Вероника Иванова - Раскрыть ладони

— Ну извини, извини, сейчас только немножко отдохну и уйду!

Уйдешь, если сможешь идти: как-то нехорошо темнеет штанина под твоими пальцами, прижатыми к бедру.

— Марш на стол!

— Что?

Если бы моей целью было вызвать удивление, я мог бы наслаждаться успехом, потому что глаза убийцы расширились в искреннейшем недоумении по поводу полученного приказа.

— На стол садись! Только штаны сначала сними.

— Ты хочешь…

— Не хочу. Но сделаю.

Он приоткрыл было рот, собираясь то ли возразить, то ли спросить о чем-то, видимо, перебирая в уме все возможные варианты моих действий, но быстро передумал возражать, послушно расстегнул ремень, спустил штаны и взгромоздился на стол. Так мог бы действовать человек, привыкший исполнять поручения и приказы. Или нарочно приученный. А мне-то казалось, что Тени не признают подчинения…

М-да, царапина. Неглубокая, это хорошо, но кончики оборванных нитей иголками топорщатся во все стороны. Надо пригладить.

— «Гончак» задел?

— Ты что?! Если бы он, я бы тут не сидел! Им только дай хоть каплю крови поймать, не отстанут и за Порогом!

Пожалуй. А ведь если я попробую совершить побег, по моему следу пустят таких же шавок. Нужно будет запомнить все ощущения. На будущее. Вдруг, пригодятся?

— Тогда кто ранил?

Убийца вздохнул:

— Не поверишь. И я не верю. Сам. Поскользнулся и черепицей рассек… Да пустяки, пройдет.

— Пройдет, конечно.

Люблю работать с порезами. Люблю их короткую острую шерстку и горячие язычки. А еще люблю податливость и охоту, с которой они принимают ласку моих пальцев. Ну вот, пригладил, кровоточить не будет, теперь остается только закрыть ранку от грязи. Где-то у меня еще болталась склянка… Ага, попалась!

Я разровнял комочек мази на сведенных вместе краях царапины и подождал, пока восковая основа застынет.

— Все, готово. Если сегодня не будешь больше бегать, к утру затянется совсем.

Убийца внимательно изучил результат моих трудов и прислушался к шепоту собственного тела.

— Хм… Не болит. И вроде не тянет. Да ты настоящий волшебник!

— Одевайся… подхалим.

Заклинание, прячущее вход в мое обиталище, сработало. Это приятно. Но до сих пор не понимаю, что помогло Тени вновь оказаться на чердаке:

— Скажи, ты-то видел окно?

Он не обернулся, но движение головы из стороны в сторону подкрепил словами:

— Не-а.

— Тогда как же…

— Я просто хорошо запомнил, где оно было. А поскольку исчезнуть без следа окно не могло… Но вообще-то, я просто рискнул. Прыгнул наудачу.

— Ставни ведь могли быть закрыты.

— Могли быть, верно. — Убийца закончил приводить одежду в порядок и повернулся в мою сторону. — Я же сказал: рискнул.

Хотя у него все равно не было выбора. Или понадеяться на память и сноровку, или… Принимать бой с «гончаком». Думаю, Тень смогла бы одержать верх. Да, легко смогла бы. Но почему-то не стала действовать привычным образом.

— Вы все такие?

— Какие?

— Безрассудно рисковые?

— Нет, я один.

А улыбается он все-таки хорошо. Тепло и по-доброму. Так, что ему хочется верить… Нет. Не буду. Не имею права рисковать.

Тем временем, расправившись со своими делами, убийца рьяно принялся вникать в мои:

— Что это ты такой смурной?

— Есть причины. И твое явление — одна из них. Почему за тобой гнались?

— Ох, лучше было бы не спрашивать… А впрочем, расскажу. Хотя мне стыдно. Представляешь?

— Легко. Врываться в чужой дом, да еще приводить на хвосте погоню, конечно, стыдно!

— Я не о том! Погоня это мелочи… — Он махнул рукой и снова устроился на столе, двигая раненой ногой с особой осторожностью. — А вот сглупил я по-крупному.

— Сглупил?

Отрадно слышать, что не только я в Саэнне совершаю дурацкие поступки. Но злорадствовать почему-то не тянет.

— Забыл, что не взял с собой кошелек.

— Куда?

— На выполнение заказа! Мне, знаешь ли, лишний вес обычно только мешает. Но я так обрадовался окончанию дела, что… Не потрудился проверить. Потому и вляпался.

— Во что?

Он помолчал, словно и в самом деле стыдился содеянного.

— Захотел расслабиться немножко… В общем, заглянул в Дом радости. А когда пришла пора расплачиваться, все и началось: девица не поверила, что занесу монеты позже, устроила крик, ее хозяйка послала за стражниками, от тех пришлось самым скорым образом убегать, а они, разумеется, обиделись, что не захотел завести с ними знакомство, и вот… Я здесь.

Конечно, обиделись. Но воодушевление, заставившее доблестных бойцов Городской стражи броситься в погоню, имеет весьма простую причину. Окажешь услугу хозяйке — получишь ее благоволение. Кстати, о хозяйках…

— Что за дом-то? На какой улице?

— Лилейной.

Нашел место! Судя по скупым словам Науты, управительница Дома радости на Лилейной не признает никаких уступок.

— Если с тобой такое часто случается, ходи на Жемчужную. Тамошняя хозяйка мне знакома, я могу с ней договориться, чтобы давала отсрочку.

— О, благодарствую! Было бы замечательно.

Но меня занимает сейчас совсем другой вопрос:

— А собственно… Зачем ты убегал? Не мог объясниться со стражей?

Виноватое:

— Не мог.

— Почему?

Вместо ответа убийца оттянул ворот рубашки, показывая струящийся под кожей и на глазах темнеющий узор, завитки которого медленно, но верно подбирались к шее.

— Еще несколько минут, и все.

Да, в таком положении нельзя было задерживаться среди людей дольше возможного.

— Ясно… Сочувствую.

— Да я сам сглупил. Больше не буду.

— И зачем вам это нужно, а?

— Что? — удивленно распахнулись глаза Тени.

— Ну, узоры эти… Ведь без них было бы удобнее.

— Было бы… — Убийца грустно вздохнул. — Это все Договор.

— Какой?

— Между Гильдией и Анклавом. Саэнна — единственное место в мире, где наша Гильдия может получить законную защиту от любых притязаний.

— Разве вы кому-то… — Пока не поздно, спохватываюсь и меняю слова вопроса: — Вам кто-то угрожает?

— Представь себе. А здесь мы можем чувствовать себя в безопасности. Правда, приходится платить, и дорого. К примеру, татуировку носить. А еще мы не можем в пределах Саэнны убивать магов.

— Совсем-совсем?

— Да.

Любопытная подробность. Стало быть, я зря боялся.

— А что случится, если все же кто-то из вас убьет чародея?

Убийца смотрел в сторону чуть ли не минуту прежде, чем ответить:

— Тогда мы лишимся последнего убежища.

— Понятно. Извини, что спросил.

— Да пустяки!.. А за предложение спасибо. Ты, правда, поговоришь с хозяйкой?

— Да, мне нетрудно. — И Наута даже меня выслушает. И согласится, скорее всего. Хотя… Как же я мог забыть?! — Постараюсь. Но если не успею, не обессудь.

— Не успеешь? — Он заинтересованно наклонился вперед. — Так я не особо и тороплюсь.