Светлана Цыпкина - План на первую тысячу лет

— Азирафель, я никогда ни о чем не просила тебя… Могу ли попросить сейчас?

Дождавшись его кивка, Мария взмолилась, забыв в ту минуту и о Благой Вести, и о Святом Духе, став из девы-родительницы Спасителя просто матерью:

— Молю тебя, ангел, сбереги моего сына!

Что он мог ответить, существо без собственной воли, способное лишь собирать горшки из черепков? «Я постараюсь, Мария…»

Позже Азирафель очень долго убеждал себя, что сделал все, что мог. В ночь после того, как прокуратор Иудеи произнес на площади приговор, были подкуплены тюремные стражи, и готова чистая богатая одежда, и стояли на дороге в Вифанию сменные лошади, и ждал верный Левий Матвей, чтобы оберегать в пути, — но с Неба рухнул приказ: казнь должна состояться.

Азирафель кое-как заставил себя прийти к Марии и признался в своем бессилии. Вот тогда он и услышал ее крик — низкий, хриплый, страшный. Она упала на пол, на тот самый пол, с которого когда-то ее светлый гость поднимал осколки разбитых кувшинов… Сейчас он бросился, чтобы поднять ее саму. Усадил на лавку, принес воды, искательно заглянул в глаза, — и вздрогнул, наткнувшись на ее помертвелый взгляд.

«Уходи, Азирафель. Ты всегда был добр ко мне, но сейчас уходи. И больше не возвращайся».

В тот день ангел как никогда был рад демону, вышедшему из-за левого плеча, и впервые в жизни согласился вечером выпить вместе с ним.

— «Цекуба», тридцатилетнее, не пожалеешь, — искушал Кроули.

Ангелу было все равно, что пить: изысканное вино италийских виноградников или грубый местный шикер. Надравшись до зеленых херувимов, он грозил кулаками небу, и так ругался, что демон поначалу слушал, приоткрыв рот от изумления, а потом кое-как скрутил буяна и сунул головой в ближайший ручей, чтобы заткнулся и хоть чуть-чуть протрезвел.

Это помогло. Азирафель сидел на прибрежном валуне, вытирал со щек воду, смешанную со слезами, и слушал, что ему втолковывал Кроули, трезвый и мрачный: «Пока ты ангел — держи язык на привязи. Мою контору чем сильнее поносишь, тем больше ей нравишься, а твоя может и молнией шарахнуть. По себе знаю».

Мария надолго пережила сына. Азирафель случайно увидел ее в Раю и не узнал в благостной степенной матроне смуглую худышку с лучистыми глазами. Для церкви в Пьяченце ее тоже нарисовали не так — слишком красивой, нарядной, величественной. Только в выражении глаз и жесте, с которым она прижимала к груди маленького Иисуса, осталась та, настоящая Мария. Все-таки Рафаэль был гений.

Уже наступил вечер, когда Азирафель выбрался из оврага на окраине Тадфилда. Ангел чувствовал себя совершенно разбитым, воспоминания о Марии словно выжали из него все соки, но зато теперь он точно знал, чем займется в ближайшее время. Ради памяти одной смертной женщины он обязан разыскать другую. Интуиция у ангела была развита превосходно, и он имел все основания полагать, что поиски не окажутся напрасными.

Ночью ему позвонил Кроули, как всегда, бесцеремонный и энергичный, а утром явился сам — и такой злой, каким Азирафель не видел его уже давно.

— С-с-волочь Х-хас-с-стур, — шипел он, метаясь по комнате, тараща желтые глазищи и совершенно по-змеиному поводя головой, — ос-с-сквернил, ис-с-споганил…

Зная, какое успокоительное поможет, Азирафель молча плеснул в стакан бренди на три пальца. Кроули опрокинул его рот с жутковато отросшими клыками, шумно сглотнул, задержал дыхание, выдохнул и стал прежним.

— Уф-ф… спасибо.

Упав в кресло, вытащил из нагрудного кармана пиджака стильные темные очки, но передумал надевать и сунул обратно.

— Налей еще. Хастур…

— Только без ругательств, — перебил ангел, наклоняя графин над стаканом, — иначе не стану слушать.

— Хастур, похоже, решил добраться до меня, наплевав на обещание Вельзевул. Сегодня утром выхожу я к моей красавице, а на ней… с-с-с…

— Кроули, — Азирафель предостерегающе поднял ладонь.

— На ее капоте, блестящем, черном, идеально гладком капоте следы его поганого пальца! Да, его! Потому что, во-первых, вот, — Кроули сунул ангелу под нос указательный палец, на котором вдруг вырос длинный острый ноготь с оранжево-красным, словно раскаленным концом: — металл оплавился, во-вторых, написано ругательство, а в-третьих… — демон без спроса схватил графин с бренди и отхлебнул прямо из горлышка, — с ошибкой! Идиот безграмотный…

— Тебе было бы легче, если б он написал правильно?

— Очень смешно. Короче, мне снова нужна святая вода и побольше. Его безграмотность не помешает ему меня убить. Именно это он и задумал, я уверен.

— Прямо сейчас у меня нет воды, — ангел убрал в буфет остатки бренди, — но, думаю, смогу ее достать.

— Как скоро?

— Надеюсь, трех дней мне хватит. И услуга за услугу, Кроули.

— Ты все сильнее мне нравишься, ангел. Мало того, что в глубине души ты гад, так еще и меркантильная зараза. Какая услуга?

Азирафель улыбнулся, точно услышал комплимент.

— Я решил разыскать его мать. Мать Антихриста. Поможешь мне?

— Его мать… — задумчиво проговорил демон. И с непередаваемым чувством повторил: — М-мать его!

— Два вопроса: как ты намерен ее искать и зачем она вообще тебе понадобилась? — сказал демон. — Отвечать можешь в любом порядке.

Ангел запер магазин, сел в любимое старое кресло и обстоятельно пересказал события недавних дней. Он признался, что до сих пор чувствует вину перед Марией, и в память о ней надеется помочь женщине со схожей судьбой.

— Мать Христа и мать Антихриста, — демон в позе Мефистофеля устроился на подлокотнике дивана, и, не мигая, смотрел на собеседника. — Хм… И ты уверен, ей нужна помощь.

— Я чувствую это.

— Но почему именно сейчас? Не двенадцать лет назад, не в прошлом году?

— Вчера я впервые услышал голос миссис Янг. Как она звала Адама… Так зовут, когда очень, очень любят. И я представил, что в это самое время другая женщина, которой некого звать…

— Достаточно, — поморщился Кроули и наконец-то моргнул, — избавь меня от душещипательной чепухи. Ответ на второй вопрос я получил, и ныне спрашиваю: как искать? Или ты думаешь, Сатана докладывает мне обо всех, кого накануне трахнул?

— Что за выражения… Мне кажется, должна быть аналогия: если Мария была отмечена присутствием Святого Духа, значит, и та, другая, тоже как-то… И ты в силу своей демонической сущности мог бы это почувствовать.

— Положим, следы присутствия владыки мне заметить нетрудно, — размышлял демон, — но где вести поиски? Предлагаешь прочесать Лондон, затем остальной остров и дальше? Например, в Сохо я чувствую обычный уровень повседневного зла. Ничего выдающегося.

На это ангелу нечего было возразить, и он решил зайти с другой стороны: