Лео Сухов - Эфирные контрабандисты [СИ]

– А если мы не успеем в срок выполнить заказы? – спросил я.

– Я могу перенести сроки на то количество дней, которое займёт оказание небольшой услуги мне, – покачал Пали. – Но и только…

– И вы примете отказ, гра? – спросил я.

– Это ваша жизнь, Фант, – чиновник развёл руками. – Лично я вас в случае отказа сдавать не буду.

Пали взял со стола лист, который старательно заполнял, и протянул мне.

– Четвёртый этаж, кабинет с табличкой «бухгалтерия». Там вам выдадут расписку для оплаты заказа, Фант. Не смею вас больше задерживать!

– Спасибо, гра. До встречи, – кивнул я, всем своим видом показывая, что ни в коем случае не собираюсь валить на другой конец обитаемого мира.

Вот только я и сам ещё не знал: собираюсь или нет?..

В которой мы с Рубари обсуждаем полученное предложение, заносим долю Фабило, готовимся к новой охоте и ещё кое-что мастерим

В наш ангар я вернулся растерянный и задумчивый. Думал я, собственно, всё время – пока получал оплату, пока шёл по городу, пока спускался к причалу… И даже на то, что происходит вокруг, я в тот момент практически не обращал внимания. Тем, как легко раскусил меня Пали и вытянул всю подноготную, он заставил меня задуматься, как я вообще буду дальше существовать в этом мире. Как опытный следователь, он вытянул из меня все жилы одним-единственным разговором, попутно изрядно потоптавшись по моему раскормленному самомнению. И заодно поломав сложившуюся картину мира.

И первое, что я сделал, вернувшись на дирижабль – вывалил все свои переживания на Рубари. Тот всё ещё пребывал в радостном возбуждении от продажи шкуры за 531 единицу – и не сразу прислушался к тому, что я рассказываю. Однако с каждой моей фразой лицо у него становилось всё мрачнее и мрачнее. За его реакцией вообще было бы интересно наблюдать, если бы не сложившаяся ситуация: он то хмурился, то начинал нервно теребить свою бородищу, а при упоминании пластины на черепе вообще сморщился так, что морщины покрыли всё его лицо. Перед тем, как заговорить, он достал флягу и поболтал её, проверяя остаток допинга, после чего сделал несколько больших глотков, дождался их волшебного действия и произнёс:

– Бежать поздно. Не предлагаю.

– Почему? – сразу уточнил я.

– Этот Пали – похоже, дознаватель, – пояснил Рубари с таким лицом, будто вот прямо в момент нашего разговора ест лимон. – Жёсткий тип. Ещё и с пластиной.

– Ты можешь более толково объяснить? – попросил я. – Я ведь про них вообще ничего не знаю!..

– Смотри… В нашем мире правят группировки. Многие из них завязаны на дома первых архонтов, – пояснил Рубари. – Это семьи тех, кто правил здесь ещё до открытия дирижаблей. Людям-то в общем и целом наплевать на них – ну есть они, и ладно. Но они – сила. К ним все побегут за помощью и защитой в случае нужды. У домов есть свои армии, свои флоты, свои люди… Значит, этот Пали был человеком дома. Дознавателем. Умел выбивать из людей сведения. Знал, какие вопросы задать и когда.

– Как ты думаешь, он и сейчас служит дому? – задумчиво поинтересовался я, переваривая новую информацию.

– Нет, в чиновники дознаватели не идут, – Рубари покачал головой. – Чиновники – грязная пыль под ногами домов. Он, наверно, сломался – и такое, как говорят, бывает. Из десятка начинающих дознавателей до серьёзных дел дорастает один, максимум два… Другие уходят. Не выдерживают. Наверно, Пали высоко забрался, раз получил пластину.

– А что такого в пластине? Такую непросто заслужить? – уточнил я. – Я бы такую тоже себе завёл…

– Стоит она очень дорого, – объяснил Рубари. – И вправду дорого. Говорят, в ней три сотни логосов, понимаешь… За такие чешуйки, какие возьмёт график за создание, можно три больших дирижабля купить. Такое делают только дом а . У них есть столько пневмы. У других – нет.

– Почему же его тогда отпустили? Ещё и вместе с пластиной? – уточнил я.

– Не знаю, – Рубари пожал плечами. – Может, его и не отпустили насовсем, просто дали чуть побольше свободы. Он как цепной пёс. Если такой вцепился зубами – не отпустит. И с кулаками к нему не лезь. Сердцем чую, он и сам не дурак подраться. Дом а на своей безопасности не экономят…

– Вот кто бы мне раньше всё это рассказал!.. – покачал я головой. – Я тут уже больше года и впервые услышал об этих ваших домах, о дознавателях…

– Про них не очень любят вспоминать. Ведь ты не вспоминаешь, что дышишь воздухом, и однажды он может закончиться или стать платным… Вот и никто не любит. Считай, мы все живём под домами, но они не лезут к нам, а мы – к ним.

– Как думаешь, он нам папиры выправит? Или тоже обманет? – поинтересовался я.

– Про него ничего не могу сказать. Может, выправит, а может и кинуть… Может, сдаст, как мы станем ему не нужны… – Рубари пожал плечами и мрачно засопел. – В любом случае, тут остаётся только делать, что делали. Сбежать от него мы не сможем…

И какова была вероятность наткнуться на настоящего дознавателя с пластиной среди продажных чиновников контрабандистской скалы? Вот и расскажите мне ещё, что невезение – это просто другая сторона везения, ага… Если уж кто и мог так вляпаться по самые уши, так лишь я один на всей этой скале. Теперь уже и я был согласен на предложение Рубари сбежать, но, к сожалению, оно больше было неактуально. Надо было думать, как выкручиваться из сложившегося положения. Конспираторы, блин… Сами себя спалили…

– Значит, он сделал предложение, от которого мы не сможем отказаться? – уточнил я.

– Ага, – кивнул механик. – Можно и так сказать. Можем отказаться, но тогда нас всё равно используют. Просто втёмную.

Светлый образ местных жителей как милых, только гонористых, придурков, живущих на отдельных скалах, стремительно рушился… Нет, я, конечно, понимал, что есть здесь и какое-то центральное управление, но представлял всё скорее, как некое феодальное общество без центральной власти. Есть ещё вроде бы и Народный Сенат, где принимаются глобальные решения, согласовываются общие законы и правила, но это всё было каким-то далёким и несущественным…

По моему скромному разумению, мэр города был вершиной всей власти на скале и её окрестностях. Конечно, я был уверен, что за каждым мэром стоит какая-то группа влиятельных людей, но… Узнать, что ещё существуют дома, дознаватели, флоты и армии – вот это обескураживало. Местная политическая система всё усложнялась с каждым новым откровением Рубари…

– А мэры скал? Как они относятся к домам? – поинтересовался я.

– Архонты и мэры – они все к ним относятся! – буркнул механик. – Без одобрения дома не станешь мэром. Все повязаны…

– Рубари, вот это всё ты мог рассказать, когда мы бежали с Экори, а?.. – спросил я, от злости чуть не выдрав волос из своей бороды.