Светлана Казакова - Наследница древней магии [litres]

Холодное, одинокое место. Я поежилась. Хотелось взмолиться, чтобы меня не оставляли здесь, но я лишь упрямо сжала губы, не желая демонстрировать этому пугающему человеку свою слабость.

Пусть меня отрезали от моих способностей, я все равно могу думать и строить планы освобождения. Эти двое не смогут продержать меня в этом мрачном склепе вечность. Им придется сначала представить меня народу как будущую королеву, а затем устроить свадьбу, так что скоро я смогу отсюда выйти. Основная проблема в другом – как спасти матушку? Пока я не узнаю, где именно она находится, не смогу ее вытащить.

Интересно, а дяде известны все планы его величества? Ведь разговор шел в его отсутствие. Но даже если он знает не все, едва ли встанет на мою сторону. Родственник верен королю и хочет посадить меня на трон. Я для них обоих только средство достижения их собственных целей.

Ратцингер вышел, звякнул ключ, поворачиваясь в замке. Я подошла к лавке, на которой лежал набитый слежавшейся соломой тюфяк, села и обхватила себя за плечи. В легком нарядном платье меня знобило. Знала бы, где в итоге окажусь, выбрала бы шерстяное. Холод будто пробирался под кожу, и здесь, в подземелье королевского дворца, я никак не могла согреть воздух.

Жаль, что у меня нет кристалла связи, чтобы связаться с Домиником!

Где он сейчас? Получил ли уже записку? Станет ли меня разыскивать?

Доминик… Мой муж… Моя любовь, первая и единственная… Мы так много не успели сделать и сказать друг другу… Представится ли нам еще когда-нибудь такая возможность или смерть разлучит нас раньше?..

Может быть, правитель Элхорна все же рассказал моему супругу, кто я такая? Он ведь не хотел, чтобы я покидала поместье. Видимо, тоже из-за магии. А я уехала. Королю это не понравится. Энни или еще кто-нибудь из его шпионов уже должны были ему доложить о моем поспешном отъезде. Предпримет ли он что-нибудь?

Эта неопределенность выматывала еще сильнее леденящего тело холода. Но оставлять все как есть нельзя – в этом я была твердо уверена. Пусть монарх и его придворный маг думают, что я не осмелюсь пойти против них, они очень и очень ошибаются.

Я не стану подвластной их капризам королевой-марионеткой. Не оставлю Ангориан в руках преступника, отнимающего чужие жизни. И не убью Клауса Майера.

Несколько дней спустя

Мое представление народу Ангориана в качестве будущей королевы состоялось. Дядя лично вывел меня на помост, установленный на центральной площади столицы. Это был момент его славы.

Небо в тот день – мрачное, низко нависшее над городом, так и манило меня воздеть ладонь к небесам и призвать молнии одну за другой. Устроить всем этим людям, которые сделали из меня безвольную куклу, такое, что вовек не забудут. Но мои руки были связаны – жизнь моей матери оставалась зависящей от короля и придворного мага. Будь она на свободе и в безопасности, я бы и на мгновение не задумалась. Но мне обещали, что ее отпустят лишь после успешного завершения ритуала.

Ритуала, после которого улыбчивый любитель птиц Клаус Майер перестанет существовать, а на его месте окажется нынешний правитель. Его мерзейшее величество. Чудовище, которому плевать на чужие жизни, даже если это жизнь его собственного внука.

За эти дни я много чего передумала, но четкого плана у меня так и не появилось. Тем временем приближался день свадьбы. Встретиться с Майером заранее мне не давали, да и вообще не выпускали из того каменного мешка, в котором я не имела возможности воспользоваться своей магией даже для того, чтобы согреться. Ладно хоть одеяло удалось получить – после того, как я шмыгала носом всю церемонию на площади. Однако это оказалось единственным послаблением того строгого режима, на который меня обрекли.

Я знала, что нас с Клаусом не оставят одних. Уж неизвестно, что ему сказали, но он, похоже, дал согласие на мне жениться. И все же я надеялась отыскать возможность рассказать ему правду. Если мы вдвоем будем бороться, станет легче. Мне нужен хотя бы один человек в Ангориане, который был бы на моей стороне.

И вот наступил день свадьбы. Меня вывели из подземелья и проводили обратно в ту комнату, в которой горничная проговорилась мне о женихе. Белый с красным поясом свадебный наряд уже приготовили. Меня одевали в него несколько девушек, а Ратцингер постоянно находился рядом, даже не отворачивался, скотина. Впрочем, едва ли я привлекала его как женщина. Его интерес ко мне оказался совершенно другого рода. Сильная природная магия – вот что было во мне самого ценного, по мнению этого человека.

И я бы показала ему эту магию во всей красе, не будь матушка в плену у людей короля!

Когда с одеванием было покончено, на меня накинули фату, закрывающую лицо подобно вуали, и повели в храм Предвечных.

Доминик Винтергарден

Дорога миля за милей ложилась под копыта его коня, а Доминику оставалось только жалеть о том, что академические маги еще не изобрели артефакт, позволяющий в мгновение ока перемещаться из одного места в другое. Ему бы сейчас такой очень пригодился. Однако приходилось довольствоваться резвым конем, который некоторое время назад пересек границу между Элхорном и Ангорианом.

Быстрее, еще быстрее! Он не должен опоздать. Только не сейчас.

Голова Доминика Винтергардена, как и положено человеку его профессии, долгое время оставалась холодной. Как, впрочем, и сердце – обжегшись однажды на Мередит Глау, в девичестве Мередит Милтон, красота лица и тела которой не отражала черноту души, глава Тайной канцелярии не спешил влюбляться снова. Но он никогда не думал, что наваждением для него станет его собственная супруга. Девушка, на которую он имел все права. Но так и не воспользовался ими.

А теперь мог и вовсе ее потерять.

Под сводами храма властвовал вечный холод, и я в который раз прокляла моду на платья с открытыми руками и плечами. Свадебный наряд был таким же, а если учесть, что он наполовину состоял из кружева, как и фата, то замерзла я сразу. А хуже всего было то, что храм – за исключением разве что пышного убранства – весьма напоминал каземат, в котором я просидела несколько дней. Тут тоже все было каменным и холодным. Безучастным к моей магии, для которой требовалось биение самой жизни.

«Неужели так все и закончится?» – с тоской подумала я, когда преисполненный важности дядя, взяв на себя роль отца, вел меня к алтарю. Но тут же встряхнулась. Нет, ни за что!

У алтаря нас уже ждали. Обряженный в праздничный костюм Клаус Майер стоял рядом с облаченным в торжественное одеяние священнослужителем. А еще в храме были гости – самые приближенные к трону люди. Аристократы, имеющие вес при дворе. Однако нескольких простых людей тоже пустили – король хотел, чтобы народ полюбил меня в качестве его преемницы еще до коронации.