Эль Косимано - Хаос времён года [litres]

Я поворачиваюсь в кресле за столом, глядя на дыру, которую проделал в змеином террариуме.

Когда я покидал этот кабинет в прошлый раз, у меня были оба глаза, да еще и способность Ананке видеть будущее в придачу. Причем видеть очень ясно. Но в тот момент, когда я забрал магию Лайона, эта способность исчезла. И мой глаз тоже.

Если верить старым легендам, Ананке выколола Майклу глаз, чтобы наказать за то, что он жаждал ее власти и стремился контролировать ее. Он в ответ украл ее глаз и поместил его в свой посох. Я потираю упрямо пульсирующую боль в груди. Это мое проклятие? Неужели их магии сейчас борются во мне? Неужели магия Ананке выжгла мне глаз просто назло Майклу?

«Чтобы ясно видеть, нужны два глаза…»

Око! Необходимо найти его и вернуть обратно в посох. Может быть, тогда я снова прозрею.

Я обшариваю каждый уголок своего нового кабинета, останавливаясь только тогда, когда приходит специалист по техническому обслуживанию, чтобы перепрограммировать замки. Пропавшего хрустального ока нигде нет, но в Обсерватории множество мест, где старик мог его спрятать. Я как раз собираюсь поднять коврик с пола, когда раздается стук в дверь.

– Кронос? – Ликсу переступает порог с планшетом под мышкой, скользит глазами по разбитому террариуму и кучке пепла на полу.

– Сядь, – я указываю на стоящее перед моим столом кресло.

Она пристраивается на краешке сиденья, чтобы быть как можно дальше от магии Геи. Посох прислонен к стене рядом со мной, и она бросает на него тревожный взгляд. Я тяну время, пытаясь еще раз порыться в воспоминаниях Ликсу, но они скользкие, их трудно схватить. Выбрав одно, я следую за ним, заставляя замедлиться и стараясь сосредоточиться, но этот образ получается задержать только на мгновение, прежде чем его смывает приливной волной других. Однако этого мига, в течение которого я увидел ее в новой роли, возложенной на нее всего час назад, оказалось достаточно. Так и должно быть.

Я тянусь за косой.

– Никто больше не должен об этом знать.

Дождавшись ее ответного легкого кивка, я срываю с посоха пояс.

Проблеск понимания пробегает по лицу Ликсу.

– С этого момента у тебя только одна задача. Лайон, должно быть, спрятал око где-то в Обсерватории. Тебе и только тебе предстоит его разыскать. Йоре это доверить нельзя. – Она кивает, как будто уже обо всем догадалась. – Покои Лайона, его прежний кабинет в Зимнем крыле, а также прежняя комната в отделении для преподавательского состава. Я хочу, чтобы ты все там перевернула вверх дном, пока не найдешь его.

– Хорошо, Кронос. Что насчет Джека?

– А что с ним?

– Мы думаем, что определили местоположение Джека, Флёр и остальных.

– Что значит, думаете ? – рычу я.

– Все их личные данные были стерты с серверов. Как будто Гея с Лайоном не хотели, чтобы кто-нибудь знал, где они находятся. Но Зара просмотрела отчеты о расходах Обсерватории со времен мятежа, и в книгах обнаружилось несколько безымянных покупок. Суммы совпали с теми, что были указаны в этих документах. – Она протягивает мне планшет.

Я откладываю посох и выхватываю устройство из ее руки, просматривая записи о праве собственности на землю и доверительные документы. Менее чем через месяц после смерти Майкла Лайон и Гея приобрели три объекта недвижимости: один в Южной Калифорнии с видом на побережье, другой в Фэрбенксе, штат Аляска, и виллу в Куэрнаваке, Мексика.

– Зару нужно повысить, – бормочу я себе под нос, изучая план виллы.

– Это еще не все. Личное дело Кай тоже стерто с серверов. Но мы выследили ее бывшего куратора. Теперь она учительница в Летнем крыле. Мы заставили ее отдать нам старый перепрофилированный жесткий диск из их общежития, и нам удалось восстановить некоторые удаленные файлы. – Ликсу протягивает руку через стол и открывает другую папку на планшете. Я прокручиваю переписку между Кай и ее сестрой, просматривая десятки их отсканированных рукописных писем, содержащих планы и замыслы, воспоминания и споры… Обещания, данные почти пятьдесят лет назад.

– Вот какие ошибки она стремится исправить – вот какого искупления жаждет. Оно уходит корнями гораздо глубже Куэрнаваки, тянется к самому началу.

Кай все время строила козни и боролась за то, чтобы быть со своей сестрой – с того самого года, как они оказались в Обсерватории.

Кай никогда не была предана ни Майклу, ни Лайону. Единственным человеком, который имел для нее значение, была Руби.

– Сестра, значит… И где же она? – спрашиваю я.

– Мы не знаем. Не сумели найти ни одного Лета по имени Руби, у которого имеется документально подтвержденная связь с Кай.

– Продолжайте искать. – Лайон, вероятно, тоже стер эти записи с серверов, поскольку не собирался облегчать мне задачу. – Мне нужен отчет, как только она будет найдена.

Кай Сэмпсон покинула Обсерваторию с пустыми руками. При ней имелось лишь нагромождение лжи да рюкзак с одеждой за спиной – случилось в точности то, что я ей и предсказывал, если она доверится Лайону. У нее нет ни денег, ни паспорта, ни еды, ни оружия. Ей придется где-то остановиться, что неминуемо замедлит ее. Все, что мне нужно, – это держаться на шаг впереди нее.

– Есть какие-нибудь признаки Сэмпсон? – спрашиваю я.

– Брэдвелл сумел подключиться к записям уличной камеры в Пекхэме, – быстро отвечает Ликсу. – Час назад она сошла там с автобуса.

Я возвращаю планшет своей главнокомандующей.

– Как быстро ты сможешь собрать группу поиска и захвата?

– Сию минуту, сэр. Должна ли я отправить их в Пекхэм?

– Нет, не в Пекхэм. – Хоть я и не в состоянии увидеть будущее, мне не нужно око, чтобы понять разворачивающуюся передо мной игру в долгосрочной перспективе. – Приводи свою команду в мой кабинет через час. Прежде чем все это закончится, Кай Сэмпсон сама ко мне прибежит.

Прикосновение губ Флёр к моим шрамам вызывает дрожь. Ее пальцы скользят по бугристой коже, пробуждая томление плоти, стирающее все прочие чувства. Я закрываю глаза, впитывая тепло ее прижимающегося к моей спине тела.

Внезапно она замирает.

– Джек?

У меня перехватывает дыхание, когда она шепчет мое имя. Все мысли, тревожившие в последние несколько недель, разом утихают, когда я поворачиваюсь к ней.

Она поднимает взгляд от паспортов, которые держит в руке, и бросает их на одеяло. На глаза ей наворачиваются слезы. Медленно опустившись на колени, она кладет руки мне на грудь, приближая свое лицо к моему.

– Я передумала насчет сморов.

Она наклоняется ко мне так близко, что наши лбы соприкасаются и мой нос утыкается ей в щеку, мокрую от слез. Я следую за одной соленой капелькой, скользящей к краю ее губ. Мучительно медленно Флёр наклоняет голову, и ее губы мягко накрывают мои.