Chwiryong - Сага о Вальхалле [ЛП]

“Что ты вообще маешься, как дура, если он уже действительно мертв?”

Фрейя выругалась вполголоса и рассмеялась, как дура.

“Незаконнорожденная”

Если он придумал такой великий план, он должен был хотя бы сказать ей. Чтобы он спланировал все с Локи и обманул ее и весь мир.…

И если он готовился к этому, то должен был преуспеть. Он должен был выйти победителем, как Бог Войны.

“Незаконнорожденная”

Она снова выругалась, но гнев ее не утих. Почему он сразу пошел туда? Почему кто-то, кто должен был быть королем, отправился на передовую? А что будет с остальными, если он умрет?

Фрейя плакала, плакала с разбитым сердцем. Это было не потому, что она боялась того, что может случиться после того, как печать сломается. Это было потому, что она хотела увидеть своего короля, который сидел в углу, как всегда, с рассеянным выражением лица.

“Незаконнорожденная”

Фрейя выругалась в последний раз и вытерла слезы. Ее лицо было заплаканным, потому что ее макияж был стерт ее слезами, но она все еще была красивой.

“Осталось всего четыре дня”

Фрейя немного повысила голос. Она говорила не с собой, а с тем, кто вошел в комнату.

— Ты говоришь о дне, когда сломается печать? — тихим голосом спросил Pагнар, войдя в комнату и закрыв дверь.

Фрейя кивнула несколько раз, а затем слегка коснулась лица руками, которые обладали магической силой. Ее грязный макияж был очищен.

Фрейя глубоко вздохнула. Она, богиня красоты, была прекрасна даже без всяких украшений. Она скорее придавала другой вид очарования, из-за ее аккуратного и опрятного вида.

-Cкорость, с которой печать ломается, становится быстрее с каждым часом. Это между четырьмя и пятью днями, но вы можете сказать, что он сломается только через четыре дня.

Фрейя встала со своего места и снова посмотрела на трон короля. В конце концов, она собралась с духом и подошла к нему. Затем она плотно закрыла глаза и села на трон.

Рагнар пристально посмотрел на Фрейю. Она изобразила улыбку. Это была яркая и веселая улыбка ребенка, которая заставляла ее ранний казаться ложью.

«Что может происходить снаружи?»

Барьер Вальхаллы преградил внутренний мир от наружнего. Из-за этого Фрейя вообще не могла знать, что происходит снаружи; например, сколько Валькирий удалось достичь Xрама и Олимпа и сколько выбралось из Асгарда.

«Но я все равно рада, что ты здесь. Рагнар Лодброк, великий король викингов»

Рагнар был тем, кто рассказал ей о смерти Одина и о ситуации, в которой он находился.

Если бы его там не было, Фрейя ждала бы возвращения Одина вместо того, чтобы запечатать его. Но он сказал, что Один умер, и Фрейя не отрицала этого. Нет, она делала это внутренне тысячу раз и отвергала это до такой степени, что просто признавала это, но она все еще быстро думала и быстро принимала решение. Вместо того, чтобы быть охваченной великанами и великим огнем, она запечатала Вальхаллу, чтобы выиграть немного больше времени и сделала вдохновляющий поступок, сохранив силы Вальхаллы.

— Можно ли назвать это вдохновляющим поступком?

Фрейя пробормотала про себя, а затем протянула руку к воздуху. Она слегка сжала воздух и потянула, а затем красивое ожерелье, которое было трудно описать, появилось в ее руках.

Брисингамен.

Это было имя самого красивого и роскошного ожерелья Асгарда, которое подходило самой красивой богине Фрейе.

Фрейя носила ожерелье на своей длинной белой шее. Это была вещь, которой она так дорожила, что положила ее в сокровищницу, кроме тех случаев, когда возникало что-то важное, но ее сердце все еще билось, как в первый раз, несмотря на то, что она получила ее сто лет назад.

-Как тебе? Красивая, правда?— спросила Фрейя с чистым выражением лица ребенка.

Фрейя надела Брисингамен и была так красива, что казалось, она была покрыта ярким белым светом.

— Ты действительно прекрасна, и это не пустой комплимент.

Рагнар отказался от поэтического самовыражения и говорил просто. Но Фрейя кивнула, так как ей нравилась искренность его простых слов.

— Это совершенно очевидно. Ты знаешь, как усердно я старалась, чтобы получить это?

Она снова рассмеялась, как ребенок, а затем устало опустила плечи.

— Я не могу просто так умереть. Я самая красивая Богиня Асгарда, богиня магии… я планирую раздавить головы великанов, а также их души», — сказала Фрейя, откинувшись на трон.

Вместо чистоты и красоты ребенка осталась богиня магии, столкнувшаяся со смертью.

— Мы можем победить, — сказал Рагнар.

В его волчьих глазах не было ничего похожего на страсть, но не было и холода того, кто сдался.

Фрейя кивнула.

— Верно, мы не знаем, что происходит снаружи, поэтому может показаться, что нас спасает принц на белом коне. Хотя я ожидаю увидеть принца верхом на молнии.

Больше всего она ожидала увидеть Тора и его армию.

Победит ли он царя ледяных великанов Хармарти и придет ли на помощь Вальхалле?

Разве они не смогут отогнать великанов только силой Асгарда?

Разум Фрейи не принял этого ожидания. Вероятность этого была слишком мала. Ожидание подкрепления из Храма и Олимпа было более реалистичным.

— Хотя даже это будет нелегко.

Храм и Олимп также воевали с теми, кто надеялся на разрушение мира. Они не смогут помочь им так легко.

Рагнар также знал, что сделала Фрейя, но он все еще не сдался. Стены Вальхаллы были высокими, и все еще было много воинов.

— Я действительно рада.

Она была очень рада, что Рагнар был там. Если бы не он, она бы уже упала в обморок.

Фрея хихикнула и поправила выражение лица. Она приняла ту же позу, что и Один, и заговорила с Рагнаром.

— Для последнего из последних … ты ведь понимаешь? Прости, что втянул тебя в это.

-Я доволен только тем, что смог уничтожить еще одного великана.

Фрейя планировала самоуничтожение. Она притащит к себе как можно больше великанов и взорвет всю Вальхаллу.

Великаны не были бы в безопасности, если бы это была сила, способная расколоть Асгард надвое.

— Но, конечно, то же самое касается и нас.

Последний поединок.

Рагнар сохранял спокойствие, и Фрейя поняла, почему он был величайшим королем среди многих королей викингов.

Воин, которого она хотела, но не могла взять в руки.

Она не стала рассказывать об этом другим, потому что ей было стыдно, но воин Идун был не первым. Первым был великий король викингов Рагнар Лодброк.

— А этот парень и его богиня?

Рагнар ответил спокойной улыбкой впервые с тех пор, как он вошел в комнату. Он подумал о богине, которая носила те же глаза, что и Фрейя, и ответил.

— Она тоже готовится к последнему.

&

Резиденция Легиона Идун молчала.

Легион отличался от других легионов, которые готовились к последней битве.