Андрей Стригин - Кирилл Обломов и его невероятные миры

— А куда идти? — мне не хочется встречаться с теми суровыми дядьками, но знаю, рисковать придётся.

— Стоит нам выйти на пешеходную дорожку и к нам уже никто не пристанет, подумают, что мы дети отдыхающих. Поэтому идём за охранниками и главное при встрече с ними лица проще делать.

— А не лучше в обход пойти.

— По кустам шоркаться — внимание привлекать, — многозначительно заявляет Катя. — Я отдыхала как-то здесь. Маму в командировку вызвали, а папа на войну уехал, вот меня и определили сюда на целый месяц. Я здесь всё знаю. За корпусами танцплощадка, за ней целый лес из деревьев и заброшенное строение, типа — туалет общественный, наверное, старый. Около него часто собираются взрослые парни, курят, даже выпивают — нам туда.

— А почему их охранники не разгонят? — удивляюсь я.

— Руководство санатория экономит на охране, их несколько человек на всю территорию, а взрослые мальчишки, и побить могут, — вздрагивает Катя и крепко сжимает губы.

— А милицию не пробовали вызвать?

— Нужно это милиции, ведь могут и по шее надавать, — хмыкает Катя. Она уверенно двинулась по едва заметной тропе. Но я думаю, она не совсем права, просто пока больших проблем не было, вот и медлят с представителями власти, чтоб в ряды отдыхающих не вносить определённую озабоченность. Люди приехали отдохнуть, подлечиться, а тут милиция облавы будет проводить. Кому это понравится?

Вскоре выходим на уютную аллею, по центру разбиты цветочные клумбы, по бокам множество деревянных скамеек, как куры во дворе у Вити, важно ходят павлины с роскошными хвостами. Отдыхающих мало, вероятно они в столовой или спустились к морю, кое-кто уже открыл купальный сезон, хотя вода ещё не совсем прогрелась.

Охранников не видно, вероятно заперлись в своей каморке, вот хорошо, можно слегка расслабиться. Катя уверенно ведёт через всю аллею, доходит до лестницы, ведущей к морю, сворачивает в сторону, и мы утыкаемся в пустующую танцплощадку.

— А вот теперь необходимо соблюдать осторожность, — тихо говорит она. — Чувствуешь запах костра? Это они, огонь разожгли и пиво, наверное, пьют, — брезгливо морщится она.

От танцплощадки ведёт тропа, здесь действительно как в лесу, даже не верится, что это фактически центр Севастополя. Совсем рядом Херсонес, Владимировской собор, над развалинами зеленеют шапки реликтовых деревьев, воды Чёрного моря обхватывают древний город со всех сторон, постепенно разрушают берега и иногда выбрасывают на блестящую гальку зеленоватые монеты и рыжие черепки.

Скользнули на тропу, идём, соблюдая придельную осторожность. Мы готовы в любой момент сорваться с места и залечь в густом кустарнике. Дым от костра доносится совсем явственно и вот слышатся голоса, в них прослеживается возбуждение и восхищение.

— Точно ноутбук открыли, в игры играют, — делает вывод Катя. Она сжимает кулачки, а веснушки от злости вновь разгораются как угольки в печи у кузнеца.

— Интересно, сколько их, — говорю я, хотя и так понято, судя по голосам, никак не менее пяти-шести человек, достаточно, чтоб нас расшвырять вместе с нашими верёвками и сетями.

Катя словно читает мои мысли:

— А мы их будем вязать поодиночке, они ещё не догадываются, с кем связались, — вздёргивает аккуратный носик, — я дочь морского пехотинца, — жёстко добавляет она.

Внезапно всё стихает, словно все разом набирают в рот воды. Тишина, даже слышно как упала на землю сухая веточка и вспорхнула лесная птица.

— Чего это они замолчали? — удивляется Катя. — И заметь, все разом, то галдели как сороки, а сейчас словно заснули.

— Вдруг они ушли? — вытягиваю я шею, пытаясь вслушаться в любые звуки.

— Здесь одна дорога и мы на ней стоим. А вдруг они нас заметили и сейчас нас окружают? — предполагает Катя и даже присаживается от страха.

Мне становится тоже не по себе, замираю, испуганно вожу взглядом по сторонам.

Но на нас никто не бросается, вокруг абсолютная тишина.

— Что-то не то, — шепчет Катя.

— А вдруг они заснули? — нервно хохотнул я.

— Сейчас разбудим, — Катя сворачивает с тропы, чтоб зайти к ним с тыла.

Я послушно иду за ней. Удивительно, как быстро она взяла бразды правления в свои тоненькие ручки, а ведь даже подтянуться не может, мелькает у меня мысль. Ничего, я научу её даже «Солнышко» крутить на перекладине, решаю я и вздыхаю, Катя всё сильнее нравится мне. Не порядок! Даже сплёвываю на землю.

— Что расплевался? — подозрительно глянула на меня девочка.

— Да так, — неопределённо говорю я и краснею, вдруг Катя прочитала мои мысли.

— Кира, мы пришли, — замирает девочка, ложится на живот и ползёт в густой траве. Я следую её примеру. — Костёр горит, а их действительно нет, — приподнимается она на локотках.

— Вещи разбросаны, — замечаю я.

— Они недалеко, — вновь вжимается она в землю.

— Ты знаешь, Катя, мне кажется, их нет, — я оглядываю пустующие развалины. — А вон ноутбук лежит!

— Где?

— Да вон, же, на ящике, — не скрываясь, встаю, делаю шаг.

— Кирилл, не торопись, — предостерегает меня Катя.

— Их точно нет, — взглядом я словно простреливаю пулемётной очередью окружающее пространство.

— Но где они? — Катя встаёт, но в любой момент готова бросаться наутёк.

На небольшой полянке, стиснутой молчаливыми деревьями, разбросаны вещи. На землю брошена сумка, в ней поблёскивают горлышки пивных бутылок, у костра дымятся недокуренные сигареты, на измятой газете нарезанная кольцами колбаса и ломтики хлеба, вот уже и мухи спикировал на них, деловито бегают по еде и вот он — ноутбук, открыт, но экран тёмный и вроде как затянутый инеем.

— Никого нет, — Катя растерялась, для неё неопределённость хуже открытой схватки.

— Несколько минут назад, здесь было полно народа. Куда все делись?

Молча, подходим, никто не бросается на нас из засады. С опаской заглядываю в экран ноутбука, он чёрный, но вроде трещинка пробежала по нему, приобретая форму морозного узора. Моментально закрываю крышку, не знаю почему, но пот пробил от внезапно появившейся жути.

— Вот здорово, как всё ладненько разрешилось, правда, Кирилл?

Друзья встречают с ликующими выкриками, но и с долей некоторого разочарования. Приготовления к схватке закончены, и так грубо оборвать надежду себя проявить, безусловно — обидно, но главное, ноутбук у нас. Даже Витя взгрустнул, теперь не знает, что говорить родителям за разгром в курятнике. Одно дело, если это необходимо, но когда всё оказалось напрасным, начинаешь осознавать, что тебя дома ждёт не очень тёплый приём. Игнат вручает нам тяжёлые, гладко выструганные палки, с изолентой на рукоятках. Сразу видно, с какой любовью он их делал, но думается мне, они ещё нам пригодятся. Юра вертит в руках ноутбук, всё пытается найти хоть одно гнездо для флешки. Хмурюсь, отбираю из его рук, ещё нажмёт невзначай на кнопку. Надо исследовать его в спокойной обстановке, сейчас придём ко мне домой и займёмся.