Артем Каменистый - Чужая территория [СИ c издательской обложкой]

И, разумеется, символику.

Чёрный глаз с кошачьим зрачком – герб клана Нила. Одно из сильнейших имперских семейств, насчитывает четыре ветви, придерживающиеся единой политики.

Фиолетовая радужка – ветвь Хой.

Вот так, ещё не ступив на землю Равы, я повстречался с имперской аристократией. Нила – не враги Кроу, но и не друзья. Часть наших владений теперь под ними, но это трудно поставить им в вину. Добро погибающего рода растаскивали все, кому не лень. По сути – брошенное имущество. Если ты не заберёшь, соседи прикарманят. Так какой смысл отказываться?

Но сейчас, сегодня, для меня худшего врага не существует.

Я зол.

Я в ярости.

Эти твари искупали меня, едва не утопив, только потому, что им весело разбивать рыбацкие лодки своим ненормальным «дредноутом».

А ещё я понял, что мои высокие цифры в параметрах, это не так уж сильно смотрится, как казалось час назад.

Те, кто способны в таком мире разгуливать по морю на столь серьёзных кораблях, запросто могут посмеяться не только надо мной, а и над всеми цифрами в моём ПОРЯДКЕ.

Это очень сильные люди. Опасные. Одно дело слышать такое от матери, а другое – увидеть воочию.

И я, мокрый и злой, сейчас направлял покалеченную лодку прямиком к логову опаснейших чудовищ.

Мне, конечно, не привыкать к монстрам в пасть соваться. Но даже при охоте на самого первого шарука я ощущал в себе куда больше уверенности, чем сейчас.

Что за сила двигала чёрный корабль? И что ещё есть у его владельцев? Как с ними бороться, если отличный стальной нож, которым я, разъярившись, успел под конец полоснуть по идеально отполированному борту, не оставил ни малейшей царапины?

Как много вопросов и как мало ответов…

Корабль так и не развернулся, и я передумал выбираться на берег. Цель моего пути находится гораздо южнее, и хотелось бы добраться до неё морем. Это быстрее, чем пешком, и удобнее, чем на лошади (которой у меня нет). Плюс не придётся лишний раз перед людьми показываться.

Лодка двигалась послушно, но, увы, как я ни вычёрпывал воду, до конца избавиться от неё не смог. Список повреждений и потерь не ограничивался разбитой доской на правом борту. Текло из разошедшихся щелей; сорвало крышку кормового рундука; залило припасы и вещи; бесследно исчезли оба весла.

Это уже не лодка – это печальная развалина. Надо вытаскивать её на берег и чиниться. Но без плотницких инструментов, запасов смолы и пакли это проблематично. Если даже как-то сумею выкрутиться, ремонт может затянуться на несколько дней, что меня категорически не устраивает.

С каждым часом заливало всё сильнее и сильнее. Вскоре пришлось признать, что если и дальше продолжу упрямо тащиться на юг, в какой-то момент искалеченная лодка развалится на очередной волне.

Пришлось снова изменять план. Направился, наконец, к берегу. В этом месте он не приспособлен для высадки, поэтому я снова вымок с ног до головы, и промочил те вещи, которые каким-то чудом ещё не успели отведать воды.

Выгрузив всё, скинул одежду, вытащил мачту, загрузил лодку камнями, вытолкал на глубину, принялся нырять, доставая всё новые и новые булыжники. Кидал их через борт, пока моя бедная посудина не затонула под чрезмерной тяжестью.

Не успокоившись, поработал под водой, заваливая её ещё больше. И лишь убедившись, что следы высадки надёжно скрыты, вернулся к выгруженному барахлу.

Искать удобную тропу наверх не стал. Воспользовался первой попавшей бороздой, прорезанной в меловом обрыве дождевыми и талыми водами. Человеческих следов на ней не было, что неудивительно, ведь не каждый акробат согласится повторить такой подъём.

Вот и прекрасно. Чем нехоженее тропы, тем спокойнее на душе.

Лишь наверху позволил себе разобраться с поклажей. Убедился, что значительная часть припасов выглядит плохо, а некоторые отсутствуют. Сухари, размоченные в морской воде, превратились в дурно выглядевшую кашу; увесистого мешочка с круллом – дорогой степной специей, нет; вяленое мясо нуждается в срочной просушке; душистый сахар почти растворился. В общем, кое-что пожевать можно, но надолго этого не хватит.

Однако меня нехорошие новости не огорчили. Невдалеке, за пустошью, там и сям покрытой кустарниками, зеленеет лес. Именно в ту сторону мне и надо. В Чащобе пропитание себе запросто находил, вот и здесь тоже с голоду не помру.

Я ошибался.

Лес, такой нехоженый издали, вблизи таковым уже не выглядел. По нему будто орда замёрзших людей примчалась: множество человеческих следов, но ни одной сухой веточки. Всё утащили, не трогая живые деревья и кусты. Объяснить это можно только массовым сбором хвороста. Как по мне – слишком уж тщательно поработали, нереально вычистить здесь всё настолько чисто. Но кто их знает, этих южан, может у них так принято.

Звери и птицы, как правило, не любят места, где люди бродят толпами, да ещё и весь сушняк уволакивают куда-то. Я шёл час за часом, но дичь не попадалась на глаза. Изредка замечал следы и помёт, но почти всегда старые.

Несколько раз натыкался на ягодники. Но там только-только поспевать урожай начал, и его тоже нещадно обрывали. За жалкими крохами я даже нагибаться не стал, ими не насытиться, и ценности в них нет. Это не Чернолесье, где специи чуть ли не на каждом шагу встречаются, тут почти всё пустое или почти пустое, с ничтожным содержанием компонентов, влияющих на ПОРЯДОК.

Нередко встречались дороги и хорошо натоптанные тропы. Пару раз пришлось скрываться в зарослях, расслышав голоса и шум повозок. Лес слишком обжитый, больше на парк похож.

Да уж, хорошая охота в таком месте не светит.

Вечером выбрался к открытому пространству. Деревьев нет, вся земля разделена на прямоугольные наделы, засеянные злаками. Непохоже на ту рожь, которая выращивалась на наших полях. Но явно не рис, ведь ему требуется много воды, а её здесь не видать.

Пришлось дожидаться темноты, а затем перебираться через множество оград, стараясь не натоптать в посевах. Следы оставлять я не очень-то боялся, но не хотелось портить настроение крестьянам, так тщательно обрабатывающим каждую пядь земли. Вытаптывать их урожай без причины – это нехорошее поведение.

За полями вновь начинался лес. Он выглядел чуть более диким, но, возможно, это темнота виновата. Ночное зрение не позволяло во всей красе разглядеть человеческие следы.

Спасибо бонусам от Первохрама, на ночлег потратил не больше пары часов. Как ни хотелось отлежаться на спокойной, не колыхающейся на волнах земле, но мне ещё шагать далеко, нельзя терять время.

Резерв у меня есть. Причём приличный. В Хлонассисе, несмотря на некоторые сложности, всё провернул быстро, море тоже не задержало меня недолго.