Евгений Гаглоев - Орден Огненного Дракона [litres]

– Отойди от моего сына, тварь, – жестко произнесла она.

– Ах ты, старая стерва! – злобно взвыл Оскар. – Да я тебя…

Он хотел броситься на женщину, но из огромной трещины рядом с ним взвился длинный древесный корень. Он обвился вокруг шеи Огненного волка и с силой рванул его вниз. Оскар без звука рухнул в провал.

А Карина Кикмарина бросилась к Димке и практически упала рядом с ним на колени. Светлана Петровна опустилась по другую сторону. Димка слегка привстал, силясь отдышаться, а мать крепко обняла его и прижала к груди.

Тимофей с изумлением уставился на Светлану Петровну. Вот уж от кого он точно не ожидал ничего подобного! Трофимова почти повторила недавний поступок его собственной матери. Но Ангелина была способна и не на такое, а вот Светлана Петровна всегда производила впечатление мягкосердечной и тихой женщины. Но Оскар и Миккель хотели убить ее сына, и в ней проснулась невиданная сила.

Димка встретился с ним взглядом, и Тимофей ободряюще улыбнулся. Карина Кикмарина обняла обоих Трофимовых и только после этого с облегчением выдохнула. Подбежали Женя, Луиза, Альф, Вернер и Лиза, за которой парни следили в четыре глаза. А Тимофей внезапно увидел свою мать. Ангелина Зверева размахивала саблей в нескольких метрах от парадного крыльца здания мэрии.

– Иди к ней, – сказал Звереву Альф. – За Лизой мы присмотрим.

Тимофей с благодарностью кивнул ему и понесся к матери, преображаясь на ходу. Полностью превращаться он не стал, опасаясь, что в такой неразберихе его самого могут запросто прикончить по ошибке, перепутав с другими волками.

Ангелина снесла голову бросившемуся на нее нетопырю. Рядом с ней Тимофей увидел Серафиму Долмацкую. Девушка отважно отбивала мечом атаки сразу двух Огненных волков. Тимофей схватил одного из них за шиворот и зашвырнул врага в толпу приближающихся мертвецов.

Серафима и Ангелина радостно вскрикнули. Но в этот момент двери городской мэрии с треском рухнули на крыльцо и толпа разномастной нечисти с громкими криками и рычанием устремилась в здание.

Забинтованный человек грубо подтащил Верховную Мать Змей к машине и швырнул ее на заднее сиденье. Затем захлопнул дверь и перевел дух. Силы его уже были не те, что раньше. Он быстро уставал, и ему требовалось гораздо больше времени, чтобы прийти в себя.

Но времени оставалось в обрез. Необходимо было покончить со всем как можно быстрее, пока не ослабла сила заговоренного медальона. Запахнув полы плаща, он сел на водительское место и направил автомобиль в сторону гор. После того как в Клыково началась заваруха, только эта дорога каким-то образом уцелела, в отличие от всех других.

Верховная жрица находилась в полубессознательном состоянии и едва могла шевелить языком. Оберег против черной магии, усиленный покойным Василием Глебовичем Чернокнижцем, вытягивал из нее все жизненные силы.

– Ты… – с натугой выдавила Верховная Мать Змей, яростно вращая выпученными глазами. – Кто… кто ты такой?! Как ты смеешь?! Не представляешь… что я с тобой сделаю…

– Ты еще смеешь угрожать мне? – невесело усмехнулся человек на водительском кресле. – В твоем-то положении?

Машина подскочила на ухабе, и пленница едва не свалилась с заднего сиденья. Высокий головной убор упал с ее головы. Длинные темные волосы рассыпались по плечам девушки.

– Отпусти меня, дрянной человечишка… А иначе пожалеешь! – прошипела она.

– Я уже сто раз пожалел, что когда-то встретился с тобой, – равнодушно ответил ей забинтованный, следя за дорогой. – Ты давно разрушила мою жизнь, чертово порождение преисподней.

– Что?! – выдохнула Верховная Мать Змей. – Да я тебя даже не знаю…

– Еще как знаешь, – спокойно произнес он, вдавливая педаль газа до упора.

Машина мчалась на предельной скорости. Они быстро выбрались из леса и по извилистой горной дороге устремились в сторону заброшенной метеостанции.

Впереди над скалистыми вершинами светилась красным стена невидимого купола, созданного погибшим Скорпионом.

Пленница попыталась сесть, но у нее не получилось даже пошевелиться.

– Что, непросто колдовать, когда на шее болтается этот медальон? – издевательским тоном осведомился забинтованный. – Но ты сама напросилась, Ирина… Или называть тебя Верховной Матерью Змей? Я уже и сам запутался, кто сейчас в этой оболочке… А Егор Зверев еще надеялся спасти свою дочь. Наверное, он всерьез считает, что эту тьму можно каким-то хитрым способом выкурить из твоего тела? Но правда в том, что ты всегда была такой. Еще до того, как Верховная Мать Змей овладела тобой. Ты с детства была озлобленной тварью, ненавидевшей всех окружающих! Одного я не могу понять. Как такое чудовище могло вырасти в семье Зверева? Егор – само достоинство и благородство, а ты… Такая дрянь не заслуживает спасения. Всем станет легче без тебя… Кстати, как тебе новые ощущения? Ощущение полного бессилия… Теперь ты испытаешь его на собственной шкуре.

– Кто ты такой?! – с ненавистью выдохнула Верховная Мать Змей. – Назови себя!

– Пожалуй, сейчас уже можно, – произнес он, следя за извивающейся дорогой.

Рука, покрытая грязными повязками, начала медленно снимать бинты с лица говорившего. Старенький автомобиль резво двигался по узкому горному серпантину, поднимаясь все выше и выше.

Когда последний бинт упал на соседнее сиденье, водитель повернулся к пленнице лицом, и Верховная Мать Змей брезгливо скривилась. На нее смотрела ужасная физиономия, покрытая уродливыми шрамами ожогов. Он был абсолютно лысым, с деформированными ушами. Кожа человека выглядела как расплавившийся воск, застывший неровными складками и буграми. Поверх шрамов виднелись грубые стежки толстых ниток. У человека был всего один глаз, полностью лишенный ресниц. На месте второго зиял провал. Ужасная пародия на человека.

– Когда-то меня звали Вениамин Дубровский, профессор психиатрии, – хрипло проговорил он издевательским тоном. – Уважаемый человек, ученый с докторской степенью. И посмотри, кем я стал по твоей милости.

– Этого не может быть! – потрясенно прошипела она. – Ты же сдох!!! Я уничтожила тебя, чтобы ты никому не разболтал мои секреты!

– Многие считали точно так же, – кивнул профессор Дубровский и снова уставился на узкую дорогу единственным глазом. – Когда ты подожгла мою квартиру… Когда я выбросился из окна, спасаясь от жуткого пламени… Каким-то чудом мне удалось выжить. Мастер Игрушек спас меня по старой дружбе… Залатал, как мог, мои раны и даже устроил фальшивые похороны, чтобы ни у кого не возникло ненужных вопросов и сомнений… Но это не чудо. Это проклятие! Лучше бы мне и в самом деле погибнуть еще тогда. Посмотри на меня, ведьма! – с болью в голосе крикнул он. – Разве я могу жить дальше в таком обличье?! Я даже родному сыну не мог показаться на глаза! Не хотел, чтобы он видел меня таким! Но время шло… Сначала я не знал, что мне делать… Был на грани самоубийства… Мне стоило больших усилий смириться со всем случившимся. Но ты продолжала строить свои чудовищные козни. Все это время я следил за тобой и знаю, что ты убила моего единственного сына! Твари, подобные тебе и твоим прислужникам, не должны ступать по этой земле. Ваше место – в преисподней, откуда вы все и появились!