Анна Платунова - Институт будущих магисс [litres]

– Вертрана, я не уйду, пока не поговорю с тобой.

Голос теперь звучал приглушенно, но Верта все равно услышала.

Если она сейчас не уйдет, то не уйдет уже никогда, даст себя уговорить. Позволит себе поверить, что мужчины не всегда эгоистичные и самовлюбленные. Снова разрешит себя обмануть.

«Уходи, переверни эту страницу. Ты навсегда останешься для него уличной девкой!»

«Уличная девка… Уличная девка…» – эхом прозвучало в голове.

Вертрана, буквально за шкирку оторвав себя от стены, заставила повернуться в сторону лестницы. Каждая клеточка ее тела противилась этому, собственные ноги не слушались. Но когда Верта преодолела несколько ступеней, идти стало легче, хотя грудь точно стягивали железные обручи, не давая вздохнуть.

У крыльца топтался Барт в неизменной медвежьей шубе. Увидел Вертрану и удивленно пошевелил косматыми бровями.

– Экипаж, что ль, готовить?

– Нет-нет. Я просто вышла прогуляться. Я ненадолго…

У ворот остановилась и в последний раз оглянулась на дом: «Прости, Эми, придется тебе справляться без меня…»

Путь до окраины занял пару часов, но Вертрана радовалась возможности бездумно двигаться, заботясь только о том, чтобы одну за другой поднимать и опускать ноги, отворачивать лицо от влажного ветра и дышать.

В детстве с ватагой друзей она исходила вдоль и поперек городские улочки, заглядывала и в беднейшие кварталы. Себя-то она причисляла чуть ли не к зажиточным горожанам. Отец был хозяином мастерской, у них всегда была еда, одежда и крыша над головой. Но после того, как некогда сильного мужчину постепенно свела в могилу грудная болезнь, мама, Тим и Верта перебрались в один из облезлых домов, где за комнату в полуподвальном помещении можно было расплатиться парой медных монет, а еще за монету купить дров и овощей для похлебки. Вот только у семьи Анелли не было и этих денег.

«Я не уличная девка! Я не сделала ничего плохого! Я всего лишь хотела защитить свою семью…»

Перед Вертраной вырос облупившийся дом, с него слоями слезала голубая краска, из-под внешнего слоя, как кости, проступали белые камни. Во дворе между чахлыми деревьями были натянуты веревки, где сушились детские вещи, а малыши под присмотром старших братьев и сестер копошились здесь же, в истоптанном снегу, строили из щепочек дома и дороги.

– Ребята, тут сдаются комнаты?

Дети, те, что постарше, испуганно уставились на Вертрану. Почему эта леди задает такие странные вопросы? Какая-то растрепанная девчонка на всякий случай ухватила за руку бледного малыша и оттащила подальше от незнакомки.

Вертрана вынула из кошелька мелкую монетку и протянула парнишке, который смотрел больше с любопытством, чем с испугом.

– Проводишь меня?

Он кивнул.

Хозяйка меблированных комнат – старуха, нацепившая на себя разом несколько платьев разной степени ветхости, – близоруко и растерянно моргала, разглядывая Вертрану.

– Леди…

На ее сморщенном лице читались все сомнения и несказанные слова: «Вы, верно, попали в неприятности, но вас все равно найдут, а мне не поздоровится!» Вертрана вздохнула и выложила золотой:

– За неделю вперед!

Старуха прикусила золото единственным зубом, сокрушенно покачала головой и, кряхтя, потянулась за ключом.

– Идем!

Комната, куда попала Вертрана, больше напоминала холодный чулан. Крошечный камин, продавленная кровать, тумбочка и занавеска на окне, похожая на кусок половой тряпки.

– Понимаю, вы привыкли к другим удобствам…

– Меня все устраивает! – вздернула подбородок Вертрана.

– Я могу послать за дровами…

– Позже!

Верта протянула руку за ключом и непреклонно закрыла дверь за хозяйкой, будто отделяя прошлую жизнь от нынешней. Потом легла, скорчившись, на постель, стремясь подольше удержать уплывающее тепло. Когда она осталась наедине с собой, маска бесстрастности слетела с лица и магисса горько расплакалась над разбитой жизнью.

«Он обещал свободу. Вот и получи ее сполна, Вертрана…»

Верта и сама не понимала, почему ноги принесли ее сюда, в эти трущобы, где она с семьей переживала худшие времена. Может быть, она пыталась подспудно доказать себе, что лучшего она недостойна? Уличная девка…

Промелькнула и тут же растаяла мысль о Мей, Тео и их гостеприимном доме. Нет, Конор первым делом отправится к лорду Ройму, надеясь застать беглянку там. Если она твердо и окончательно решила разорвать отношения, ей нужно спрятаться, залечь на дно.

Она смутно помнила о том, что ее с Конором до сих пор связывает клятва крови, принесенная на «Небесном алтаре». Помнила и о давнем разговоре, состоявшемся сразу после того, как они заключили соглашение.

– Как же я могу стать свободной? Магисса никогда не может оставить хозяина. Ей становится так плохо, что она чуть ли не на коленях приползает, умоляя принять ее назад.

– Только если хозяин ее позовет. Я никогда бы не стал применять этот варварский способ.

Вертране оставалось лишь надеяться, что лорд Конор не нарушит обещания. Не захочет причинять ей боль… Хотя куда уж больше! Да если даже прикажет явиться, Верта руками и зубами вцепится в дверной проем, но никуда не пойдет.

«Что же теперь?.. Нет, сегодня я не буду думать о будущем!»

Работа для девушки в городе всегда найдется. Наймется горничной, разносчицей, да хоть поломойкой. Главное, она больше никому не будет обязана! Потом, когда немного пообвыкнется с новой жизнью, напишет письмо Мей, чтобы рыжуля не волновалась.

Вот только… Как быть с той маленькой тайной, о которой Вертрана так и не решилась сообщить Конору? Все откладывала и откладывала, опасаясь, что вместо радости на его лице увидит негодование. А теперь…

– Вертрана, ты такая непроходимая тупица! – сказала она вслух, переворачиваясь на спину и разглядывая потолок в патине плесени и пыли. – Как можно было поверить? Надеяться на что-то! Вот и расплачивайся за это!

Верта больно-больно ущипнула себя за бедро. Останется синяк. И хорошо, заслужила. Это еще не больно. Гораздо больнее будет, когда придется совершить ужасный, но необходимый шаг…

Она никак не может обречь невинное создание на жизнь в нищете. За них некому заступиться. Они умрут от холода и голода, едва ребенок появится на свет.

– Прости… – прошептала Вертрана. – Я тебя недостойна. Прости. Я не должна была быть такой беззаботной. Случай с Мей ничему меня не научил. Хорошо, что у Мей есть Тео. А у нас никого нет…

«Уличная девка!»

Вертрана положила руку на живот. Убрала. Снова положила. Залилась слезами.

«Не сегодня, – подумала она. – Не могу…»

Она немного поспала, проснулась, дрожа от холода, но чуть посвежевшая. Первым делом попросила у хозяйки принести дров и воды. Из окна подозвала того самого парнишку, что показался смышленее других, и отправила в лавку, пообещав медяшку за труды.