Елизавета Шумская - Олень, фея и камень [СИ litres]

– Но ты его нес долгое время…

Друзья синхронно посмотрели на Златко. Тот пожал плечами. Грым просто сунул амулет Иве и отмахнулся от возражений.

– Так, ищем «свои» камни, – распорядился Бэррин. – Только подвесками не обмениваемся! Обмениваемся камнями!

Друзья примеривали амулеты к выемкам и заглядывали к соседям. Эльф чуть поднял свой голыш, посмотрел на подвеску Бэррина и протянул камень Златко. Бэррин собрался было ответить тем же, но Светлый покачал головой: не подходит. Друзья принялись искать нужные камни.

Через несколько минут нехитрых манипуляций четыре камня оказались в нужных руках, то бишь каждый из чародеев, у кого были амулеты, держал в руках именно тот булыжник, который подходил к его подвеске.

– Ну что, вставляем? – Дэй немного нервничала.

– Только лишнее уберите, – зачем-то сказал Златко, хотя все и так уже избавлялись от закрепляющих камни элементов.

– Что-то мне боязно, – вздохнула Ива.

То же самое ощущали все, но тем не менее каждый из них вложил камешек из амулета в выемку. Получилось почти одновременно, поэтому удивленные возгласы послышались в одно и то же время.

Маленькие осколки из подвесок мгновенно стали частью булыжников, причем так, что даже стыков не разглядеть, будто слились. А следом за этим символы на камнях стали меняться. Бороздки изгибались, сдвигались, исчезали и появлялись в других местах. «Олень» у Грыма вообще исчез. Некоторое время друзья ошарашенно смотрели на камни.

– Упорство, – вдруг произнесла Ива.

– Что? – спросил кто-то.

– Тут написано: «Упорство», – пояснила девушка. – Просто немного стилизованно, и буквы объединены, как раньше писали, но я уверена, это слово «упорство».

Златко, уязвленный тем, что не он первый разгадал этот ребус, принялся усиленно разглядывать свой камень и, к своему ужасу, никак не мог разобрать, что на нем зашифровано. Потом в голове будто что-то щелкнуло. Но почему на языке кобальтов-то? Насмешка какая-то.

– Самоотверженность, – радостно и чуть смущенно выпалил он и поймал понимающий взгляд эльфа.

– Ответственность, – тем временем отчиталась гаргулья. – Это наш язык. Сейчас его мало используют уже, но еще учат. Тоже стилизованно, гоблин разберешь.

– Милосердие, – тихо произнес Калли.

Все как-то вдруг замолчали, осмысливая сказанное, и только Грым долго не выдержал.

– А у меня опять ничего.

– Потому что твой камень объединяющий! – фыркнула Ива и протянула вперед руку.

Грым повторил ее жест, а за ним и все остальные. Камни вновь были вместе, и на самом большом начала показываться новая руна.

– Дружба! – разом выдохнули чародеи, переглянулись и вдруг засмеялись. Будто от счастья.

– Действительно, – пробормотал Златко. – Если бы не наша дружба, даже узнай Ива от Стонхэрма ту же информацию, вряд ли смогла бы организовать, чтобы к пяти камням отправились люди.

– Совершенно точно не смогла бы, – согласилась девушка. – Максимум – дошла бы до ректора. А с моим счастьем он мне бы точно не поверил, и осталось бы только идти самой.

– И сгинула бы, – припечатала Дэй, как-то слишком ярко представив Иву в тех жутких подземельях, которые прошла сама.

– Сгинула бы, – кивнула Ива. – Какой бы путь ни выбрала. А даже если и нет, то к другим бы камням не успела. Да, если бы не дружба, камни остались бы целы, – девушка вдруг поняла, что ужасно хочет обратно в ниверситет, в их уютный домик, пить чай на травах и тискать Щапу. – Это все прекрасно, но что теперь?

Калли и Грым молча ткнули пальцами в едва видные углубления на плите, выглядящие как естественные неровности. Однако их форма в точности повторяла контуры камней, которые друзья держали в руках. Златко с девушками удивленно посмотрели сначала на эльфа с троллем, потом на выемки.

– Думаете, камни нужно положить в эти углубления? – спросил Бэррин.

– Каждый в свой, – предположил Калли. – По форме.

Все немного помолчали.

– А это не даст силу камням вновь? – наконец спросила Ива.

– Не думаю, – покачал головой Златко. – Мы очень много сделали. Вряд ли это можно исправить одним, таким легким действием.

Отчего-то всем сразу вспомнилась разрушенная от действий Дэй пещера. И почти каждый подумал: «Да-а, такое легко не исправишь».

Друзья осторожно уложили камни в углубления – идеально подошли! Один – Грымов – в середине, остальные вокруг.

Стоило чародеям это сделать, как раздался какой-то скрежещущий звук, и плита, мертво, как казалось раньше, стоящая на скале, вдруг наклонилась, и все пять камней заскользили вниз, чтобы со всей высоты упасть в море. Ива дернулась было перехватить, но ее удержал Грым.

– Я думаю, так и надо, – успокоил девушку Златко.

На него воззрились возмущенные, требующие пояснений карие глаза.

– М-м-м… Возможно… Возможно…

– Возможно, они отправились искать свою историю, – задумчиво предположил Калли.

– И скоро снова станут нам угрожать?! – возмутилась Ива.

– Вряд ли скоро, – подхватил мысль друга Бэррин. – Ведь с момента, как белоглазые предали хозяев Нум-га, прошло много столетий.

– А во-вторых, – продолжил эльф, – может, новая история окажется добрее? Я уверен, что одно из слов, написанных на камнях изначально, было «предательство». Наши слова ведь намного лучше, как считаешь?

Такой улыбкой сражало наповал, и Ива невольно застыла, любуясь на нее.

– Мне нравится эта мысль, ушастый! – Грым хлопнул Калли по плечу так, что чуть не отправил следом за камнями. – Ну что, други, домой?

Спустя почти месяц после этих событий Златко купил у мальчишки-разносчика газету, которые в последнее время начал почитывать, и отправился забирать почту, о которой его предупредил привратник. Особенно много времени для праздного чтения у юных чародеев не было: приходилось усиленно нагонять программу, даже на зимние каникулы придется остаться, – но Бэррин ждал. Ждал, когда это затишье перед бурей закончится.

– Тебе письмо, – протянул он запечатанный конверт Калли и передал Грыму последнюю страницу, на которой по недавно вошедшей моде начали печатать авантюрные романы с продолжением в каждом новом выпуске. Тролль, обычно индифферентный к любой литературе, неожиданно прилюбил их. Вот и сейчас обрадовался:

– Наконец-то!

– А где девчонки?

– Клыкастая улетела размять крылья, а Ива что-то ваяет в своем колдовском покое.

Златко кивнул и, подняв шуша с кресла, уселся в него сам, пересадив зверька себе на колени. На какое-то время гостиная погрузилась в молчание. На третьем листе Бэррин наткнулся на заинтересовавшую его заметку. Неизвестный борзописец весьма живо расписывал, как бесчинствуют пираты. Вот, к примеру, флот клана Кошек уже месяц регулярно подвергается нападениям, да так, что оборотни подумывают отказаться от морских перевозок, что существенно ударит по их карману. Писака прозрачно намекал на какие-то еще неприятности, свалившиеся на главу Клана Кошек, но Бэррин так и не смог разгадать его пассажи.