Тальяна Орлова - Хана драконьему факультету

Записку я нашла у мирашей – забитую в поддон, немного испачканную, но аморфы к бумаге равнодушны, если в их рационе достаточно древесины. Не знаю, как ее не заметила внимательная Лайна, или записка здесь появилась уже после ее утреннего визита к любимцам.

Разворачивала я медленно, совершенно точно угадывая отправителя. Дело в том, что сюда, к противоположной стене помещения, без малейшего риска могли пробраться лишь два человека – я и Лайна. Появись еще какой-то человек, который к нашим животинкам подход нашел, Лайна бы об этом узнала раньше самих мирашей. И самой ей записки мне передавать без надобности, раз мы в комнате пять минут назад виделись.

И вот как раз методом исключения я наткнулась на совершенно новую мысль, которую отчего-то никому не пришло в голову проверить раньше: а как обстоят отношения у змей-мужчин с жидким мирашинным народцем? И сколько в академии осталось потенциальных сторонников отца? Уже по первой строчке поняла, что не ошиблась в предположении.

«Здравствуй, возлюбленная дочь! – папаша сразу зашел с издевательств. – О личной встрече пока мечтать не приходится, нам обоим не до того. Пока ты там меняешь драконов, как перчатки, я все еще думаю о важном. И обязан принести тебе извинения – я был неправ хотя бы в том, что поспешил. Но ты оказалась даже мудрее, чем я рассчитывал: осталась среди них, успешно притворяешься своей, чтобы для начала нарастить свою силу, а уже после попытаться поднять голову. К тебе прекрасно относятся – знаю, что ты даже бывала при дворе. Но не обманывайся насчет эйровской доброты, дочка. Не повторяй ошибку, которую совершили по очереди все расы…»

Я прервалась, поскольку за скрежетом двери раздалось недовольное сопение:

– Кларисса, это ты там? А меня почему не позвала?

– Лайна, ты же сама мне запретила тебя отвлекать, когда делаешь домашнее задание!

– Ну это понятно. А ты сама разве все уже сделала? Отодвинься от двери, сейчас заодно и проверим твою готовность к завтрашней контрольной!

На самом деле я сюда зашла по привычке рассказывать молчаливым мирашам о своих заботах. Вот такое решение я давным-давно придумала. Из них, конечно, советчики так себе, но слушатели они благодарные: поволокут меня туда-обратно, макушки вверх повздымают, чтобы погладила, а я тем временем им поведаю, что теперь Сат у меня в преподавателях числится, и спрошу, как к этому относиться. И вроде бы просто вылью, а ответы позже сами собой всплывают. Чаще всего срабатывает, когда самой себе правильные вопросы начинаешь задавать. Но сегодняшним вечером я успела натолкнуться на записку – и напрочь забыла о Сате и других хлопотах.

Появление Лайны заставило заметить, как сильно дрожат от нервного напряжения мои пальцы. А после я сделала совсем немыслимое – быстро свернула записку в кулак и сунула в карман, подскакивая на ноги:

– Так ведь я еще не подготовилась! Спасибо, что напомнила!

Оставив соседку общаться с мирашами в счастливом уединении, я поспешила к укромному месту в парке. Интерес дочитать подгонял – я уж точно имею право сначала сама выяснить, что же там папаша мне адресовал, перед тем, как полечу к ректору с докладом.

Приходилось читать по паре предложений, а иногда перечитывать, чтобы точно все уловить. Так я боялась, что меня за этим занятием кто-то застанет – будто бы я действительно предательница. Но после того как прочла и еще два раза повторила, желание немедленно бежать к Дикрану отпало. Я даже в свой корпус шла медленно, уже не вынимая записку из кармана, чтобы удостовериться в правильности понимания.

Отец умен. Он специально формулировал предложения так, будто я с ним нахожусь в постоянной переписке. Разумеется, подобное меня не остановило бы – ректор не идиот, чтобы не поверить моим словам после того, как я сама с этой запиской прискочу. Остановило меня другое – аргументы, приведенные в длинном письме без малейших доказательств. Голые обвинения, проглотить которые могла бы только необразованная сельская девка. Как же он раздражает тем, что считает меня совсем безмозглой! И что выиграл? Разве только отсрочку. Какая разница – первой же ночью я сообщу эйрам или завтра после обеда?

Следующим утром я не мучилась дилеммой, с кем завтракать. Сразу отправилась в сторону магов. Они, как уже было между нами заведено, скривились и напряглись. Но, конечно, прогнать меня не имели права, когда я так нагло уселась рядом с ними и сразу перешла к делу:

– Просветите, что стало с вашими товарищами, которые участвовали в бунте?

– Это шутка такая? – вскинул брови ближайший блондин. Но ответил – наверное, очень хотел стать свидетелем моей первой реакции: – Обвинены в государственной измене и казнены.

– Все? – меня не подвел голос, я говорила очень спокойно.

– Понятное дело, что все! – нервно ответил другой маг. – Это обычная практика – прямое нападение на драконов. Кто бы стал с ними церемониться?

– А вы как доказали свою невиновность?

– Она была очевидна, – снова вступил в разговор первый. – Именно поэтому мы здесь. Кто-то вообще в академии не присутствовал, кто-то лабораторную работу в дальнем корпусе заканчивал. Когда все происходило, мы оказались среди прочих паникующих. За что же нас арестовывать?

– Понятно, – ответила я, медленно опуская взгляд.

Пальцы будто начали неметь, и я неспешно, с удовольствием растирала одну ладонь о другую. Еще степеннее погружалась в мысли. В письме было написано так: «Не суди бунтовщиков за спешку. Они не поспешили – у них не было иного выбора, все равно от их жизней оставался короткий срок. Драконы не оставят мир таковым, чтобы кто-то в нем был сильнее них. Потому сразу после того, как открылось существование змеиной крови, начался геноцид. Они оставят одну зверушку для наблюдения – в твоем лице, конечно, поскольку ты доказала им верность. Все остальные будут уничтожены, ведь каждый из них потенциально сможет стать вторым отцом второй такой же, как ты. Но драконы – мудрые управленцы, все произойдет так, чтобы никто даже не догадался о планомерном истреблении. Первыми умрут те, кого можно в чем-то обвинить – это не выглядит странно, ведь обычная практика…»

Все неарестованные были вне магического корпуса – это и есть их алиби. Но все ли из тех, кто там находился, участвовал в перевороте? А не мог какой-то первокурсник просто спать? Не мог ли какой-нибудь выпускник отказаться участвовать в опасных аферах какого-то там приблудного отца Великой Змеи? Но казнены все. Про принципу отсутствия алиби. Это еще не геноцид, это обычная практика – без разницы, нападал ты на драконов или просто рядом находился.

– Чего замерла? – хмыкнул третий маг. – Изображаешь, что тебе их жаль? Так ты ведь сама убийца наших товарищей!