Екатерина Верхова - Интервью с ректором

— Мне сильно влетит, да? — тихо поинтересовалась я у молчаливо шагающей рядом Ниры.

— Если сразу не влетело, потом точно не влетит, — слишком уж спокойно ответила она.

— Идиотизм, — раздражённо выплюнула я.

И отчего Нира такая спокойная?!

— Слушай, про благодарности в письменном виде ты серьёзно сказала? — озадаченно поинтересовалась она. — Я просто смутно понимаю, как её составлять.

Я даже с шага сбилась, когда до меня дошла суть вопроса. А потом расхохоталась.

— От тебя могу и устно принять, — сквозь смех выдавила я.

Девушка ответила широкой улыбкой:

— Спасибо тебе. Серьёзно. Если бы не ты…

— Пожалуйста. А вообще, нас учили реагировать на подобные ситуации… В АВМе я училась на факультете боевой магии.

— Наших боевиков тоже учат, — кивнула Нира, явно не сильно удивлённая тем, что я училась в АВМе. — Но далеко не каждый сумел бы так быстро среагировать. У тебя определённо талант к магии.

Оставалось только неловко пожать плечами — раньше я свои навыки как талант вообще не рассматривала. Как упорную работу и везение с запоминанием всяких формул — да. А талант? Ну не знаю. Мне всегда казалось, что в магии не может быть таланта.

— Что-то мне не очень хочется в таком виде идти в столовую, — переключилась девушка на другую тему. — У меня остались всякие печенья и сладости, привезённые из дома. Как ты смотришь на вредный ужин в комнате?

— Положительно.

Сахар — именно то, что нужно после такого дня. А под дурацкой формой, которую мне предстоит носить с завтрашнего утра, всё равно не будет видно лишних кило.

Утро началось вовсе не с будильника, нет. Даже не со звонка матери по артефакту связи — она часто меня будила в первый день учебной недели, когда я была первокурсницей. Утро началось с ужасного… Нет, не так. С омерзительного звука.

Это было хуже, чем скрежет когтей по стеклу. Хуже, чем неумелая игра на скрипке. И даже хуже, чем соприкосновения глубоких зазубрин лезвия с точильным камнем… Я бы сказала, этот звук был квинтэссенцией всего самого мерзкого на земле.

С кровати я сорвалась в тот же миг, стоило мне его услышать. Заозиралась в попытке найти источник. В центре комнаты лежал Басик и с удовольствием что-то грыз. И звук исходил от него.

— Прости-прости-прости, — раздалось со стороны кровати Ниры. — Он сам достал.

— Что он достал? — хриплым и перепуганным со сна голосом поинтересовалась я.

Так, Муи я затолкала на шкаф, подальше от крепких когтей «котика», обувь убрала, даже всякую канцелярию в стол запихала.

— Нотрар… — Нира положила подушку себе на голову и простонала в неё. Следом уже приглушённо добавила: — И сейчас его не заберешь.

— Нотрар? — переспросила я. Раньше не сталкивалась с этим названием.

— Помнишь, я говорила, что у него зубы постоянно растут и их надо стачивать? Нотрар — камень, возникающий в желудке виверн. Он идеально подходит для обработки костных материалов.

— И что, реально не заберёшь? — поинтересовалась я, со вздохом отметив, что до официального пробуждения оставалось ещё полчаса.

Басик, казалось, даже внимания не обратил на то, что своим скрежетом всех перебудил. А у меня тем временем в голове сложилась мозаика — вот, значит, почему Нира живёт в комнате одна. С таким соседом долго не протянешь. И с этим определённо надо что-то делать.

— На него не действует магия, — виновато произнесла Нира. — Вообще. И уговоры на него не действуют. И угрозы.

В голосе девушки засквозила паника.

Я с сомнением покосилась на Басика. Тот, будто в насмешку, вытянул заднюю лапу, всем своим видом выражая полный пофигизм. Разве что прямо тут вылизываться не начал. Так и то, потому что рот был занят.

— А завтрак со скольки? — уныло поинтересовалась я. Связываться с жертвой зельеварческих экспериментов не хотелось. По крайней мере, пока кот ко мне не привыкнет.

— Через полчаса начнётся.

На том и порешили. Спать под этот скрежет всё равно было невозможно.

Вчера вечером, узнав, что туалет и ванная комнаты на этаже, я была несколько… обескуражена. Но в то же время устала настолько, что почти с лёгкостью приняла этот факт. Сегодня же, хорошенько выспавшись, оценила все прелести туалета и ванной на этаже в полном масштабе.

— Это ещё фигня, — протянула Нира. — Раз в месяц нам тут убираться придётся.

— Чего?! — опешила я. — Тут что, уборщиц нет?!

— Есть. Но дежурство — что-то вроде трудовой повинности, — равнодушно произнесла Нира, пока чистила зубы.

— То есть нанять уборщицу, скинувшись всем этажом, мы не можем?

Даже сам вопрос меня несколько уязвил, но я всё же его задала. Скинуться. Всем этажом. Ещё недавно выделяемой мне на булавки суммы хватало, чтобы оплатить уборку каждого этажа, включая комнаты. Многоразовую!

— Никто не пробовал, — пожала плечами Нира. Прополоскала рот и тщательно промыла за собой раковину. Пояснила: — Чем чище после тебя, тем трепетнее относятся к твоему графику уборки.

Ну уж нет. Убираться я не буду. Ни за что!

Мало того что эту идиотскую форму носить и ходить в общественный туалет, так ещё и убираться в нём?! После всех?! Да что скажет бабушка, когда узнает, что её внучка моет туалеты?

А ничего не скажет. Не узнает.

А вот матери я выскажу всё, что думаю о канторовской академии.

Путь до столовой прошёл мрачно. Я думала.

Скинуться на уборщицу всем этажом не такая уж и плохая идея. Может, вывесить объявление какое, чтобы отметились те, кому не улыбается мыть общественные туалеты.

На улице стояла всё та же мерзкая погода, потому передвигались мы перебежками. Поленились брать с собой верхнюю одежду, да и Нира сообщила, что много кто так поступает.

Стоило мне зайти в здание столовой, настроение ещё упало. М-да. Нет, я, конечно, и не ждала, что сейчас увижу «Звёздное небо» — один из лучших ресторанов Кантора, — но и на такое… не рассчитывала.

Вразнобой расставленные хлипкие столики, казалось, могли рухнуть от лишнего вздоха, заляпанные поверхности вызывали рвотный рефлекс. К зоне выдачи подходить я уже боялась, но, мужественно сцепив зубы, всё же сделала это. Лучше бы не делала.

В меню сегодня были жижа коричневая, жижа зеленоватая и нечто, отдалённо напоминающее кашу. Отдалённо, потому что слиплась она как клейстер.

— Вам кашу с фасолью или с курой? — грубым голосом поинтересовалась женщина в замызганном фартуке.

— Без всего, — с милой улыбкой отозвалась Нира.

— И мне, — вяло повторила я.

В такой ранний час в столовой никого не было. Пара-тройка человек сидели по углам, и всё. На нас фактически не обращали никакого внимания. Получив по подносу, от внешнего вида которых пропадал всякий аппетит, мы направились к столу.