Наталья Мазуркевич - Три глотка волшебного напитка [litres]

На негнущихся ногах служанка покинула спальню. И в тот же миг я откинула одеяло и поднялась на ноги, не желая слушать откровения собеседника, глядя на него снизу вверх.

– Я ухожу, – раздраженно заявила я, скрестив руки на груди.

– Вы останетесь, – на удивление миролюбиво заметил Валиар, не делая меж тем ни единой попытки ко мне приблизиться.

– В ваших мечтах, вероятно. – Я была зла на него и за Ури, и за утреннее поведение Ардена. И пусть старший не мог отвечать за мысли младшего, именно Валиар притащил меня в столицу и был обязан следить за всем, что творится во дворце. – Ваш брат хотел меня убить.

– Мой брат не отдавал себе отчета. Яд, который ему дали, влияет на сознание.

– Ни один яд не способен заставить человека делать то, чего он не хочет. А противоядие за мою смерть Ардену не обещали. Иначе он не был бы так удивлен. А вы недосмотрели! – Мой палец обвиняюще ткнулся прямо в мундир старшего принца.

Увы, собеседника это нисколько не проняло. Напротив, он странно улыбнулся и отвел мою руку в сторону.

– Недосмотрел, – устало согласился Валиар. – И приношу вам свои искренние извинения.

– А где заверения, что такого больше не повторится?

– Я не могу вам этого обещать. Оттого промолчу.

– Раньше вы были смелее.

– Раньше у меня была уверенность, что мой брат не настолько глуп. Полагаю, я должен извиниться. Поскольку именно мой разговор с отцом мог послужить причиной, отчего Арден решил было, что ваша смерть может ему помочь. Я не могу судить, какую именно часть нашего разговора брат слышал, но выводы, им сделанные… Я еще раз приношу вам свои извинения. Я уже имел возможность увидеться с Арденом, и от его лица хотел бы…

– Тсс, – я прижала палец к губам. – Я не принимаю его извинений. Что бы вы ни говорили, он действовал осознанно. А тот факт, что он чего-то не услышал или не разобрался до конца, его не оправдывает. Кажется, я понимаю, почему его прокляли. Мне самой этого хотелось, когда он так поступил. И не удивлюсь, если он и раньше поступал подобным образом.

Лицо Валиара помрачнело, что было лучшим доказательством моей правоты.

– И вы ведь его не наказывали.

– Не принято выносить на публику проблемы в императорской семье. Но Арден был наказан.

– Недостаточно, раз его решили так проклясть. Мое имя, – я усмехнулась, – не самая известная информация. Тому, кто хотел проклясть принца, пришлось потрудиться, чтобы его найти. Но вы и тут смогли прикрыть младшенького, хотя, как мне сейчас кажется, было бы лучше дать проклятию обрести силу.

Я видела, как он замахнулся, видела, как стремительно приближается «карающая длань», и, наконец, видела, как пальцы принца застыли в нескольких миллиметрах от моей щеки. Сжались в кулак и опустились. Сдержался. Несмотря на все – взял себя в руки.

– Он мой брат.

– И принц. К проклятиям потому и обращаются, что не все равны перед законом, – спокойно закончила я. – Я помогу вам спасти вашего брата. В этот раз. Но к чему это приведет вашу семью…

– Что. Ты. Знаешь?

– Ничего из того, чем хотела бы поделиться с вами. Пригласите ко мне Верховного Шаона. Нам нужно поговорить.

Удивительно, но, несмотря на заигравшие от моей наглости желваки на лице принца, он промолчал. Сцепил зубы, скрестил на груди руки, вероятно, чтобы не задушить меня сгоряча, и вышел. Судя по вежливому стуку в дверь, последовавшему после его ухода, выполнять мое пожелание.

– Входите, – позволила я. Вытянула вперед руки и заметила укоризненно сверкнувший ободок кольца. Йарины. Похоже, храм таки придется посетить. Хотя бы для того, чтобы выполнить обещание и накормить изголодавшихся песчаных духов. Едва ли кто-то захочет заниматься этим, кроме меня.

– Вы звали меня.

Верховный Шаон не изменил себе, оставаясь в рясе. Похоже, все в той же, в какой был на площади. Отсутствовал лишь амулет, вероятно, возвращенный в храм. Но это и к лучшему – не заставляет закрывать глаза от нестерпимого света.

– Я обещала вам беседу.

– Рад, что вы вспомнили об этом, – с укоризной в голосе заметил жрец. И мне, удивительно, действительно стало стыдно.

– Применение божественных артефактов влияет на вас, – поняла я.

– И на вас, – усмехнулся жрец. – Заметил, вы избегали смотреть в мою сторону.

– Вам не откажешь во внимательности, – хмыкнула я и опустилась в кресло. Собеседник последовал моему примеру. – Возможно, вы сможете мне помочь и с другим делом.

– Весь в вашем распоряжении.

– Я не хочу, чтобы нас услышали, – говоря это, я практически слышала, как скрипит зубами его высочество.

Шаон кивнул и сотворил один из запрещающих знаков.

«Силен, куда сильнее, чем был раньше», – подумалось мне.

– Вы, полагаю, заметили, как возросли ваши силы.

– Мой господин в городе, – спокойно ответил жрец. – Полагаю, вы уже имели честь с ним видеться.

– Верно, – подтвердила я. – Я имела непродолжительную беседу с вашим покровителем. Мне обещали вашу полную поддержку.

– Я окажу ее, насколько мне позволит мой бог. Чего вы желаете?

Я замялась. От меня требовалась откровенность, если я хочу в полной мере использовать ресурсы чужой паствы.

– Пока хватит доступа в храм. Мне нужно восполнить силы.

– Двери храма открыты для вас в любое время, – пожал плечами Шаон. – Как и путь к алтарю, если у вас есть на то позволение.

– Есть, – хмуро заверила я.

– Желаете еще чего-то?

– Что вам известно об Аршете? – уточнила я. Возможно, мне стоило уделить больше внимания проклятию принца, но из головы не выходили слова Гретхен, да и то место, куда Арден меня отнес, – было ли оно случайным?

– В рамках моего культа не принято произносить это имя, – предостерег жрец. – Информации о нем немного даже в храмовой библиотеке. Будучи послушником, я пытался разыскать больше сведений, но получал лишь глухое раздражение и осуждение со стороны старших. Он – тот, кто был низвергнут и заточен. В одной из сохранившихся легенд сказано, что именно его низвержение привело к появлению множества сущностей менее высокого порядка. В один миг мир населили духи всех мастей, чего не было до низвержения. Сейчас это время называют Вторым Переделом. Сколько вы помните себя в этой форме?

– Давно, – аккуратно ответила я. Время для духа – понятие относительное. Мы не чувствуем его, как люди, не стареем со временем, не меняемся, не можем подчинить себе то, что никогда не было нашим.

– Попытайтесь вспомнить. Или поведайте мне свою историю, – предложил жрец. Совершенно искренне, что окончательно сбило меня с толку. – Поправьте меня, если я ошибаюсь, – попросил он и начал говорить. Ничего особенно, вот только у меня от точности его слов волосы встали дыбом. – Вы талиари северных земель. Где-то за пределами империи или на самом краю. Тиз, Кардор или Лиер. Вам поклонялись переселенцы, вероятнее всего, из Криота. Характерные черты внешности, – пояснил Шаон. – Талы и тали копируют внешность своей паствы. И… я нашел ваше лицо. Точнее, – жрец усмехнулся, – той девушки, которой оно принадлежало при жизни. Желаете взглянуть?