Тальяна Орлова - Хана драконьему факультету

– Не собиралась, Адриан. Я этого человека ненавидела с тех самых пор, как только узнала о его существовании. Но сейчас к ненависти добавилось понимание, что он очень и очень был нужен этому миру. Нужнее, чем я. Именно поэтому он стал для народа Светлым, а я – только страшилкой для маленьких дракончиков. Но его казнь отменять не следует. Чтобы его цель была достигнута, нужна сакральная жертва – и он принес себя на этот алтарь, ведь и сам знал, что более действенного способа не придумать. Когда эйры казнят любимца простых людей за то, что он организовал нападение на драконов, но притом сами драконы без суда и следствия убивают кого захотят, гнобят в тюремных застенках, проводят над ними зверские эксперименты, то это насторожит не только его сторонников. Казнь Энрая Светлого станет знаменем, которое мы с тобой, Адриан, уже и поднимем. Наша же задача проафишировать эту казнь, наша задача – вытащить на поверхность все доказательства несправедливости их правления. И тогда можешь не сомневаться, за тобой пойдет любой маг, ведьма и абсолютное большинство простых людей. Достаточно одного светлого человека, умершего за свою идею, как за ту же идею согласятся умереть многие. Такого сопротивления эйры за всю историю не знали, а они уже привыкли к своей сытой жизни на богатой налогами земле. Открытая война не выгодна им даже больше, чем всем остальным. Вопрос в другом: чем они согласятся поступиться, чтобы не потерять свои сокровища? Когда они казнят Энрая Светлого, только тогда и поймут, что сами создали символ, объединивший всех их врагов. За эту ошибку они и заплатят единственной уступкой – новым законом по поводу их браков. А будущие студенты на курсах древней истории будут зазубривать, какой из драконьих домов присоединился к соглашению первым, а какой – последним. Заранее им сочувствую.

После долгой паузы принц все-таки сформулировал мысль, хотя голос его от напряжения немного захрипел:

– Ничего себе, милая и добрая простая девчонка… Так спокойно подписываешь смертный приговор собственному отцу? Неужели у вас действительно нет никакой привязки к родне?

– Не называй его моим отцом, Адриан, он никогда им не был. – Я продолжала смотреть на небо сквозь прекрасное разноцветное окно. – И я еще никогда не чувствовала себя такой змеей. Но теперь понимаю его логику – иногда нужно показать всем, на что способен враг, чтобы заручиться еще большей поддержкой. Надо показать настоящее лицо эйров – и оно возмутит всех. В том числе самих эйров – особенно молодых и тех, кто уже готов к переосмыслению. По меньшей мере, трое из Дикранов потенциально могут быть на нашей стороне, а трое из Дикранов – это очень и очень много. Представь только, если таких сомневающихся появятся десятки? Тогда победа королевского дома станет вопросом намного более короткого времени, чем мы здесь запланировали.

Он продолжал смотреть на меня, немного испуганный моим спокойствием. Я же избегала его взгляда, думая о своем. Смерть отца меня выпотрошит, хотя я никогда его отцом не считала. Воспитали меня мои дорогие родители, всю жизнь поддерживали братья, сестры и друзья, а тот циничный мерзавец только и делал, что меня использовал. Но его смерть меня выпотрошит и сделает совсем другим человеком – я это хорошо себе представляла. Однако не говорила об этом вслух ни с лисами, ни с принцем, иначе они, хотя бы от жалости ко мне, начнут рассматривать другие варианты. Но наступает эра хладнокровной Змеи – и она начнется с больших потрясений для всех ее участников.

Его высочество снова тяжело выдохнул:

– Ладно, посмотрим, хотя пугает, что я подобное никогда не смогу принимать со спокойным сердцем. – Он повернулся к моим друзьям: – Орин, Оли, садитесь ближе, необходимо заполнить еще миллион пробелов. Кстати, уже решили, чем займетесь после академии? Я нуждаюсь в хороших советниках, но ястребы мне вряд ли подходят – своей совести хватает. Наверное, для большой политики мягкости даже многовато, потому мне не помешают хитрые, беспринципные и наглые сторонники, иначе меня просто живьем сожрут…

Я, не меняя позы, прикрыла глаза. Странная жизнь – Орин и Оли когда-то хотели втереться в близкий круг эйра, а теперь рады служить всего лишь будущей коронованной персоне. Всего лишь. Но это ненадолго, когда-нибудь наступят такие времена, что про службу эйрам будут вспоминать не как о самом большом в судьбе благе. А я могу посидеть так и хотя бы временно ни о чем не думать. Основное сделано, и в ближайшие сто лет все равно не будет понятно, правильное ли решение я приняла. Надеюсь, к той поре появятся и другие Великие Змеи – я бы не отказалась разделить такую ответственность с кем-то еще. Или же они истории больше не нужны, раз я прямо сейчас придумала, как уничтожить свое самое прямое потомство.

С ним я была обязана поговорить, это даже не обсуждала с собой мысленно. Ведь я всеми этими скандальными реформами и союзом с королевской семьей не противопоставляю себя эйрам – даже если все вокруг скажут, что именно я объявила войну, сама я ни на секунду не усомнюсь в своей лояльности. Пусть не ко всем эйрам, а только к избранным, но этот факт навсегда для самой меня подчеркнет справедливость моих мотивов. Итог этой встречи я предсказать не могла – однако ж предполагала, что после долгого разговора он поймет: если уж этот эйр не будет способен понять, тогда никто не сможет.

Облик Змеи я принимать не стала, хватило простых парений в воздухе, которым Сат меня самолично когда-то и научил, ведь оказалось не так уж и высоко. Комнату его я нашла тоже без труда, лисы пронюхали, где с наибольшей вероятностью будет находиться его спальня. Оли осталась далеко за высокой оградой, ждет меня, чтобы уже вместе вернуться в королевский дворец, где принц Адриан предложил нам остановиться. Орин не выдержал и сорвался к Клариссе – он теперь и двух дней не может провести, не удостоверившись, что она чувствует себя лучше. Должна признать, что даже моя своенравная союзница после таких ухаживаний сдает все больше и больше позиций. Ворчит, конечно, ругается на него по-прежнему – и тем самым еще больше влюбляет в себя. Все, чего она хочет: всю жизнь на нем отыгрываться и припоминать обиды. Все, о чем мечтает Орин: чтобы ей это никогда не надоело.

Но сейчас мне надо думать не об Орине и Клариссе, а о закрытии своих романтических вопросов, которые навскидку выглядят ничуть не проще. Сат подскочил сразу и даже выглянул в окно, когда я воспарила еще на метр после хлопка и шепота:

– Ли-их-са!

На полет это не очень похоже, но подкидывает вверх, а затем мягко опускает, если не продолжить повторять заклинание с большим напором. Мне потребовалось уже пять, но осталось всего парочка, однако в этот момент Сат почувствовал мое приближение, перевалился через подоконник и хлопнул по нему: