Валерий Софроний - Худший из миров. Книга 8 [СИ]

— То есть, я тебе предоставляю вещицу, ты ее копируешь и после сможешь в нее превратиться? Я все правильно понял?

— Не совсем, — поняв в какую именно сторону подул ветер, ответил Аснодей, — Я не копирую вещь, я добавляю ее в свой великий арсенал образов. Физически она перестанет существовать, — явное разочарование промелькнуло на физиономии Олега Евгеньевича, — Но зато ты сможешь пользоваться вещами, заточенные под другие классы, — тут же добавил Аснодей, стараясь поднять свой престиж и ценность в глазах потенциально нового хозяина.

— То есть, я могу взять какой-нибудь кастет для орка и после того, как ты с ним поработаешь, им смогут пользоваться люди?

— Почти, — подобострастно ощерилась голова, — Вызванным образом сможешь пользоваться только ты и никто больше. К тому же я сниму вообще все ограничения, не только по расе, но и по уровню. Пускай это будет высокоуровневый кастет какого-нибудь орка, и ты его сможешь запросто использовать по полной.

— Хоть какой-то хлебушек, — недовольно произнес Олег, — Ладно. Считай, что мы договорились. А теперь будь лапочкой, превратись в тот старый рыбацкий ножик.

Олег подошел ближе и вытянул руку над кровавой лужей. Та враз исчезла, а в руке «ужасного» материализовался хорошо знакомый Вампир.

— Не стоило этого делать, — нервно прошептала Фэфэй, сидя на плече и вцепившись в ворот сюртука, — Жуткая тварь и очень злобная. От него так и разило мраком и злом. Почти как от твоего джина.

— А от меня чем разит? — постарался сбить с нехороших мыслей фею Олег.

— Ничем, — тут же ответила малая, даже особо не размышляя над ответом, — Ты не светлый и не темный, ты никакой, — подобрала подходящее по смыслу слово Фэйфэй, — Возможно, по этой причине ты и проник так легко в мир теней.

— Развейся, мордастый, — Олег разжал руку, в которой держал Вампир, и нож растворился в воздухе.

Олег поглядел в сторону погасшего костра и в утреннем рассветном полумраке поймал на себе два недовольных взгляда. Кара и Сэяс исподлобья взирали на «ужасного».

— Ну, и чего у тебя моська такая кислая? — разглядывая полукровку, обнявшую корзину, поинтересовался Олег.

— Ты хотел, чтоб мой брат умер! — злобно сверкая глазами, заявила Кара.

Было видно по всему, что эльф придерживался того же мнения, правда, в отличие от сестры, в слух свое мнение не высказывал.

— Ты думаешь, я не слышала, как ты подначивал этого чокнутого покончить с Сэясом? Я все прекрасно видела и слышала.

— А если ты у нас такая зрячая и хорошо слышишь, то какого хера ты вообще подошла к этой твари?! — резко повысил голос Олег, — Или я тебе не говорил, чтоб ты не прикасалась к демону? А? Но, нет же, тебе, же, мать его, интересно! Это же демонический клинок! — передразнил Кару Олег, — И заметь, это не я приставил твоему брату к горлу саблю, это сделала ты! — обличил Кару Олег.

— А зачем тогда ты его подначивал? — немного потупив взор и сбавив напор, поинтересовалась Кара.

— Какой хороший вопрос! — усилил напор «ужасный», — Мне что, нужно было признаться той твари, что я за вас переживаю?! Или ты хотела, чтоб эта отмороженная хрень в моем теле составила вам компанию?!

— Нет, — полукровку даже передернуло от нахлынувших воспоминаний.

— Сэяс мертв? — продолжил жестко интересоваться наш герой.

— Нет, — окончательно сдулась полукровка.

— Может эта тварь дальше контролирует тебя?

— Нет, — обреченно помотала головой Караниэла, — Но ведь, он теперь в тебе. Я видела, как ты подобрал оружие.

— А вот это как раз не твои заботы! — не понижая тона, со сжатыми зубами, продолжил распинать Кару Олег, — Я разберусь с этой проблемой самостоятельно, без тебя и Сэяса! А что касается сказанных мною слов, девочка, так если бы я и правда так думал, мы бы с тобой сейчас не разговаривали.

— Так я что, зря ее не прирезал? — в руке Олега материализовался Вампир, на его навершии появился набалдашник в виде миниатюрной головы демона, — Эх, нужно было сыграть по-другому!

— Сгинь! — зло рявкнул Олег, и Вампир исчез из руки.

Кару аж передернуло, когда до нее донесся голос Аснодея. А наш герой просто кипел от злости. Кара и Сэяс не понимали поступка Олега. Видимо ориентируясь на высокие принципы эльфийской знати.

— Все, мать вашу, видеть вас не хочу! Сэяс, отправляй меня домой, пока я вам хлебала не начистил!

Кара и Сэяс переглянулись, явно не отдавая себе отчет, что немного переборщили с критикой.

— Ты нас на совсем покинешь? — эльф подошел ближе и протянул «ужасному» блокнот с рисунками.

— Да я бы с великой радостью! — голосом полным сарказма ответил Олег и выхватил свой блокнот из рук, — Но очень опасаюсь, что вы, два остроухих недоразумения, все запорите. Нет, я появлюсь на твой зов вечером, когда вы остановитесь ночевать. А заодно и пожрать вам принесу, чтоб твоя сестричка в запале тебя не сожрала!

Сэяс собрался было отпустить Олега домой, но тут подсуетилась Кара:

— Подожди, Сэяс, — Кара указала пальцем на камень у костра, на котором, скукожившись, сидел краснолобый шершень, — А это чудо ты нам оставляешь?

Олег подошел ближе к Каре. Забрал у нее из рук корзинку с едой и, недолго порывшись внутри, нашел солонку. «Ужасный» отвернул крышку с дырками от небольшой баночки, высыпал на землю соль, а после усадил шершня внутрь. Крышка встала на место, и наш герой всерьез призадумался, а стоит ли помещать краснолобого в пространственный карман? В прошлый раз Олег подобным образом привел Татарина в закрытое крыло библиотеки, правда тогда бедный шершень едва выжил. Как теперь может сказаться переход на ослабленное насекомое, наш герой не мог даже предположить. С другой стороны, сюда Олег перенесся с блокнотом в руках и краснолобым в капюшоне, возможно, и сейчас шершень вполне мог вернуться обратно таким же способом.

— Послушай, Командор, — деликатно обратился высший эльф, — Я понимаю твое негодование, но пойми и ты нас.

— Отправляй меня домой! — состроив жуткую злобную физиономию, потребовал Олег.

И Сэяс, не желая усугублять конфликт, тут же выполнил требуемое.

Дорогой читатель, нет ничего милее родного дома, и ту небольшую комнатку, в которой наш герой в последнее время жил, Олег искренне считал именно домом. И каково же было его разочарование после возвращения. «Ужасный» воплотился на груде битого камня. Послеобеденное солнце ярко освещало огромный пролом в стене. Ее части и куска крыши словно и небывало. На полу валялось каменное крошево, в лучиках солнца бликами играла пыль, а во дворике местные работяги ломали большие куски стен на более мелкие.

— И чягой, ты думаешь найдем мы труп нашего Командора? — поинтересовался гоблин с ломом у гнома в фартуке, — Поговаривают, что адепты Тимиса после смерти не оставляют тел. Мож мы зря яго ищем? Мож нет яго там?