Chwiryong - Создатель подземелий [ЛП]

"Тайный ход."

Стена за гербом заскрипела и открылась, совсем как в фильмах. Проход, который обнаружился за этой стеной, был настолько узок, что в него можно было протиснуться лишь по одному.

Алчность продолжала вести Ёнг-Хо. Тот сглотнул. Когда он оглянулся на Каталину, та быстро вытащила осветительный прибор и протянула ему.

— Я пойду вперёд, — сказал Ёнг-Хо Каталине, когда та отдала ему прибор.

Каталина могла видеть в темноте, но так как Ёнг-Хо вела Алчность, ему было целесообразнее идти впереди. Девушка замешкалась, — всё же она — страж, но потом согласилась пустить Ёнг-Хо вперёд.

Проход оказался длиннее, чем он представлялся. Холодная тьма поглощала и свет, и звук, а глубокая тишина не давала расслышать даже звук собственных шагов. Это подавляло Ёнг-Хо и Каталину.

Ёнг-Хо продолжал идти. Но несколькими мгновениями позже замер. И не потому, что проход закончился.

"Мы потеряли связь."

Ёнг-Хо не чувствовал Люсию, которая постоянно была с ним на связи. Хотя Ёнг-Хо был внутри подземелья, казалось, что он вышел за его пределы. Ёнг-Хо чувствовал, что связь оборвалась. Но когда он потерял связь с Люсией? Или связь оборвалась сразу, как только они вошли в проход?

"Когда я получил Аамон."

Связь с Люсией обрывалась. Ёнг-Хо вздрогнул. Наверное, этот проход для неё — вне досягаемости, Люсия не может его контролировать. Но это его не остановило. Ёнг-Хо шёл туда, куда вела Алчность. Чуть позже тьма поглотила и время. Ёнг-Хо не мог сказать, сколько он уже идёт по проходу.

Ещё шаг.

Алчность вдруг исчезла. И хотя Ёнг-Хо по-прежнему шёл в темноте, он разглядел большую дверь. Герб с изображением дракона, правящего миром. Ёнг-Хо ещё не протянул руку, как дверь отворилась. Тьму поглотил яркий свет.

— Добро пожаловать на Арену Дома Маммон, — приветствовал его незнакомый голос.

Глубокий, грубоватый голос принадлежал женщине. Перед ним был тёмный каменный коридор. Он был шире тайного хода. По нему вряд могли пройти четверо.

Ёнг-Хо глубоко вдохнул и огляделся. Вообще за той дверью, через которую он прошёл, должна была быть другая дверь, однако вместо неё его взору открылся длинный коридор.

Каталина насторожилась, она смотрела прямо перед собой. Ёнг-Хо тоже заметил впереди женщину. Она была одета в длинное чёрное платье. Ещё на ней была серая безликая маска, так что он не мог видеть её лицо. Если бы платье не облегало тело женщины, Ёнг-Хо бы даже не понял, что перед ним женщина.

Выказав Ёнг-Хо своё уважение, женщина выпрямилась. Ёнг-Хо занервничал, услышав слова "Арена Дома Маммон". Женщина подошла ближе. Теперь она говорила тише и сдержаннее.

— Тот, кто нашёл Арену, как твоё имя? И как имя твоего отца?

Когда женщина приблизилась, Каталина дёрнулась. Ёнг-Хо жестом успокоил её и, глядя прямо в безликую маску, сказал:

— Чун Ёнг-Хо. Новый глава Дома Маммон. Моего отца зовут Чун До И.

Женщина ответила не сразу. Может, это лишь его воображение, но Ёнг-Хо показалось, что она смущена и сбита с толку. Прежде чем он мог бы сказать — почему, женщина подошла ещё ближе. И спросила уже нетерпеливее:

— Тогда как звали твоего деда...

— Довольно, — вмешался другой голос.

Очень большая рука разделила Ёнг-Хо и женщину в маске.

Новый голос прозвучал неожиданно, они не ощутили присутствие его обладателя, поэтому Каталина была захвачена врасплох и вытащила оружие. Ёнг-Хо попятился.

Голос принадлежал Гиганту, одетому в чёрный костюм. У этого Гиганта были красная кожа, два рога на лбу и длинный красный хвост сзади. В голову Ёнг-Хо разом пришли Офелия и Элигор. Гигант смотрел на Ёнг-Хо, поглаживая бороду, и улыбался.

— Пожалуйста, простите грубость моего ассистента. Моё имя — Гусион, я — распорядитель Арены.

Лучшее, что Ёнг-Хо должен был сделать, это поприветствовать его в ответ. Но Ёнг-Хо не мог из-за внезапно пришедшей в голову странной мысли. Ёнг-Хо заметил, что в поведении женщины, стоявшей перед Гусионом, сквозило нетерпение. Это была нелепая мысль. Доказательств недостаточно. Но у него было предчувствие.

— Каиван?

Нетерпеливая женщина вздрогнула. Она оглянулась на Гусиона, и её улыбка стала какой-то кривой. Каталина смотрела на Гусиона, по её лицу катился пот.

Потом он услышал:

— Ты — потомок Кайенна? Как поживает Кайенн?

— Я сказал: довольно! — взорвался Гигант.

Внезапно его сила захлестнула всё. Женщина, исступлённо задававшая вопросы, с болезненным стоном осела на пол. Каталина задрожала. Она помнила, что должна защищать Ёнг-Хо, так что она сумела подняться, но это всё, что она могла сделать. Предел.

Гусион пристально смотрел на Ёнг-Хо. Из-за взрыва подавляющей энергии Гусиона казалось, что он в любой момент готов прихлопнуть Ёнг-Хо на месте.

Огонь. Это не был зелёный огонь, представлявший душу Ёнг-Хо. Пламя Красного Лотоса вырвалось и оттолкнуло давящую энергию Гусиона. На этот раз на лице Гусиона сменилось сразу несколько выражений. Гнев, потрясение и... радость, которую он просто не мог сдержать!

— Аамон?! Это, правда, Аамон?!

Аамон ответил. Пламя Красного Лотоса стало больше и прекраснее. Чудовищный голос заполнил всё пространство коридора:

— На колени перед Королём Алчности! Гусион, тот, кто обладает сверхчеловеческой силой! Дух Маммона!

Противостояния с этим Гигантом было более, чем достаточно, чтобы уничтожить всё вокруг. Каталина не выдержала и начала падать, но Ёнг-Хо удержал её за талию. В огне Красного Лотоса вспыхнуло зелёное пламя.

Гусион смотрел на Ёнг-Хо. А Ёнг-Хо смотрел на Гусиона.

Несмотря на напряжённую атмосферу, Гусион сказал:

— Дух Маммона, Гусион, признаёт возвращение Короля Алчности.

Он не преклонил колена. Казалось, на самом деле Гусион испытывает Ёнг-Хо. Парня это не заботило, и вместо того, чтобы продолжать игру в гляделки с Гусионом, он осмотрелся по сторонам. Не потому, что боялся Гусиона. Он смотрел на женщину, которая, тяжело дыша, сидела на полу.

Её маска упала. А глаза переполняло отчаяние, разочарование и смущение, но не ярость. Плотно сжав губы, женщина невольно выразила чувства, которые не могла скрыть.

Ёнг-Хо был уверен. Он узнаёт её лицо и голос. Глава Дома, затерявшаяся среди праха. Каиван, Демон Король Искажения. Это была она.

Ёнг-Хо чувствoвал в рукаx какое-то напряжение.

Когда Каиван поняла, что Ёнг-Xо — не сын Кайенна, её младшего брата, она была разочарована. Hо Каиван не могла это так оставить. Может быть, он — потомок Кайенна. Может, не сын, а внук или правнук. Она даже спросила, как поживает её брат.

Однако Каиван не могла долго говорить. Кроме собственных чувств, ей хотелось сказать ещё очень многое. Ей просто не позволили говорить. Губы Каиван не слушались, только беззвучно кривились. Ёнг-Хо знал, почему.