Светлана Казакова - Наследница древней магии [litres]

– Поговори еще у меня!

– И в какое же тело вы планируете переселиться?

– А ты еще не догадалась? В тело Клауса Майера, разумеется. Внебрачного ребенка моего покойного сына.

У меня потемнело в глазах.

Значит, Клаус Майер…

Я не ошиблась в нем. Любитель птиц в самом деле оказался хорошим парнем. В этой истории он был жертвой, а не злодеем.

– Вы чудовище… Он же ваш внук. Родная кровь! И я тоже, пусть мы и дальние родственники… И все те, кого убили по вашему приказу…

– Дурочка, – усмехнулся старик и скривился от боли. – Ты не знаешь, что такое власть. Получая ее, отказываешься от глупой сентиментальности. Дети, внуки и прочая родня – всего лишь ступеньки на пути монарха. О некоторые из них спотыкаешься, другие же помогают подняться еще выше.

Мои губы дрогнули. Этот человек рассуждал и жил какой-то другой логикой, неподвластной мне. Бесполезно было даже пытаться говорить с ним и взывать к его чувствам или совести.

Ее у него попросту не было.

– Никто из этих жалких кандидатов не годился для того, чтобы сесть на трон. Ни твой кузен Данториус, ни все прочие, – продолжал он. – Так что тебе ни к чему печалиться о них. Что же касается Клауса… Наследником может стать лишь законный ребенок, а он всего лишь бастард. Клаус Майер послужит высшей цели. Подарит мне новую жизнь.

– А что станет с ним самим… его душой?

– Исчезнет, погибнет, растворится… Какая разница? Ратцингер уже все рассчитал. Можно занять лишь тело родного по крови человека, и чем ближе родство, тем лучше, нужен лишь природный маг, который бы провел ритуал переселения и впоследствии поддерживал жизнь души в новом теле. Майер очень вовремя мне подвернулся, хорошо, что моим людям удалось его разыскать.

– А он… знает о ваших планах на его счет?

– Конечно нет. Все, что ему известно, это то, что вы с ним поженитесь. О том, кем он мне приходится, этому парню тоже лучше не знать, чтобы носа не задирал.

Теперь я понимала, почему для короля так важна наша с Клаусом свадьба. Ведь посадить на трон его самого монарх действительно не может, а я включена в список претендентов, и моя очередь – благодаря его величеству – как раз подошла. Ему нужно, чтобы я переселила его душу в тело молодого мужчины и впоследствии была рядом в качестве жены, чтобы поддерживать его жизнь и далее, а также уступила супругу бразды правления страной. Вот почему он сказал, что мой долг вовсе не в этом. Корону наденут на мою голову, но вся власть останется в руках того, кто будет считаться мертвым, я же стану марионеткой на троне.

Все было продумано и спланировано, причем задолго до того, как я села в карету, отправляющуюся в Элхорн. И рычагом давления на меня выбрали матушку. Ее жизнь.

– Вы забываете, что я уже замужем, – напомнила я.

– А кто здесь об этом знает? Вы поженились в другой стране. Не в Ангориане.

– К тому же ваш брак не консуммирован, – добавил к словам короля Ратцингер.

– Откуда вы знаете?! – вспыхнула я.

– Я умею отличить ауру невинной девушки от той, что уже познала мужчину, – сообщил придворный маг.

– А почему вы так уверены, что я смогу это сделать? Переселить душу из одного тела в другое… А если что-то пойдет не так и погибнут оба?

– Я лично буду присутствовать на ритуале и прослежу за тем, чтобы все прошло так, как нужно. Видите ли, я изучал все, что мог найти о природной магии и всегда чувствовал в ней большой потенциал – в то время, как прочие академические маги не придавали ей значения. И, узнав о вас, Эрмина, я сразу понял, как вы можете нам пригодиться.

– Довольно разговоров! – взмахнул рукой его величество. – Уведи ее, Ратцингер. Ты знаешь куда.

– Постойте! – остановила я мага, когда он взял меня за локоть и повел к двери. – Я хочу получить доказательства того, что моя матушка жива. В противном случае я не смогу сосредоточиться на том, что вам от меня нужно.

– Ты не можешь с ней встретиться! – тут же категорически возразил король в ответ на мое требование.

– Есть другой способ увидеть ее, – произнес Ратцингер. – Посмотрите туда! – велел он мне, кивнув на затянутое паутиной дождя окно. Я повернула голову и увидела, как стекло заволокло туманом, а затем в нем появилась бледная, точно отражение в старинном зеркале, картина.

– Матушка! – воскликнула я.

Это была она. Увы, изображение было недостаточно большим, чтобы я могла разобрать, где ее держат. Похоже на какую-то почти лишенную мебели комнату с окном под самым потолком, но где эта комната может быть? У его величества ведь не только столичная резиденция имеется. Хватает и оставшихся еще от дальних предков загородных замков и охотничьих домов.

– Она нас не слышит, – поморщился придворный маг. – Ну как, убедились? Ваша мать действительна жива… пока, – издевательски добавил он, и я сжала руки в кулаки. Невыносимо хотелось по-простецки двинуть ему в нос, похожий на клюв, пусть даже у меня не хватило бы сил своротить его набок или пустить кровь. В исполнении этого человека даже светская вежливость казалась насмешкой.

– Как я могу быть уверена, что это не иллюзия? Вы ведь академический маг… Наверняка умеете их наводить, чтобы морочить людям головы.

– Никак. Достаточно моего слова. Но посудите сами – покуда вы сотрудничаете с нами и покорно, как и надлежит верной подданной его величества, выполняете все наши требования, нам нет нужды убивать эту никчемную женщину. Даже наоборот – она нужна нам живой. Ведь как еще мы можем заставить вас подчиняться, Эрмина?

Я закусила губу. Так и есть. Матушка должна быть жива, чтобы они могли и дальше меня шантажировать. Не станет ее – не будет и того, что сможет меня удерживать. Знать бы только, где она сейчас, далеко ли отсюда или же совсем рядом…

– Ну как, вы обещаете не добавлять нам неприятностей?

– Обещаю, – неохотно процедила я. Картина в окне еще больше побледнела и постепенно исчезла совсем. Теперь там снова был виден лишь дождь, который, кажется, стал еще сильнее.

– Но обещания недостаточно. Нам нужна полная гарантия, что вы не станете пользоваться магией. Поэтому вам придется пойти со мной.

Ратцингер не отвел меня обратно в ту комнату, в которой я нашла свои платья. Нет, наш путь лежал к лестнице на первый этаж, а оттуда в подвал. Все ниже и ниже.

– Это камера? – спросила я, когда из сырого полутемного коридора мы с магом шагнули под своды какой-то каморки. Тесной, без окон. – Вы… сажаете меня в тюрьму?

– Не совсем, – качнул головой королевский прихвостень. – Это помещение приготовили специально для вас. Здесь нет окон и ничего, что позволило бы вам взаимодействовать с природой.

Он был прав. Тут в самом деле не было ничего живого, настоящего. Ничего, что могло бы откликнуться на мой призыв и следовать моей воле. Сплошной мертвый камень и старое, местами покрытое плесенью дерево. Тоже мертвое.