Chwiryong - Создатель подземелий [ЛП]

— Что у вас со Скатах? Она — милая и красивая. Похоже, она тебе очень нравится, но ты это скрываешь, — сказал Ёнг Хо.

У неё был приятный характер, соответствующий её легендарной репутации, лучшей среди двенадцати духов Дома Маммона. Это правда, что Скатах была ослепительной красавицей, хотя и не такой, как Ситри.

Скатах была немного дурочкой, но все равно достаточно привлекательной для любого.

Гусион с какой-то пустотой в глазах криво улыбнулся и покачал головой.

Взглянув на Ёнг-Хо, он сказал:

— Да, она мне нравится... Но когда я провожу с ней ночь — мне страшно.

— Что ты сказал?

Гусион щелкнул языком. Затем, махнув рукой на Ёнг-Хо, широко раскрывшего глаза от удивления, спокойно произнес:

— Ты еще не познал истинной глубины ночи. Ты — не готов. Ты — всё ещё новичок.

"Похоже, у Вас — всё ещё впереди…»"

"Возможно, именно поэтому Вы можете вызывать такую сильную боль и необузданное желание. "

Аамон, всё это время хранивший молчание, внезапно вмешался. От его низкого и серьёзного голоса глаза Гусиона округлились.

— Ммм? В каком смысле "ещё даже не начал"?

— Неважно! В следующий раз, когда я приду сюда, Каталина бросит вызов первому этажу вместо меня. После чего я собираюсь бросить вызов девятому.

На этот раз уже Ёнг-Хо быстро сменил тему разговора. Гусион поочередно с подозрением смотрел то на Ёнг-Хо, то на Амона, но если Аамона это особо не тревожило, то Ёнг-Хо отчаянно избегал взгляда Гусиона.

Гусион, несколько раз наклонивший голову, мгновенно развеял свои сомнения и ответил:

— Да, для того, чтобы раскрыть истинную силу Бригады, также важна сила твоего подчиненного, то есть, твоего духа.

— Настоящая сила Бригады?

— Пока рано. Позволь рассказать тебе об этом тогда, когда ты перейдешь на следующий уровень. Если попытаешься бежать, даже не начав ходить — ты упадешь.

Гусион выглядел как настоящий мужчина, и на самом деле у него была добрая душа. Однако сейчас Гусион был необычайно непреклонен.

Тем не менее Ёнг-Хо спокойно принял то, что он сказал.

Поскольку уже пришло время покинуть арену, он спросил Гусиона:

— Что насчет состояния Каиван?

— Ну, хотя и медленно, но Каиван уверенно идёт на поправку. Так что тебе не о чем беспокоиться.

Гусион был не из тех, кто лжет без причины. Как он сказал, Каиван очень медленно восстанавливалась.

"Если так, она могла хотя бы раз показать своё лицо", — подумал Ёнг-Хо.

Но он тут же отбросил эти мысли в сторону.

— Хорошо, позволь мне вернуться в следующий раз.

Когда Ёнг-Хо открыл дверь в зал ожидания, появился человек в маске зверя, словно ожидая кого-то. Рядом с этим человеком стояла Каталина, тренировавшаяся в другом зале.

Он был ослепителен. Несмотря на то, что он был спрятан в ножнах под именем Каталина, клинок под названием Черная магия излучал яркое свечение.

Ёнг-Хо протянул руку и нежно погладил Каталину по волосам. Всякий раз, когда он касался её волос, свечение черной магии постепенно угасало. Выражение лица Каталины, которое стало непривычно твердым, также постепенно изменилось.

— Давай возвращаться.

— Да, Господин.

Каталина ответила, хлопая хвостом, который теперь пришел в норму.

Ёнг-Хо также радостно улыбнулся и шагнул вперед вместе с ней.

Когда он собирался выйти из зала ожидания, Гусион остановил его:

— Эй, Юный Господин!

Ёнг-Хо обернулся и увидел, как Гусион скрестил руки. Выдержав небольшую паузу, он сказал:

— Каиван — хозяйка десятого этажа. И награда на десятом этаже — такая же особенная, как и наказание.

Пока Ёнг-Хо остановился на восьмом этаже.

Ему оставалось преодолеть всего один этаж, чтобы, наконец, подняться на десятый.

***

По возвращении в комнату отдыха Каиван через длинный коридор арены, Ёнг-Хо смог перебороть свои переживания.

Ему не стоило особо нервничать, что ему придется противостоять Каиван.

Скорее, значение имела особенность награды и наказания, а не тот факт, что противником была сама Каиван.

Ёнг-Хо ещё ничего не знал ни о наградах, ни о наказаниях. Однако было ясно и вполне понятно, что он должен подготовиться лучше, чем обычно.

"Хозяин, что с вами случилось на арене?"

"Вы выглядите бледным. "

Как только Ёнг-Хо снова соединился с Люсией после ухода с арены, тут же раздался её встревоженный голос.

Поскольку звучала она довольно взволнованно, Ёнг-Хо весело ответил:

— Нет, ничего не произошло. Я просто немного устал. В подземелье не произошло ничего необычного?

"Ваш подчиненный дух, Офелия, отправившаяся в качестве посланницы в Дом Рэндолта, уже вернулась. "

"Думаю, она вернулась с их ответом на ваше предложение о капитуляции. "

— Быстро же она вернулась.

Так и было. Миссия Офелии заключалась в том, чтобы донести послание, а не получить ответ.

И тот факт, что она получила ответ, означало, что глава семьи Рэндолт с этим ответом не тянул.

Возможно, они подготовили ответ ещё до приезда Офелии.

— Где она сейчас?

"Ну, Офелия снимает усталость, борясь с Элигором, подчиненным духом. "

"Я скажу ей незамедлительно прийти в зал для совещаний. "

Ёнг-Хо не понимал, какое отношение имеет её спарринг с Элигором к избавлению от усталости, но все равно почувствовал облегчение.

Если случится что-то серьезное, ему не с кем будет связаться, поскольку он был на арене, но, по крайней мере, там была Офелия, неторопливо спарринговавшая с Элигором.

— Мне нужно спешить. Давай поторопимся, Каталина.

Каталина быстро кивнула и вместе с Ёнг-Хо направилась в зал для совещаний.

Этого Ёнг-Хо и ожидал. Поэтому он спросил в ответ:

— Как они отреагировали?

— Относительно спокойно. Вот ответ главы Дома Рэндолта.

Офелия достала письмо из внутреннего кармана пиджака. Это письмо было запечатано более надежно, чем то, которое Гусион отправил Скатах.

Вместо того, чтобы передать письмо в руки Ёнг-Хо, Офелия крепко прижала его к своей груди и с серьезным выражением лица сказала:

— Это самое обычное письмо, не наделенное никакой магической силой. Однако, возможно, на этом письме есть что-то вроде яда. Пожалуйста, позвольте мне сначала открыть его.

Сам факт существования магии не означал, что все ловушки могут быть подстроены исключительно с помощью магии.

Возможно, кто-то поместил внутрь конверта ядовитый порошок или отравил его уголок.

Вспомнив о недавних новостях, где говорилось о письме, отравленном сибирской язвой, Ёнг-Хо вдруг нахмурился, так как ему совсем не понравилось то, что сама Офелия должна была проверить это письмо, рискуя своей жизнью.

Но выражение лица Офелии в данный момент было решительным. И Ёнг-Хо, в конце концов, кивнул.