Алекс Ферр - Одиночный рубеж 2: Дети Смерти [СИ]

Вторая человекоподобная форма пристроилась сзади. Не видя картину целиком с разных ракурсов по характерным толчкам я предположил, что Хильду сейчас обрабатывают в обе дырочки. Что же, ничего другого от тентакли я и не ожидал.

Потряс головой, словно развеивая наваждение. Какого чёрта я уставился на пета как кролик на удава? Нужно же искать последнюю ведьму. Изнутри переполняла радость: пет забрал не всех. Ибо зелье «Полуночной Страсти» ещё действовало, а напряжение требовалось сбросить.

— Эй, Охотник. Где ещё одна? — В ответ из мицелия образовалось толстое щупальце, указывающее направление. — Точно? — Отросток затрясся всеми фибрами.

Отлично. Немного помедлил, оправляясь от увиденного, и пошёл за последней ведьмой. Углубился в лес, ограничивающий поляну, на которой проходил обряд. Пробирался с опаской: под ноги то и дело стремились попасть то коряга, то камень, неизвестно откуда взявшийся среди низкого кустарника. Точно ли Охотник указал направление?

Я ушёл уже метров на десять, но никакой Хильды здесь и в помине не было.

Передо мной замаячил край оврага. Решил дойти туда, и если на глаза никто не попадётся, вернуться на поляну и приказать тентакле немедленно завершить процесс, и принести мне деву.

Слух уловил еле слышный вздох. Я резко повернулся на звук, но ничего не увидел. Осторожно зашагал туда, где по моему предположению могла спрятаться ведьма.

Ага, она притаилась за деревом. Сегодняшней ночью было достаточно экстрима на открытом воздухе. Призвал Вора, не желая бороться среди леса с тягой Хильды к немедленному побегу. Дождавшись, когда Гриб упакует девушку, и она окажется в инвентаре, зашагал назад.

Дойдя до кромки леса, остановился у большого дерева. С некоторой грустью подумал о том, что опять придётся связывать девушку. Дико хотелось комфорта и некоторой расслабленности наравне с удовлетворением желания, которое провоцировал выпитый эликсир.

— Кровать! — воззвал я и тут же получил уже знакомую мне тыкву. Залез внутрь и активировал «Нерушимое Убежище», после чего заросли все окошки и дверной проём, а внутри воцарилась кромешная тьма.

— Эх, света бы хоть немного.

Тыква на запрос не отреагировала, игнорируя мои озвученные желания. Ладно, пора деву вынимать. Далеко она из закрытой кубышки не убежит.

Лениво развалился на мягком полу-ложе. Достал ведьму из Хранилища. Судя по звукам, как только грибные жгуты опали, ведьма соскочила и в темноте припечаталась в стену кубышки. Ощупывая границы, Хильда искала выход.

— Милая, ты не там меня ищешь, я в центре.

Мой призыв ушёл в пустоту, прелестница продолжала исследовать периметр, не желая со мной сближаться. Шумно дыша, она раззадоривала желание. Пугливая как зайчонок, ей-богу. Да… Надо прокачивать харизму и дар убеждения.

Сел, на слух наметил Хильду и бросился на неё рывком. Вжав в стену так, что красотка не могла никуда дёрнуться, медленно спустил её вниз, на пол.

Не удержался и поцеловал ведьму. Та сначала зажималась, но спустя несколько секунд неуверенно приоткрыла ротик и принялась отвечать.

Эта девушка тонко пахла ванилью. Тёплые, сладкие ноты её тела кружили голову. Хильда была полностью в моей власти: её тонкие запястья я крепко фиксировал своими руками, а всё, до чего я доставал губами и языком, доставляло мне дикое наслаждение.

Моему члену тоже очень понравилось всевластие. Он начал наливаться, постепенно твердея. Для проникновения не понадобилось особых усилий: ствол, уперевшись в податливую, влажную плоть, мягко вошёл в горячее лоно.

Девица громко выдохнула, то ли прислушиваясь к ощущениям, то ли просто неоднозначно реагируя на вторжение. Я навалился на неё всем весом, медленно двигаясь внутри, целуя длинную лебединую шею, ушки и всё, что попадалось под мои губы.

Какое-то время ведьма лежала будто тряпичная кукла, придыханием дублируя мои порывы. Потом начала отвечать. Её юркий язычок проскользнул по моим ключицам, зубки цепко ухватили за кожу груди и не торопились отпускать. Я поднажал, ускоряясь до размеренного темпа. Неожиданно для меня Хильда подняла ножки и цепко обвила мою поясницу, в такт основному ритму притягивая меня ногами к себе.

Получив столь явное поощрение, я продолжил двигаться короткими, резкими толчками. Девушка наконец перестала меня покусывать, хотя, признаюсь, это было очень мило и щекотало нервы. Шея прелестницы расслабилась, из груди раздался сладкий, мелодичный стон. Жаль, что мне уже оставалось до финиша совсем немного. Оставлять неудовлетворённой такую милоту нельзя!

Я вытянул руки девушки вверх, чтобы удобно было схватить два запястья прелестницы одним захватом. Освободившаяся левая ладонь тут же скользнула вниз, к самому чувствительному пятачку женского естества. Пальцы, слегка окунувшись во влагу горячего нутра, немного запоздало нашли клитор ведьмы.

Хильда, поняв, что сейчас будет прилив острых ощущений, дернулась, но я с лёгкостью её удержал. Размеренно двигаясь внутри, ощущал, что она становится всё уже и уже, будто напрягая все внутренние ресурсы. Но это уже не интересовало меня. Оргазм подступал, медленно наполняя блаженством. Толчок за толчком, уже не обращая внимания на партнёршу, я приближался к пику.

Последний шаг выдался поистине волшебным: ловя блаженные мгновения, проник в Хильду настолько глубоко, что почувствовал тупик. Ведьма тоже замерла, дрожащим телом прижимаясь ко мне.

Секунды тянулись. Наконец, собравшись с силами, я вышел из девицы и завалился набок. Кажется, действие зелья закончилось: хотелось закрыть глаза и уснуть. Больше ничего.

— Отпустишь меня, Штрих? — вырывая меня из потока власти Морфея, обратила на себя внимание прелестница.

Я, не двигаясь, переключил виртуальный рубильник тыквы, а сам остался лежать там же, где и был. Но девица потянула меня за руку. Вопросительно и немного с раздражением уставился на неё: чего тебе ещё?

— Пойдём… — на лице ведьмы играла ослепительная улыбка.

— Не хочу.

— Пойдем, Штрих, недолго осталось, — тон Хильды оставался нежно-просительным, обещающим впереди только хорошее.

Видимо, моё присутствие действительно необходимо. Встал, потирая глаза и потягиваясь.

Дева, ведя меня за руку, проследовала к своим двойникам. Когда уселась она, последняя из «облагодетельствованных», прелестницы, рассевшиеся вокруг костра, взялись за руки и замкнули контур.

Огонь тут же превратился в копну уходящих вверх искр, мерцая всеми цветами радуги, а потом начал медленно тухнуть, оставляя после себя плотную завесу дыма. Хильда в пёстром платье отделилась от общей массы и вошла в плотное облако.

Когда пелена рассеялась, на оранжевых углях обозначились два уже знакомых силуэта. Одна в одеждах, вторая — обнажённая и счастливая.