Станислав Янков - Все будет хорошо

Она явно волновалась, поэтому много и быстро говорила.

— Все будет хорошо. Улиму точно понравятся острые креветки.

— Они наверняка выгонят меня раньше, чем я успею что-то сказать. Надо было готовить перед обедом, — досадливо вздохнула девушка, осторожно поддевая палочками румяные квадраты.

— Успокойся, — он с наслаждением глотнул кофе и расслабленно присел за стол, осматривая масштабы по уничтожению вкусняшек. — Хочешь, я поеду с тобой?

— Нет. Будет еще хуже. Они ревнуют меня к тебе. Тут нужна осторожность и аккуратный подход.

— Ты так паришься, словно они глупые дети. Между прочим, у твоего отца довольно высокий интеллектуальный коэффициент.

— Да пусть хоть зашкаливает. Это не отменяет того, что мне трудно с ним общаться.

Аск лишь поднял брови, мысленно подтверждая правоту сестры.

*

После обеда парень подвез подопечную к главному офису и умчался в неизвестном направлении.

Высокое здание из стекла, бетона и цветных вставок не вызывало у Шуры восторга. Прежде всего по причине его посещения. Но стояние напротив входа проблему решить не могло, поэтому она резко выдохнула и направилась в холл. Предстоял долгий подъем наверх.

Попытка заглянуть на работу к родителям напоминала прошлогоднюю. С той лишь разницей, что сейчас девочка явилась без предупреждения и собиралась идти до конца. То есть как минимум кинуть в мать пакетом со свежими вафлями и сбежать.

*

— Ясного утра, Лада, — удивленно кивнула она знакомому лицу.

Хрупкая блондинка недавно заступила на свою смену, поэтому радушно улыбнулась посетительнице:

— Ясного утра, юная госпожа Раш. Сейчас оповещу Ваших родителей.

Шура затаила дыхание, дожидаясь, пока секретарь отправит начальству сообщения.

— Вас ждут, — улыбнулась она через минуту.

— Что?.. Вот прямо сейчас уже можно идти? — растерялась девочка.

— Конечно.

— Ох, — взволнованно потопталась та на месте и решительно направилась к двери.

*

Леля в который раз отвлеклась от чтения отчетов.

Бессмысленные и беспощадные социальные сети, а также паблики так и манили легкими эндорфинами. Пусть свою страницу она обновляла редко, но чужие были довольно яркими, интересными и увлекательными.

По их примеру хотелось опубликовать фотографию-две. Но было бы что? На этом весь энтузиазм рассыпался в пух и прах.

Проблема заключалась в том, что ей банально осточертели бесконечные запросы, отчеты и решения проблем вне привычной компетенции. Это спасало первые пару декад, но теперь и от них было тошно.

С профильной работой тоже не задавалось. У Лели возникало стойкое чувство, что мифическое вдохновение, о котором трындели художники-новички, действительно существовало. И теперь оно покинуло свою хозяйку.

Тут еще Тори крайне не вовремя опубликовала несколько вчерашних фото с Шурой. Блондинка в паре с ее дочкой готовила шоколад на развлекательном мастер-классе какой-то кондитерской. На одном из снимков была довольная девочка с огромным шоколадным яйцом в руках.

Подобная публикация была далеко не первой. Но подходить к подруге с претензиями было стыдно. Что она могла предъявить, кроме ревности?

Она тоже хотела сходить куда-то с дочкой, но не могла, понимая собственную проблему с раздражительностью и въевшейся привычкой кричать на ту по малейшему поводу. Какими бы благими не были планы, все заканчивалось очередной ссорой. Поэтому Леля решила не контактировать с Шурой хотя бы некоторое время.

Лишь недавно она начала принимать успокоительные по рекомендации психотерапевта. И теперь без лишней спешки ожидала результатов их действия. Хотя очень-очень скучала по дочке.

Пришлось возвращаться к работе и делать хоть что-то через “не могу” и раздражение. Но минут через десять она снова отвлеклась и отбросила стиль на стол, сонно потирая глаза.

В буфете была вероятность столкнуться с Тори, чего азиатка избегала все последние дни. Пришлось грузить с кофейным заказом Ладу.

Только Леля собиралась отослать той приказ, как секретарь сама напомнила о своем существовании:

[К Вам посетитель по личному делу — Алессандра Раш. Ожидает в приемной.] — гласило сообщение.

Женщина растерянно замерла от внезапности этого события. Дочь могла хотя бы предупредить о своем визите. Вдруг они с Улимом были бы не на месте?

Дав одобрение на посещение, Леля сама направилась навстречу ребенку.

В коридоре она столкнулась с таким же удивленным супругом.

***

Это было неожиданно. Думала, что я проторчу в приемной минимум час или два. Но меня беспрепятственно впустили в их личный кабинет.

За дверью оказался зал для совещаний. Здесь было светло, просторно и умиротворяюще спокойно. В первую очередь благодаря отсутствию вездесущих голограмм.

Единственная раздвижная стена была полностью закрыта. Других проходов не имелось.

Но искать способ ее открытия мне не пришлось. Отец сам вышел навстречу. Из-за его спины выглянула мама. У обоих были удивленные лица.

— Обед принесла. Точнее, бранч, — я поспешила выставить перед собой объемные пакеты с вафельным набором. Оставалось надеяться, что они сойдут за щит.

— Ты бы предупредила о своем приезде, — отец посторонился, чтобы пропустить меня в еще одно помещение с раздвижными стенами. — Мы вообще могли быть вне офиса.

Ага. Без толку это. Проверяла.

Мать молча смотрела на меня, поэтому проходить дальше я не спешила.

— Извините, что отвлекла от работы. Давайте оставлю это здесь и пойду? — я указала на белый стол: — Можно?

— Да, конечно, — озадаченно кивнул отец.

Аккуратно поставив пакеты, я помахала ладошкой:

— До свидания, — и направилась на выход.

— Постой! — мама поспешила ко мне и крепко обняла. — Спасибо, что зашла.

Пользуясь случаем, я уткнулась носом в ее волосы и вдохнула запах, чтобы хорошенько запомнить.

Давненько мы не обнимались. Даже забыла, каково это.

— Какая ты стала высокая, — тихо заметила она.

Мы же виделись несколько дней назад. А до того вообще жили вместе. Почему она только сейчас обратила внимание на мой рост?

— Не хочешь остаться на обед? Или что там сейчас по расписанию? — поинтересовался отец.

— Разве вы свободны? — вынырнула я из-за маминого плеча. Она все никак не хотела меня отпускать.

— У меня есть время, — тут же отозвался он.

— У меня тоже, — мама еще крепче стиснула объятия. Словно опасалась, что я сбегу.

Пришлось ждать, пока ее попустит. Отец нас не торопил, с любопытством разворачивая гостинцы.

— Вафли? Тут что, одни вафли?

— Угу, — крякнула я.

— Зачем так много?

— Не знала, что вам понравится, поэтому приготовила разных.

— Ты сама их пекла? — мама расплылась в улыбке и наконец отпустила мою тушку на волю, чтобы тоже залезть в коробочки со вкусностями.