Дмитрий Ш. - Ветер стихий 4 [СИ]

— Что скажешь, брат? — поинтересовался Диргам у главы рода Сихья.

С лёгким беспокойством он оглядел впечатлённую толпу гостей. Занятых обсуждением увиденного. Пока, только им.

— Кому? — спокойно уточнил Шехар, продолжая бездействовать.

С благодарностью кивая в ответ на достающиеся ему поздравления или приветствия.

— Этому безмозглому мальчишке, что засунул голову в первую попавшуюся тёмную нору и громко кричит, есть ли там кто? Сарику? Даже не знаю, то ли поздравить его, то ли посочувствовать. Работы у него теперь точно прибавится, вместе с головной болью. Главе храма Канаан? Пожеланий долгих лет жизни ему и без меня напророчили на два с половиной бессмертия. Владыкам других оазисов, что сейчас с аппетитом разглядывают Амира, задаваясь вопросом, а чем они хуже нас? И вправду, чем? — глава великого рода перевёл вопросительный взгляд на своего хранителя тайн.

И снова просыпаюсь в каком-то новом, незнакомом месте. Правда, вынужден признать, в этот раз куда более удобном и приятно пахнущем, чем в прошлый. Под боком сладко посапывала жена, допустившая в святая святых этого дворца, в свою кровать. Свадьбу наконец отгуляли, теперь можно и отдохнуть. Казалось бы. Но к сожалению, не получится. Вспомнив о никуда не девшемся списке срочных дел, страдальчески поморщился. Если их не сделаю я, то сделает кто-то другой. В таком случае вовсе не обязательно, что итоговый результат порадует. Если и да, то не меня. Преодолевая нежелание вставать, стараясь не разбудить Латифу, осторожно начал смещаться к краю кровати.

Спрашивается, зачем ей такая огромная постель? Где-то на десятерых дари и собаку, большую, лохматую, на которой Латифа способна занять лишь маленький уголок. В надежде, что однажды ей захочется чего-то большего? Или это у неё комплексы такие?

Пока выбрался, устал. Всё из-за слишком мягких, пышных перин, постеленных в несколько слоёв, и аж двух огромных одеял. Не знал, что Латифа такая мерзлячка. Привыкнув к узким, жёстким лежанкам, а также тонкому шерстяному покрывалу, чувствовал себя здесь довольно неуютно. На ум пришло сравнение с болотом, в котором тоже можно утонуть, задохнуться или свариться.

Точно так же не привыкшая делить с кем-то кровать, почувствовав вибрации перин и одеял, Латифа спросонья испуганно дёрнулась. Но, сразу же вспомнив всё, что происходило ночью, полностью расслабилась. Несмотря на некоторую показную браваду и смелые заявления, основанные на том, что она старше и в этой части дома главнее, вот уж неожиданное заявление, когда дело дошло до исполнения супружеского долга, девушка оказалась той ещё стеснительной, нерешительной особой. В теории зная, что должно произойти, понятия не имела как! Поэтому всё пришлось брать в свои руки. В буквальном смысле этого слова.

Не оценив моих стараний, а местами и страданий, обидевшаяся на смех, признаюсь, не удержался, очень уж серьёзной выглядела в тот момент, оскорблённая Латифа больно укусила. Дважды! Краснея от стыда и ярости, супруга потребовала, чтобы немедленно самостоятельно убился о дедушкин меч. Насадившись на него задницей по самую рукоять. Смею надеяться, своими последующими действиями вину искупил, поскольку полностью удовлетворённая во всех отношениях Латифа, окончательно выбившись из сил, крепко уснула. Перед этим по-хозяйски закинув на меня руку и ногу, доверчиво уткнувшись носиком в плечо. Больше не предъявляя никаких осмысленных требований или угроз.

Разбуженная Латифа, сонно посмотрев на шторы, слегка подсвеченные первыми солнечными лучами, удивлённо спросила.

— Ты куда?

— Срывать покровы тайны. Спи, милая. Я только туда и оттуда. Тихонько, никто и не заметит, — соврал, задёргивая тончайшие, невесомые занавески, которыми кровать была прикрыта на манер купола.

— Куда, туда? — не поняла Латифа, вновь закрывая глаза.

Не желая сейчас ни о чём думать.

— В зал, куда слуги отнесли свадебные подарки. Хочу убедиться, правдивы ли были слова всех тех почтенных дерров, что вчера желали роду Амир достатка и радости? Не расходятся ли наши представления об их величине? Что лично остаётся для меня нерешённой загадкой. Знаешь, сколько нужно обрести радости, чтобы захотелось поделиться ей с окружающими? С теми самыми деррами. И я не знаю, но хочу это исправить. Потом проведаю химер. Ещё нужно переговорить с главой моих телохранителей. А затем…

— Всё, помолчи пожалуйста. Не хочу ничего слышать. Хочу спать, — протяжно зевнула жена, растягивая последнюю гласную букву. — Делай что хочешь. Но в зал со свадебными подарками без меня не заглядывай. Я тоже хочу посмотреть, что там. Посмотреть, а не услышать. Не порть удовольствие. И чего тебе не спится в такую рань?

Как много она хочет. Сколько противоречивых желаний. Одним словом, женщина.

— Так ты хочешь поспать или увидеть, что нам подарили? — задал провокационный вопрос, не желая откладывать этот волнительный момент.

— Убить тебя… мало… за вчерашнее… негодяй… какое ещё, отыграешься в следующий раз…, — постепенно её голос становился всё тише, слова растягивались всё сильнее, пока Латифа окончательно не затихла.

Её дыхание стало ровным и безмятежным. Нащупав брошенную у кровати одежду, тихонько перешёл из спальни в смежную с ней гардеробную. Оттуда прокрался к большим двустворчатым дверям с массивными фигурными ручками, закрывающим наши покои. Не имеющих ни замков, ни запоров. Не успел за них и шагу ступить, как наткнулся на целых три соперничающих группировки, находящихся в режиме напряжённого ожидания. Вставших по разные стороны, не сводя друг с друга настороженных, недружелюбных взглядов. Того и гляди, у кого-то первого сдадут нервы и начнётся бойня всех против всех.

Что здесь делала троица Фалих слева и пара лахр справа, из Чха-Ун с Джу-Ра, я ещё мог понять, а вот присутствие пятерых крепких мужчин в униформе дворцовых слуг, вооружённых чем придётся, занявших оборону в центре, у самых дверей, с какой-то мрачной решимостью умереть, но не сойти с места, не очень. Их возглавлял статный, усатый мастер кунан, чей размер кулаков и бицепсов внушал уважение. С браслетом одарённого заклинателя земли высокого ранга, что объясняло присутствие здоровенного, коротконогого каменного голема, закрывающего своей массивной тушей половину прохода. Выступающего живым щитом для кунан, которые при моём появлении сразу же повернулись и низко поклонились. С заметным облегчением на лицах.

— Господин. Светлого вам утра, да осветит солнце ваш путь, — хором пожелали хорошего дня.

— Что здесь происходит? — задал вопрос, обводя их всех недоумённым взглядом.

— Мы взяли на себя смелость охранять покой нашей любимой госпожи, пока дворец вновь не станет безопасным местом, — объявил мастер кунан дворца Изумрудных перьев от лица всех слуг.