впасть в забытье собственными силами.

Через несколько дней нам дали пожрать отвратительную баланду, но за неимением иных вариантов пришлось лопать впрок. Я вдруг вспомнил, что не ел и не пил уже очень давно. Удивительно, но признаков истощения мое тело не выказывало! Кожа истончилась, а без того жилистое телосложение стало еще более «сухим», но мускулатура в объеме нисколько не потеряла, даже наоборот прибавила. Как это может быть?!

Постепенно привык к постоянной темноте, и теперь отчетливо различал окружающее пространство в виде тускло-красных оттенков разной интенсивности. Особенно яркими были глаза рабов, которые пугали меня светясь в темноте, словно раскаленные угли.

Удивляться происходящим аномалиям я в какой-то момент абсолютно перестал, потому как жизнь моя сама по себе была теперь невероятным, фантастическим… кошмаром.

Несколько раз пытался умереть, задержав дыхание и отключался в надежде прекратить жалкое существование, но всякий раз просыпался, чтобы снова крутить ненавистный ворот.

Так прошли дни, а может недели. В какой-то момент, валяясь на грязном полу, погруженный в тяжелые думы я полностью осознал, что никто не придет за мной и не спасет. Это не похищение с целью выкупа, а нечто более ужасное!

Умереть я тут не смогу и буду всю оставшуюся жизнь ходить в упряжи, получать свои удары кнутом, служить «мальчиком для битья» у Здоровяка. Такая ли жизнь мне по душе? Конечно же нет! Словно по щелчку пальцев, мой дух восстал из пепла беспросветного отчаяния. Это было как рождение сверхновой, затопившее мою душу острым желанием жизни!

Удивительно, но тело постепенно крепло несмотря на невозможные условия этого раскаленного ада. Мне стало интересно, каким же образом я успеваю исцелиться к утру, после жутких побоев от Здоровяка, тем более что иногда к нашим мероприятиям присоединялись его коллеги.

В очередной раз, во время «сеанса терапии» от охранников, дал себя немного отдубасить и сделал вид, что вырубился.

Здоровяк пнул меня в последний раз. Потеряв интерес к бесчувственному телу, вроде бы уже собирался уводить своих архаровцев, но вдруг передумал. Вернулся и ударом ноги свернул мне нос.

Боль была адская, но усилием воли удалось не потерять сознание, а когда надзиратели ушли, я отполз в сторону и сосредоточился на процессах, происходящих в моем теле.

Было больно и тихо. Быть может требуется именно сон? Нет, нужно все точно проверить.

Лежал навзничь с открытыми глазами и вдруг почувствовал руками знакомую волну тепла… Именно так я ощущал пламя камина у себя дома, когда подставлял ему ладони.

Сердце защемило от воспоминаний. Слезы рекой хлынули из глаз, но усиливающееся ощущение теплой пульсации отвлекло от сантиментов и заставило сосредоточится на текущем моменте.

Вдруг, ощутил тонкую вибрацию и вздрогнул от хруста, с которым вправился мой сломанный нос! При этом боли совсем не было, а наоборот возникло ощущение излечения и улучшения общего тонуса организма.

Охренеть, так вот почему я всегда к утру как огурец! Тепло исходящее от измазанного дерьмом пола оказалось исцеляющим. А что? Бывают целебные грязи, а тут волшебный помёт рабов… Это же можно сколотить целое состояние.

Я криво улыбнулся… Ага, «гуа́но-лечебницу» открыть!

Открыл глаза и огляделся. Вокруг моего тела светилось яркое раскаленное пятно, втекавшее в меня тонкими красными ручейками.

По ходу дело не в дерьме, а в какой-то энергии, которую мое тело использует для восстановления.

Может я не случайно оказался здесь? Вероятно, мне было предначертано очутиться в кошмарном пекле, чтобы сделать подобное открытие.

С этого момента, моя жизнь наполнилась смыслом. Я решил во что бы то ни стало вырваться из этого гигантского гремящего ящика и узнать, что там снаружи. Если охранники куда-то уходят и вновь возвращаются, значит есть вход, а главное выход.

Теперь я внимательно прислушивался к тому, что там лопочут наши соглядатаи. Еще и раньше я ловил себя на том, что без труда повторяю некоторые слова, интуитивно улавливая их смысл.

Анде́во — раб, фахазавана́ — свет, аза́ — работать…

Вскоре я смог произнести первую связную фразу, за которую меня Здоровяк так отделал со своими дружками, что я провалялся в комнате отдыха всю следующую смену.

— Ма́ту той ни анде́во, мампанантеро а́хо! — «Подохнешь рабом, я тебе обещаю!»

С этих пор они вообще перестали кого-либо лупцевать кроме меня. Но, что нас не убивает, делает сильнее. Я получил возможность проводить больше ночных экспериментов с энергией, только и всего.

А дальше я «совсем оборзел». Начал специально провоцировать охранников и стабильно огребаться сразу после подъема, таким образом получая намного больше свободного времени, так как восстанавливаться научился в считанные минуты.

Когда все уходили на работу, энергии становилось столько, что стены раскалялись как паяльник. Видимо остальные рабы аналогичным образом поддерживали в себе жизнь, иначе хоть кто-то бы уже помер. Так нет, все живехоньки.

Постепенно начал отлично понимать разговоры охранников. Я не просто учил их язык в обычном понимании, а смысл слов и целых выражений будто сам всплывал из недр сознания. Через некоторое время поймал себя на мысли, что иногда даже думаю на новом языке.