Катажина Береника Мищук - Шептуха [litres]

Я постепенно пришла к выводу, что, пожалуй, лучше бы Радек пожаловался мне, что у него гонорея.

– Знаешь… помнишь, вчера Радек провожал меня домой?

– Помню, помню.

На ее лице появилась широкая улыбка.

– А что? – взволнованно спросила она. – Ты что, пригласила его зайти?

– Да, то есть нет! Я не про это.

Она присвистнула.

– Я просто хочу сказать, что не имею ничего против. Наша ночь – это, так сказать, последствие пагубного воздействия алкоголя, она ничего не значит. Если он тебе нравится, вперед. Кстати, Живия была права. Парень действительно хорош в постели.

– Он не в моем вкусе.

– Ну, как хочешь.

– В том-то и дело, что не хочу. Впрочем, он вчера, кажется, набрался сильнее, чем я.

– С чего ты взяла? Он был не на высоте? – В ее глазах появились искорки веселья.

– Он заявил, что он планетник, – сказала я совершенно серьезно.

– Он что?! – воскликнула Слава.

Она споткнулась на лестнице, ведущей в нашу квартиру. Пакеты с покупками разлетелись по бетонным ступеням. К счастью, тщательно упакованное, завернутое в бумагу и обвязанное ленточками нижнее белье не выпало из коробок.

Не знаю, зачем заворачивать белье в столько слоев. Оно ведь не разобьется при переноске. Видимо, раз они так много просят за полупрозрачный кусок ткани, едва прикрывающий сиськи, то к нему обязательно нужно добавить экстравагантную упаковку.

Меня это выводило из себя – думаю, цена пижамы была бы намного ниже, если бы не эта бронированная коробка.

– То есть ты хочешь сказать, что что-то об этом знаешь?

– Первый раз слышу!

Слава наклонилась, чтобы собрать пакеты. Я помогла ей, ожидая, что она что-нибудь добавит, но она молчала.

– И что ты об этом думаешь? – не утерпела я.

Слава вошла в квартиру и бросила покупки на пол.

– Не знаю, – вздохнула она. – Я понятия не имею, что взбрело ему в голову. Это же полная чушь.

– Я тоже так считала, но он был очень убедителен.

– Ты чего-то мне не договариваешь, – заявила она.

– А мне кажется, это ты мне чего-то недоговариваешь, – парировала я.

Она нахмурилась, пристально глядя на меня. Мы сели на диван в гостиной. Откуда-то из-за стены доносился грохот музыки. Видимо, у соседей еще не прошло праздничное настроение или они взяли отпуск, чтобы отпраздновать Ярилин праздник по старинке – то есть целую неделю.

Раньше по случаю торжества весны каждый вечер жгли костры и пировали. Как гласят легенды, гуляния заканчивались оргиями, но теперь их больше не было. По крайней мере, официально.

– Прости, – сказала она. – Я знаю Радека много лет. Понимаю, что умом он не блещет. Но мне и в голову не приходило, что он попытается соблазнить тебя любой ценой.

– Что?

– Ты же сама сказала, что он пытался уломать тебя, признавшись, что он якобы планетник. Он такое уже проделывал. Радек может быть очень убедительным. Рассказывает о своей работе на метеостанции, а затем о том, как его много лет назад похитили на облака, и теперь он сражается там со змиями, – пояснила она. – Он, наверное, даже про свой шрам на лице заявил, что это после последней драки, да?

– Э-э-э…

Все, что говорила Слава, казалось простым и логичным. Если вообще можно считать логичным соблазнение девушки подобной историей. Но у меня было ощущение, что она лжет. Но зачем моей лучшей подруге, которую я знаю много лет, это делать?

Я задумалась: а что мне вообще известно о Славе? Мы познакомились, когда я поступила в университет – вместе ходили на занятия по зумбе и очень быстро подружились. Мне казалось, что я знаю ее всю жизнь, а не последние несколько лет.

Тем не менее практически никакой информации про себя она мне не сообщала. Никогда не рассказывала, в каких школах училась, я никогда не видела ее родителей. Утверждала, что у нее есть семья в Кельце, но еще ни разу не ездила к ним в гости.

Меня замутило от неприятных мыслей. Желудок вдруг резко свело, будто в него ударили чем-то острым. Я помассировала живот, сделав мысленную пометку, что нужно купить таблетки от повышенной кислотности. В ближайшие дни они мне пригодятся.

Чтобы потянуть время, я подошла к холодильнику и налила себе молока.

– У тебя болит живот? – Слава, казалось, была искренне обеспокоена.

Она знала меня лучше, чем я ее. Например, что к молочными продуктами я прибегаю только в крайнем случае.

Я внимательно посмотрела на нее. У нее было аккуратное треугольное личико, половину которого занимали огромные черные глаза, обрамленные длинными ресницами. Татуировка, изображающая цветы вьюнка, вилась по шее, спускаясь до самой ключицы. Я взглянула на ее волосы. Краска эффективно скрывала их истинный цвет.

– Хочешь сказать, что это всего лишь его выдумка?

– Гося, с каких это пор ты веришь в богов? – фыркнула она. – Я никогда не видела, чтобы ты произнесла хоть одну молитву. Ты относишься к своей стажировке у шептухи как к величайшему наказанию, которое только могло с тобой случиться. Почему ты вдруг поверила Радеку, который заявил, что он планетник?

– Мне кажется, он сделал это не для того, чтобы соблазнить меня. Он был очень убедителен.

– Гося, он в последнее время очень убедительно рассказывал всем, что переспал с сотней женщин. Я искренне сомневаюсь, что нашлось столько наивных дурочек. К тому же зачем еще ему говорить тебе такие нелепые вещи, если не для того, чтобы затащить тебя в постель?

– Не знаю, – соврала я. – Но он не пытался затащить меня в постель.

Я вспомнила наш разговор.

– Ну ладно, может, немного пытался. Но он всегда пытается.

– Скорее всего, вчера он просто подготавливал почву для следующей попытки, – констатировала Слава и пренебрежительно махнула рукой. – Я бы на твоем месте не забивала бы себе этим голову. Он как обычно все выдумал.

– Ну, может быть…

Через несколько часов я стояла перед зеркалом и критически рассматривала свое отражение. Новая пижама была мне к лицу. Она сочеталась с цветом моей кожи и аппетитно подчеркивала достоинства, но была не такой удобной, как просторная майка и растянутые шорты.

Дурь какая-то.

Тем не менее я решила последовать совету Славы и хотя бы раз переночевать в обновке.

Кто знает? Может, именно благодаря ей я после пробуждения буду чувствовать себя красивой и сексуальной? Жаль только, что никто в этом наряде меня не увидит.

Я даже не представляла, насколько я была не права.

Небо было абсолютно черным. Не было видно ни единой светлой точечки, которая выдавала бы, что где-то высоко сияют звезды. Я не видела очертаний облаков, но они должны были там быть.

Наверху красовался лишь узкий серп луны. Приближалось новолуние. Про смену фаз луны существовало несколько легенд. Согласно одной из них волки съедают луну, и она исчезает с неба, а другой – она погружается в озеро, чтобы снова возродиться.