Кирико Кири - Песнь надежды. Том 4

Я дождался, пока эльфийка вернётся на эту сторону и доберётся ко мне, прежде чем действовать.

— Снизу четверо, — шепнул я.

— Убьём?

— Обойдём. Скорее всего вход защищает железная дверь, через которую пропустят только лишь по паролю или приглашению.

— Откуда знаешь?

— Потому что так оно всегда и есть, — ответил я. Мой ответ вряд ли удовлетворил Ушастую, однако она ничего не сказала.

Потому что логично, что вход будет укреплён прочной дверью. А прочная — железная. И чтобы знать, кто там стучится с другой стороны, обязательно будет окошко. Обычно я решал проблему просто: минировал дверь, а потом с тяжёлым щитом просто продавливал жалкие попытки обороняться, зачищая всё и вся, предварительно обрабатывая всё гранатами и светошумовыми.

Здесь придётся пойти другим путём.

— Так что делать будем?

— Займём позицию и ждём.

— Чего?

— Пока кто-нибудь не решит войти туда или выйти. Иначе тихо дверь не открыть.

Пришлось осторожно обойти двор по крышам и спуститься в один из домов. Здесь, немного порыскав, мы осторожно влезли в квартиру на первом, чьи окна выходили прямо на двор. Небольшая грязненькая квартирка с низенькими потолками и небольшой площадью. В одной из комнат посапывали муж и жена, у которой из-под ночнушки вывалилась одна из грудей.

Проблем особых не возникло — немного жидкости, которой усыпил Суцьиси и Исси, на тряпку, после чего на лицо хозяевам, которые так и не проснулись. Ушастая смотрела на всё это с неодобрением.

— Смотрю, нравится усыплять людей, — буркнула Ушастая.

— А ты завидуешь? — хмыкнул я, покосившись на неё.

— Ещё чего. А вдруг усыпишь и изнасилуешь меня…

— Да нет, не будет такого.

— Да как же.

— Клянусь, на тебя не встанет.

— Да-да, ко… чего?! — не сразу смысл слов дошёл до Ушастой. — Эй, это обидно! — сказала она мне вслед, когда я вышел из спальни.

— А ты думала, что я тебя прямо хочу? — усмехнулся я.

Окно выходило идеально. Дверь, как я и говорил, действительно была железной и с небольшим окошком. Что касается охраны, четверо лоботрясов общались между собой, встав в кружок, не удосужившись даже снять с плеча ружья — сразу виден профессионализм.

Чтобы быть готовым открыть огонь, я осторожно открыл защёлки на окнах, чтобы можно было сразу их распахнуть. И всё это время меня доставала Ушастая.

— Это значит, что я уродина! — возмутилась она с обидой в голосе.

— Нет, это значит, что ты не в моём вкусе.

— Почему?!

— А ты хочешь, чтобы я в тебя втюрился, я не пойму? — ответил я, поглядывая в окно.

— Ты! Да вообще… да как ты вообще. Знаешь, что?!

— Слушай, я не пойму, — посмотрел я на неё. — Зачем ты вообще подняла этот разговор, если тебя это так задевает?

— Да я… да ты сам!

— Нет, ты начала его. Ещё раз, Сианс. Ты хороший боец, и поэтому я доверил тебе пойти на миссию со мной. Я уважаю тебя как солдата, поэтому стараюсь проявлять уважение. Даже не пинаю тебя. А ты всё равно докапываешься. Зачем?

Она возмущённо открыла рот, чтобы выдать мне самую настоящую тираду по поводу того, как же я её не ценю, однако не выдавила и звука. Сказать-то было нечего. Она пыталась что-то выдавить, я видел, как бегают её глаза, как она начинает говорить и запинается, потому что любое оправдание выглядит глупо.

— Я не докапываюсь!

— Ну а что делаешь?

— Я… я протестую!

— Против чего это?

— Против… против угнетения! — с жаром воскликнула она, на ходу придумывая оправдания.

— Да кто тебя угнетает?

— Ты! Ты заставляешь меня чистить унитазы и пинаешь под зад!

— Но сейчас-то я тебя не трогаю, верно? — заметил я. — Разговариваю с уважением, доверяю спину. Как я тебя сейчас угнетаю?

Я терпеливо ждал от неё ответа, глядя на эти безуспешные попытки с улыбкой, когда спасение от позора для Ушастой пришло с другой стороны.

Её взгляд сместился мне за спину, и она схватилась за лук.

— Выходят! — пискнула она, тут же оттягивая тетиву.

Я резко обернулся, подхватывая арбалет.

Железная дверь с другой стороны двора действительно приоткрылась. Оттуда выходил щуплого вида человек, за спиной которого стоял амбал, который будто выталкивал его за дверь.

Я толкнул окно, распахивая его, даже слова не успев сказать, когда рядом с моим ухом пролетела стрела, обдав его ветром.

Дальше всё прошло за секунды. Никто ничего не успел понять, а уже было два трупа. Стрела Ушастой пробила шею амбалу, который схватился за неё, даже не поняв, что происходит, а рядом уже замер щуплый с болтом в районе сердца. Он опустил голову, будто пытаясь понять, что происходит, схватился за неё и начал медленно падать на колени.

В дверях мелькнул второй амбал, возможно он пытался закрыть дверь, а может хотел броситься в глубь здания звать на помощь, но ещё одно ласковое касание ветерка, и он скрылся, как мне показалось, запнувшись. Ушастая стреляла быстро и без сомнений, выхватывая цели с завидной реакцией и точностью.

Четверо идиотов даже не удосужились снять ружья с плеча, повернулись в сторону двери, где слышалось, как падают тела. А потом друг за другом начали погибать. Зарядка арбалета занимала каких-то полторы секунды, но Ушастая клала стрелы всё равно быстрее — на два моих выстрела пришлось три её.

Они не успели даже пискнуть. Разве что последний уже почти стянул ружьё, ошарашено оглядываясь, когда ему в голову прилетели сразу две стрелы и оттолкнули назад. Он запнулся об труп и упал, даже не взведя курка.

Я выскочил во двор через окно, взводя арбалет и быстро перебегая открытое пространство, держа на мушке проход, если кто-то там появится. Добежал, толкнул дверь и отпрыгнул в сторону. Замер, прислушался, быстро выглянул и тут же обратно спрятался, даже не успев мозгами сообразить, что там никого нет.

Как меня учили, не надо вглядываться: выглянул и тут же спрятался. Если есть кто — заметишь. Нет — тоже заметишь. А вот будешь вглядываться — дашь возможность вышибить себе мозги.

Рядом к стене прижалась Ушастая, держа на готов лук.

— Есть?

— Чисто, — я окинул взглядом двор. — Так, я на стрёме, ты убери трупы. Незачем светить ими.

Ушастая ничего не ответила, бросилась прибираться. А то мало ли кто заглянет сюда. А что касается гражданских, для них это всё должно пройти незаметно, чтобы даже потом показаний никаких не смогли дать.

Пока Ушастая убирала трупы, я окинул взглядом худощавого. Он заметно выбивался из общей братии своим видом. По костюму, галстучку и натёртым туфлям я бы сказал, что он какой-то чиновник или, если нам повезло, кто-то из рода. Повезло потому, что одним ублюдком из рода меньше — на одного врага меньше.

Пока Ушастая оттаскивала трупы, я быстро перезарядил арбалет, всунув новую кассету, и пробежался пальцами по разгрузке, наощупь проверяя свои карманы. Наше путешествие в стан врага только начиналось.